Имитаторы

Генеральная прокуратура России упорно не желает надзирать за ФСБ. Она, как и штатные киллеры лубянки, обслуживает интересы хозяев, имитируя соблюдение закона.

В странное время мы теперь проживаем — время полного терминологического смешения. Все меньше ясности в подходе к явлениям. Ну как, к примеру, следует называть человека или организацию, покрывающих киллеров? Причем когда эта организация и человек отлично знают, что киллеры эти состоят на государственной службе и поэтому еще опаснее для общества, чем обычные матерые уголовники?

Не спешите, пожалуйста, с ответом — никакая это не «оргпреступная группировка». Тем более уж не «устойчивая». То есть совсем не то, что соответствует стандартным представлениям и законам. К 2003 году вышло в нашей стране так, что организацией, фактически покрывающей заказных убийц, финансируемых из госбюджета, оказалась Генеральная прокуратура, то есть структура, чья главная функция — не просто самой блюсти законы, но и других к этому принуждать. Но это не соблюдение закона, а — его имитация. Судите сами.

Чечня сегодня

Сначала — несколько последних типовых известий из Чечни.

…22 сентября, рассвет, вооруженные неизвестные в масках и камуфляже, говорящие на чистом русском языке, врываются в один из домов в поселке Новые Алды (часть Грозного) и похищают милиционера Зелимхана Закриева. Все происходит очень быстро. Один из военных лишь успевает крикнуть матери, что больше сына она не увидит. И правда: с 22 сентября Зелимхан Закриев числится пропавшим без вести…

…27 сентября, опять рассвет, вооруженные неизвестные в масках и камуфляже, говорящие на чистом русском языке, входят в один из домов в селении Чечен-Аул (Грозненский сельский район) и расстреливают двух пожилых мужчин и их сыновей. Всего — четырех человек…

…28 сентября, на сей раз глубокая ночь, вооруженные неизвестные в масках и камуфляже хватают в одном из домов селения Рошни-Чу (Ачхой-Мартановский район) и увозят неизвестно куда Мусу Ганаева. С 28 сентября Ганаев числится пропавшим без вести…

Как вы видите, эти выбранные из потока известия — ровно такие же, как и год, и два назад. Меняются лишь паспортные данные жертв. Да названия населенных пунктов… Где сами эти люди? Неизвестно. Кто те «маски», которые их похищали и убивали? Тоже. Тайные похищения и бессудные казни силами вроде бы незнамо каких эскадронов смерти — собственно, и есть суть методов, которыми пятый год ведется вторая чеченская война.

Мы исписали об этом тонны газетной бумаги. Проводя собственные расследования, доказывая, срывая голос, предоставляя Генпрокуратуре КОНКРЕТНЫЕ ДАННЫЕ о ведомственной принадлежности этих ночных отрядов, действующих в Чечне, о том, КАКИЕ КОНКРЕТНО спецслужбы они представляют и по чьим заказам действуют…

И что? И — ничего. Молчок с их стороны. Почему?

ЦСНы

Эскадроны смерти в Чечне представлены в основном двумя силовыми ведомствами — ФСБ и ГРУ. А кем еще, собственно… О ГРУ и без нас написано немало, поэтому кое-что напомним о ФСБ в Чечне.

Вот пример более чем годичной давности. 6 августа 2002 года в Шатое, горном райцентре Чечни, был подорван грузовик с бойцами стрелковой роты. Событие получило огромный резонанс: «Это сделали боевики, — кричали генералы, — отомстив тем, кто сотрудничает с российской властью». Погибла масса народа, десятки детей остались сиротами. И очень быстро военные власти — тогда это был генерал Макаров, командовавший Объединенной группировкой на Ханкале (главная военная база, где располагается региональный оперативный штаб по управлению антитеррористической операцией), — объявили, что бандиты найдены и убиты. Родственникам погибших (а также по телевизору) показали фотографии и паспорта «злодеев». Тут-то и выяснилось, что за неделю до шатойского взрыва все они — обычные граждане — были просто похищены в Грозном…

Но кем? И куда их увезли? И значит, КТО КОНКРЕТНО причастен к организации теракта 6 августа, а в том, что это была большая провокация, также не оставалось никаких сомнений — мощный фугас ведь был заложен прямо на открытом участке в зоне ответственности (огражденной) местной шатойской ФСБ и военной комендатуры?..

Расследование привело к воротам управления ФСБ по Чечне на улице Гаражной в Грозном и соседствующей с ним через стенку республиканской прокуратуре. Напомним, что по закону за тем, как работает ФСБ, у нас надзирает только прокуратура. И вот ее следователи, хлебнув тогда в августе для храбрости коньячку, попросили «все забыть», как «забыли мы», потому что впервые за годы войны и им, и нам, журналистам, удалось выйти на след одного из самых засекреченных и одновременно одного из самых жестоких эскадронов смерти, промышляющих в Чечне. Называется он ЦСН или РОСНО — одни силовики именуют его так, другие этак, от чего суть, собственно, не меняется.

ЦСНы — это Центры специального назначения. РОСНО — Региональный отряд специального назначения. Силовая принадлежность — ФСБ. Бойцы ЦСНов обычно оформлены просто: сантехниками, наладчиками, разнорабочими — бог знает кем… Днем они не светятся — «дружат» с местным населением, тянут пивко, высматривают, выслеживают. Но когда приходит ночь, тут-то «сантехники» и превращаются в тех самых «неизвестных в камуфляжах и масках». Бесследно похищающих. Либо уничтожающих.

