Сегодня пытки являются для путинской милиции обыденным делом

Коррумпированные сотрудники правоохранительных органов России выбивают из подследственных признания

Казань, 19 октября 2003 года. Когда 18-летнему Денису надели на голову противогаз, он через 90 секунд потерял сознание. После жестокого избиения кулаками и дубинками Денис по-прежнему отказывался признаться в краже автомагнитолы из гаража неподалеку от своего дома. И тогда двое сотрудников милиции наручниками сковали ему руки за спиной и надели на его побитую голову противогаз (на милицейском жаргоне эта пытка именуется "слоник"). Они перекрыли дыхательный клапан и стали ждать.

"Я подумал, что все кончено, и что я умру", - сказал Денис, мужественный автомеханик, который после перенесенных в милиции пыток боится выходить на улицу без сопровождения группы друзей.

После того как задержанный потерял сознание, милиционеры запаниковали и оттащили его в камеру. Когда он пришел в себя, то снова отказался подписать признательные показания, после чего милиционеры сдались и отпустили его.

Его друг, Артур, который был арестован по подозрению в соучастии в том же преступлении, и которого избивали в соседнем помещении, оказался менее стойким. Он слышал, что в милицейских застенках людей забивают до смерти, и потому - после двух "слоников" - подписал заготовленное для него милиционерами признание.

Денис и Артур являются двумя молодыми жертвами практикуемых российской милицией пыток, масштабы применения которых, по свидетельству правозащитных групп, бесконтрольно растут. В ходе проведенного газетой "The Observer" расследования было установлено, что в милиции пытают электрическим током, удушают в противогазе и сильно избивают даже не достигших 16-летнего возраста подростков, чтобы вырвать у них признание. Плохо оплачиваемые и недисциплинированные милиционеры под давлением министров, требующих повысить раскрываемость преступлений, прибегают к любым способам получения признательных показаний.

Опубликованные на прошлой неделе результаты опроса 32000 человек по всей России показали, что четверть опрошенных считают, что за последний год их гражданские права и свободы хотя бы раз были нарушены милицией или судом.

В прошлом месяце правозащитная организация "Amnesty International" опубликовала доклад о "жестоком правосудии" в России, в котором приведены данные по Центральной Сибири из одного исследования Красноярского университета: 30% осужденных заявили, что их принудили дать признательные показания с помощью физических или психологических пыток.

Десять дней назад министр внутренних дел Борис Грызлов, являющийся ближайшим сподвижником президента Путина, был вынужден объявить борьбу с внутренней коррупцией и жестокостью милиции своей главной целью. "Мы сейчас объявили войну коррупции в наших рядах", - сказал он, сравнив коррумпированных ментов с "террористами", потому что (они) совершают преступления против общества. Однако одновременно группа депутатов Государственной Думы РФ обратилась с письмом к президенту Путину, требуя уволить г-на Грызлова за его длительную терпимость к жестокости и коррупции.

Руководитель казанского Центра прав человека Павел Чигов, сказал: "Милиция систематически использует пытки для получения признательных показаний. У милиции имеется огромное количество нераскрытых дел, и она испытывает сильное давление в пользу того, чтобы как можно больше задержанных были осуждены судом. Пытки - самый легкий путь для того, чтобы закрыть дело".

Он сказал, что особенно уязвимы молодые люди, так как их легко можно принять за мелких грабителей и воров, в силу чего для милиции они являются легкими объектами. "Милиционерам, кроме того, очень плохо платят, - сказал он. - Поэтому они тратят до 90% своего времени, чтобы заработать побольше денег сверх официальной зарплаты (занимаясь частной детективной или охранной деятельностью). Таким образом, лишь 10% своего времени они расходуют на фактическое исполнение своих милицейских функций. При такой нехватке времени пытки являются также самым скорым способом получения признаний".

Однако один высокопоставленный сотрудник милиции из Москвы сказал следующее: "Недавно в Москве и в Ставрополе было выявлено несколько случаев получения взяток и вымогательства со стороны сотрудников милиции. Расследованиями подобных правонарушений у нас занимаются отделы внутренней безопасности. Но мы никогда не выявляли случаев избиений или пыток". Он добавил, что тщательно расследовались даже случаи применения физической силы против футбольных фанатов.

Но дела Дениса иАртура - за которые двое сотрудников милиции были отстранены от работы - свидетельствуют об обратном. В июльском докладе Комиссии по предотвращению пыток при Совете Европы сказано, что "тревожащее количество заявлений о применении милиционерами мер физического воздействия связано с насилием, которое имело целью получение от подозреваемых признательных показаний".

Председатель комитета против пыток в Нижнем Новгороде Игорь Каляпин сказал: "В тех очень редких случаях, когда вина милиционеров очевидна и доказана, их обыкновенно осуждают условно и увольняют из органов ". Он заявил, что в российском уголовном кодексе нет статей о пытках, а поэтому сотрудников милиции судят за "превышение служебных полномочий". Самым длительным наказанием, о котором ему приходилось слышать, было тюремное заключение сроком на 5 лет за пытку электрическим током.

Ник Уолш, "The Guardian" (Великобритания), 20.10.03г. ИноСМИ