Бой не правый, не святой

Пошли мочить. Не дожидаясь, когда террористы отпустят всех заложников. Возможно, начало штурма подстегнули слова Анны Политковской, которая подтвердила, что террористы могут прибегнуть к расстрелам заложников, если российские власти не предпримут реальных шагов для прекращения войны в Чечне. Впрочем, вряд ли вопросы безопасности заложников, несмотря на дружные декларации ответственных политиков России, подвигли власти к немедленному штурму. Все, включая президента Путина понимали, что при штурме погибнет множество заложников. Гораздо больше, чем террористов, находившихся в Театральном центре.

Скорее всего, приказ "начать мочилово", не дожидаясь освобождения заложников, которых понемногу, но каждый день отпускают террористы, был отдан потому, что федеральные власти встревожило еще одно, озвученное Политковской намерение Мовсара Бараева, даже в случае освобождения всех заложников вступить в бой с войсками, окружившими здание. "Мы пришли сюда умирать, - сказал по словам Политковской лидер террористов, - и как мужчины с мужчинами будем говорить с войсками".

Освобождение заложников и бой в центре Москвы с федеральными спецами, мог в корне изменить отношение к трагедии. Бой в Москве, бой заведомо обреченный способен был превратить банду террористов в героев борьбы за выживание чеченского народа. Естественно, что верховный главнокомандующий России и его команда, даже при стопроцентной гарантии военной победы не могли этого допустить. Моральные победы часто оказываются важнее военных.

Теперь будут славить решимость президента Путина и мастерство антитеррористических групп, приуменьшать жертвы среди заложников и заглушать отчаянные крики их родственников, чтобы не дай ФСБ, не потревожить обывателя. То есть нас с Вами.

Это ведь мы спокойно следим скоро уже десять лет за тем, как российская армия истребляет, и уже почти истребила чеченский народ. Весь, без оглядки на молодых и старых, больных и здоровых, беременных и детей малолетних… И не потому, что там чеченцы, которых нас научили за последние годы не любить. А потому, что мы такие. В Театральном центре заложники умоляют защитить их, пока не поздно. Выйти на московские улицы и потребовать от российского руководства остановить войну и тем спасти их души - души наших соотечественников, наших соседей. Но выяснилось, что кроме родственников они никому не нужны. Мы их "в гробу видели" - зловещая отечественная поговорка, в данном случае звучит буквально.

Да и не только их, мы и себя "в гробу видели". 26 в ночной программе ТВЦ телезритель пенял Путину, что он в первый же день не замочил всех террористов вместе с заложниками. Находясь вдали от места событий, этот далеко не оригинальный русский человек уверял, что поддержал бы жесткие действия президента даже в том случае, если б среди заложников находились его жена и дети. И хотя среди реальных заложников нет такого несгибаемого остолопа, беда наша в том, что не заложники, а именно они решают судьбы, попавших в беду людей. Именно поэтому на предложение закончить войну мы и наша власть с нами отвечаем остервенелой стрельбой.

Грани.ру, 26 октября 2002 г.