По какому праву? По собственному усмотрению.

«Санитары»

Год назад мы рассказали в нашей газете, что бойцы ЦСНов мнят себя эдакими «санитарами леса». Они заняты тем, что без суда и следствия ликвидируют боевиков, или тех, кто им таковым показался, или сочувствующих, или тех, на кого донесли, что он ваххабит, или вообще, кто подвернется под руку, — бывают же ошибки… Эти бессудные казни происходят вследствие целого клубка принципиальных причин. Главная из которых — государство само не верит, что оно есть государство. ФСБ и ГРУ, занятые якобы уничтожением международного терроризма на Северном Кавказе, совершенно не доверяют интеллектуальным способностям прокуратуры, следственных органов и судов, вместе взятых, и считают, что террористов, пойманных ими, там просто-напросто выпустят на свободу. То ли за деньги, то ли по глупости — не в этом суть. Главное — усилия разведчиков и контрразведиков пойдут насмарку. И значит, легче ликвидировать, чем всем дружно впутываться в судебно-следственные мероприятия. Разрядить автоматный рожок куда проще, чем держать кого-то в тюрьме, бодаться с адвокатами, думать над обвинением, соблюдать положенную Конституцией юридическую процедуру…

Вот и стараются ЦСНы… Несмотря на то что существование их СОВЕРШЕННО НЕЗАКОННО.

Изменилось ли что-нибудь за год? Кого-то заинтересовала обнародованная нами информация?

Ничуть не бывало. Все только ухудшилось. Система уничтожения по умолчанию заинтересованных сторон только развилась и расплодилась. Если с начала войны в Чечне этих спецназначенцев было не так уж много, зато теперь процесс «успешно» пошел вперед. ЦСНы пухнут — спрос превысил предложение. Откуда рекруты? Оказалось, из «бывших». Постепенно в зону «антитеррористической операции» стали стекаться господа, которые вроде бы давным-давно ушли из КГБ-ФСК-ФСБ и имеют хороший бизнес и сотни тысяч долларов годовых доходов… Вот только с адреналином проблемы — с тоской по боевому прошлому.

Именно так — в Чечню потянулись «адреналинщики». Фээсбэшники сами их так и называют. Киллеры в прошлом и в отставке едут за острыми ощущениями от вида пролитой крови. Многие из этих «бывших» побросали свои состояния и бизнесы, позаключали контракты с ФСБ (и в ФСБ пошли на это) — и поехали в Чечню за истинным удовлетворением. Самые рьяные влились в ряды ЦСНов (РОСНО).

Естественно, ЦСНовцы (РОСНОвцы) люди опытные — следов не оставляют, ухватить этих киллеров-сантехников за хвост крайне сложно. Однако возможно. В целом ряде громких убийств и похищений, совершенных в Чечне, след этих тайных бригад прослеживается. На их совести сегодня — уже сотни убийств и похищений.

И что?

Опять — ничего. Все продолжается, как было.

И возникает наконец главный вопрос: но кто-то же есть в стране, способный остановить вакханалию эскадронов смерти в Чечне?

Ответ: конечно, есть. Это — Генеральная прокуратура. Со всеми ее большими полномочиями и возможностями. С неподконтрольностью никому, кроме Конституции и законов. Единственный орган в стране, который фактически мог бы поставить заслон деятельности эскадронов смерти в Чечне. Целая большая организация под руководством генпрокурора Владимира Устинова, между замами которого — Бирюковым, Колмогоровым и другими прокурорскими генералами расписаны обязанности по надзору за ЗАКОННОСТЬЮ деятельности. А господин Бирюков, ко всему прочему, должен отвечать за следствие в масштабах страны. И это его следователи «забыли» об убийствах и похищениях…

А теперь давайте посмотрим на то, что произошло, прямо, в упор, без всяких политцелесообразностей. Тот, кто не принимает мер, он покрывает преступление? Ведь так же? И без всяких оговорок?.. А как называется организация, занимающаяся тем же коллективно? Не «крышей» ли?..

Простая правда состоит в том, что ГЕНПРОКУРАТУРА «НЕ ЗАМЕЧАЕТ» КИЛЛЕРОВ-БЮДЖЕТНИКОВ и все те обстоятельства, которые были связаны с их деятельностью в Чечне. А это, повторяю, тысячи пропавших без вести, сотни трупов, присыпанных где-то землей и случайно кем-то обнаруженных.

Какова цена «закрытых глаз»? Сегодня мы живем в условиях репродукции терроризма как главного итога примененных к Чечне методов в ходе «антитеррористической операции». Теракты как вынужденная необходимость отомстить за пропавшего или уничтоженного родного человека при невозможности найти юридическую защиту. Все виноваты, кто в этом участвовал, но особая вина — на тех, кто мог, но намеренно не остановил, не изменил методологию второй чеченской войны, введя ее хоть как-то в законное русло. Имитаторы функции защиты стали организаторами беззащитности, спровоцировавшей новую волну индивидуального террора.

И еще. Логика идущего вперед паровоза, у которого заклинили тормоза, проста: никто сегодня не поручится за то, что киллер, чувствующий полную безнаказанность и действующий по поручению госоргана, ограничит себя в выборе места и национальной принадлежности приговоренных к уничтожению жертв…

Можно отчаянно бороться за свободу слова и храбро — за окружающую среду… Все это можно.

Однако не пора ли бороться уже за саму свою жизнь?

Анна Политковская, «Новая газета», 07.10.03г.