Мочил, мочил, и обмочился

Словесный понос, откуда бы он не доносился, важен разве что для его "производителей": "мы будем выковыривать из подвалов и пещер бандитов, орудующих в Чечне, где они до сих пор прячутся, и уничтожать". Во-первых, не одно столетие "выковыривают", во-вторых, диапазон понятия "чеченский бандит" в контексте известных высказываний российских горе-генералов настолько широк, что излишне говорить, кто под него подпадает. Тем более, для кого бандит, для кого герой, для кого ведьма, а для кого святая.

Вот репортаж с места событий: "От взрыва шахидка чуть взлетела вверх и тут же рухнула на асфальт. Несколько минут девушка находилась в сознании. Она спокойно оглядывала собравшихся вокруг нее милиционеров. "Но нас как будто она не замечала,- рассказал один из участников событий.- Казалось, что вся суматоха, начавшаяся вокруг, ее совершенно не интересует. Она лениво водила руками по асфальту, словно пытаясь собрать выброшенные взрывом кишки, что-то шептала, переходя то на чеченский, то на русский". Из слов девушки милиционеры поняли, что она просит их отойти, что она не смогла, очевидно, выполнить своего задания и теперь не попадет к Аллаху. Через несколько минут шахидка, вокруг которой растекалась огромная лужа крови, умерла".

А ведь она тоже была чьей-то дочерью, сестрой, суженой. Ей было всего двадцать лет, и у нее тоже были родители, дом, братья, сестры и какие-то свои девичьи мечты и тайны. Что вырвало её из родной среды? Что заставило придти в этот чуждый для нее мир, где от нее осталась "огромная лужа крови" на московском асфальте?
Вот реакция "той" стороны: "решительные действия властей в Чечне должны быть точными, точечными и избирательными", "их надо уничтожать", "даже самый первый шаг на этом пути (диалога с ними) будет означать начало распада государства, и количество жертв возрастет в десятки, сотни и тысячи раз".

Эта реакция - не просто неадекватность, и не просто попытки человека, пытающегося найти оправдание своим действиям. В ее основе - уже плохо скрываемый, панический страх перед сложившейся ситуацией. Усугубляемый тем, что в России нет ни одного политика, который имел бы моральные основания помочь виновнику этой ситуации выпутаться из нее - они все, до единого, подтолкнули его к этим действиям, безоговорочно одобрив их четыре года назад.

На этот раз российского президента не показали сразу, растерянного, как после провала в Знаменском, а предварительно как следует накачали, вдохновили, подготовили в анфас и профиль и только после этого выпустили на публику.

В начале этой военной кампании, когда на российском политическом олимпе появился, выскочивший словно черт из табакерки, новый политический деятель, сразу привлекший к себе внимание неординарными заявлениями, чеченский президент, Масхадов, произнес такие слова: "Малоопытный политик - сказал он про своего нового российского визави: "Сразу дал связать себя. Не только свою судьбу, но и всю конструкцию российской государственной системы "построил" на Ичкерии. Это шаткая конструкция, но обратного пути он себе не оставил. Его логику можно понять" - продолжил он после небольшой паузы: "Президент огромной страны, он как бы ищет нас под микроскопом, рассчитывает, что больших проблем с "малюткой" у него не будет. Но беда в том, что мы так не считаем".

Возможно, если четыре года назад Путин и считал, что действительно, "больших проблем у него не будет", сегодня он уже так не считает. Напротив, взывает ко всему свету. Настолько эмоционально, что и американцам и англичанам чеченцы чудятся уже в Афганистане и Ираке, Индии - в Кашмире, Китаю - в Синьцзянь-Уйгурском автономном округе и т. д. и т. п. Путин мог бы и не взывать к этим странам с просьбой о выдаче "чеченских террористов". Если бы не их пресловутые "вечные интересы", давно бы выдали. Если не выдают, значит, чего-то ждут.

Но не вызывает ли у читателя эта фраза "даже самый первый шаг на этом пути (диалога) будет означать начало распада государства, и количество жертв возрастет в десятки, сотни и тысячи раз", хотя бы два вопроса.

1) Что же это за государство такое, становой хребет которого проходит по Чеченской Республике Ичкерия?
2) Сколько десятков, сотен, тысяч жертв должна положить Россия на алтарь этого панического страха Путина перед переговорами?
3)
Становится ясен смысл недавнего заявления Аслана Масхадова, что "с российским руководством я вообще больше не буду переговариваться, потому что это бессмысленно". Несмотря на несколько эмоциональный характер данного заявления, очевидно, что Масхадов наконец понял, дело - в самой природе путинского страха, который, несмотря ни на какое "пониженное чувство опасности", не позволит ему сесть напротив и посмотреть в глаза чеченского президента. Остальное все этакая бравада мальчишки-беспризорника, попытки выкрутиться, свалить с больной головы на здоровую.

Поэтому и эти "грозные" заявления, спустя четыре года после того, первого, могут вызывать только одни ассоциации. Путин мочил, мочил, и обмочился.

Ваха Ибрагимов, Чеченпресс, 08.07.03г.