MЫ БУДЕМ СРАЖАТЬСЯ ДО ТЕХ ПОР, ПОКА РОССИЙСКИЕ ОККУПАНТЫ НЕ ПОКИНУТ ЧЕЧЕНСКУЮ ЗЕМЛЮ. ИНША АЛЛАХ!

Рассказ о поколении чеченцев, потерявших в жестокой войне свое счастливое детство

ИСМАИЛ

Признаюсь, я ошибся, решив, что мой новый знакомый-чеченец - ученик старших классов средней школы. На самом деле школу он окончил в Чечне два года назад. Осману (имя условное) уже 20 лет. Я полагал, что, узнав, что я журналист, он начнет рассказывать о Чечне: о жестокости оккупантов, об операциях партизан, в которых сам принимал участие и отличился, о решимости чеченцев и т.д. Но он не стал говорить на эту тему: "Грех перед Аллахом хвастаться, ибо он все видит".

Осман не любит тех боевиков, которые на страницах газет соседних стран выступают с героическими рассказами об их борьбе против русских. Он называет таких "рекламщиками", а их рассказы "показухой". В моем простом журналистском вопросе: "Воевал ли ты против российских солдат?" не согласился со словом "воевал", а строго сказал: "Не воевал, а защищал свой народ от чужеземцев". У Османа есть и боевой псевдоним, который знают многие в Чечне и России, и который он получил в 14 лет. По просьбе Османа мы не будем его называть. Он показывает мне фото, где запечатлены подростки с автоматами в руках. Мой собеседник среди них - тоже с автоматом Калашникова. Это друзья его юности.

Сфотографировались во время войны, сейчас большинства из них нет в живых. "Стали шахидами", - спокойным тоном говорит он. И наша беседа автоматически переходит в "юношескую тематику". Мой немногословный собеседник мысленно возвращается в те дни, когда он в месте с этими подростками взялся за оружие. Их детство прошло в войне, вернее, война отняла у них и детство, и юность. "Им пришлось заменить футбольный мяч, тетради и книги, на автоматы, гранаты, а школьные сумки - на солдатские вещь-мешки", вдруг открываю я для себя. Осман это может и не замечает, во всяком случае, сейчас. Поймет потом. Будет ругать тех, кто отнял у него и его ровесников счастливое детство. Немало грустных рассказов пришлось нам услышать от людей старшего поколения, детство которых совпало с годами второй мировой войны.

....Осман родился в одном из пригородов Грозного. Был единственным сыном в семье. Отец, мать и сестры просто обожали шалуна. Гонял мяч со сверстниками, не отличался и особыми качествами в школе, как признается сам, учился "ни хорошо, ни плохо". На его родине - Чечне - уже тогда шли не очень понятные ему процессы, но у него была мечта: скорее повзрослеть и стать в один ряд с бесстрашными бойцами генерала Джохара Дудаева, которые боролись за правое дело чеченцев и которых он ежедневно видел на экране телевизора: "В 1994 году я учился в 6-м классе. Однажды к нам в поселок прибыл отряд полевого командира Хункара Исрапилова. Я и мои товарищи помогали им, чем могли - бегали за едой, приносили воду. Я хотел идти с ними в горы, но они заявили, что я еще ребенок и не хотели меня брать. Я настаивал. Заместитель Хункара был моим родственником по материнской линии. Он и поспособствовал мне. Так я остался с ними". Обращаться с оружием научился быстро. Вскоре уже умело пользовался некоторыми видами стрелкового оружия, умел обращаться даже с одноразовыми ракетами" муха". Он перечисляет технические данные разнообразного оружия, которым пользуются моджахеды. Как я понял из его рассказа, он пребывал в отряде в ранге "сына полка", был любимцем бойцов. И с 1994-го по август 1996 года он состоял в отряде Хункара. Служба была суровой. Он рассказал мне такой случай: однажды большая группа бойцов отправилась "на охоту", так на жаргоне моджахедов назывался "поход на выполнение боевой задачи". Группу бойцов и бойца-юношу оставили "в тылу", а сами пошли дальше. Скоро началась такая бойня, что не устоявшиеся на месте "тыловики" тоже бросились в бой, оккупанты неся потери, отошли. Но командир вовсе не похвалил их, а крепко поругал за такую "самодеятельность".

Он рассказывает о российских агрессорах, убивавших и мучавших мирных жителей. И не согласен с сообщениями чеченской стороны о большом числе убитых русских и меньших потерях чеченцев: "С нашей стороны тоже было много погибших, но в основном мирные жители. Моджахеды почти не несли потерь".

Он рассказывает о русских солдатах, добровольно сдавшихся моджахедам. "Помню, сами приходили, складывали оружие и говорили: "Ребята, нас обманули, здесь творится совсем противоположное. Мы с вами". Позже эти двое русских добровольно пошли навстречу смерти - подорвали бронетранспортер оккупантов и сами погибли"... Сам того не ведая, он "рисует" войну: не война, а мясорубка. По его рассказам, идет не антитеррористическая война, а черт знает что... Нет и бесстрашного Хункара, и многих его сподвижников, нет и Джохара Дудаева - все погибли...

Память о первой войне - рана на голове. Одно время лечился в России. Смеется, что никто не догадался, кто он был на самом деле. Я спрашиваю, как в семье отнеслись к его "выбору"? "Отец и мать приложили много усилий, чтобы я вернулся домой, но не могли, - улыбается он. - Но в школе иногда появлялся, и все-таки получил аттестат". По состоянию здоровья Осман не участвовал во "второй войне". Сейчас чувствует себя хорошо, но рана в голове все-таки дает о себе знать - говорит медленно, трудно.

Детство его осталось позади, он навсегда потерял его, сам не замечая. Теперь повзрослевший Осман и его семья стали беженцами, гонимыми войной.

Я спрашиваю: как он представляет свое будущее, кем хочет стать. "Мое будущее - в Чечне, в войне до победного конца, до того момента, когда последний солдат покинет территорию Чечни" - и это уже ответ взрослого человека, осознающего свою миссию.

"Вскоре в горах появятся листья на деревьях, и оккупанты закажут новые вагоны для отправки трупов... Мы будем сражаться до последнего чеченца. Аллах с нами, он не оставит в беде праведных", - в юных глазах Османа зажигаются какие-то еле заметные искры.....

Редакция ГИА ЧЕЧЕНПРЕСС,
22 октября 2002 г.