В этой войне победить невозможно

"МЫ ПРОИГРЫВАЕМ МИР"

Профессор Руслан Хасбулатов отвечает на аудиописьмо Аслана Масхадова, переданное ему на днях из Чечни

В распоряжении редакции оказалось звуковое письмо Аслана Масхадова, посланное профессору Руслану Хасбулатову. В письме лидер чеченских боевиков высказывает свое отношение к "Плану мира для Чеченской республики", который был подготовлен Хасбулатовым. Чтобы обсудить этот план, Хасбулатов уже встречался с представителем Масхадова Ахмедом Закаевым в Стамбуле. После этого к Хасбулатову и попала адресованная ему аудиозапись. Как Аслан Масхадов относится к перспективе мирного урегулирования, возможно ли оно в принципе? С Русланом Хасбулатовым беседует обозреватель "МН" Санобар ШЕРМАТОВА.

- Вы предлагаете переговоры с Асланом Масхадовым в тот момент, когда военные говорят об уничтожении основной силы боевиков?

- В этой войне победить невозможно. В Чечне совершались (и совершаются сегодня) массовые насилия, мародерство, унижается весь народ. Погибли десятки тысяч людей, по некоторым источникам, число жертв двух войн исчисляется 200 тысячами. В то же самое время на территории России преследуют чеченцев, граждан России, для них созданы немыслимо тяжелые условия - милицейские налеты, дискриминация при найме на работу, оскорбительное отношение, ставшее уже практикой. Все это привело к тому, что почти все население Чеченской республики больше не доверяет федеральным властям и откровенно желает дистанцироваться от них. Знаете, для меня самого такие настроения земляков стали откровением. Раньше пророссийски настроенные чеченцы открыто выражали свои взгляды. Сейчас это считается неприличным, и если есть такие люди, то они предпочитают молчать. Вот почему ключевое место в моем плане занимает особый статус Чечни.

- Что это такое?

- Особый статус или статус международной автономии предполагает высокий уровень самостоятельности Чеченской республики в сфере международных связей и внутренней политики. Предполагается, что Чеченская республика не будет являться субъектом России, однако находится в пределах российского законодательства по ряду важных вопросов. Поэтому статус имеет ограниченный характер, не позволяющий ставить вопрос о полной самостоятельности Чечни, ее "ухода" из России и взламывания принципа территориальной целостности.

- Как отнесся к вашему плану Аслан Масхадов?

- Он считает, что план в целом представляет собой базовую основу для переговоров. Масхадов в письме говорит, что после долгих размышлений он пришел именно к такому выводу. Но у него есть расхождения по ряду пунктов. Так, он был бы готов, чтобы границы республики оставались административными, сохранялась бы единая денежная система. Но где гарантии, спрашивает он, что Россия будет соблюдать эти принципы, если у республики не будет армии?

В плане говорится, что при осуществлении внешних связей Чечня обязуется не наносить ущерба интересам России. Республика должна принять на себя обязательства не использовать на государственной службе лиц, активно участвовавших в последних войнах, замешанных в коррупции или враждебно относящихся к России.

- Последний пункт означает, что сам Масхадов и другие фигуры из его правительства не будут претендовать на должности в будущем?

- Все это должно быть предметом переговоров, но сам Аслан говорит, что не держится за власть и готов передать ее легитимным органам. Я предлагаю, чтобы будущие переговоры были трехсторонними: две воюющие стороны и представители населения. Они-то и должны быть главными и контролировать ход переговоров и позиции двух сторон.

Масхадов даже обиделся и наговорил: "Ты, наверное, хочешь сам оттеснить меня". Но я ему в ответном письме написал, что я не себя имею в виду, а говорю о людях, которые живут в республике. Не диаспору, которая любит порассуждать, а здоровое ядро нации, людей, которые пережили два конфликта, тяжелый промежуток между войнами. А Масхадов решил, что в случае принятия этого пункта он будет оттеснен от народа. "А кто я такой без народа?"- задает он справедливый вопрос. Но я считаю, что представители населения, которому обе воюющие стороны принесли в одинаковой степени столько бед, должны быть представлены особо.

- Мой мирный план был опубликован в апреле, и вокруг него фактически объединилось все население, проживающее в республике.

- Вы так считаете?

- Да, уверен, что поддержку фактически всего взрослого населения мы получим.

- Ваш план напоминает предложения, с которыми выступил Американский комитет за мир в Чечне, возглавляемый Збигневом Бжезинским.

- Возможно, но уверяю вас, я не согласовывал свой план с упомянутой организацией. Я встречался в Москве с исполнительным директором Американского комитета Гленном Хоуэрдом и ознакомил его со своим планом.

С чем еще не согласен Масхадов - это с тезисом о полной демилитаризации республики. Он считает, что в Чечне должны быть и силы самообороны.

- Это тот самый пункт, в том числе из-за которого переговоры между Ахмедом Закаевым и Виктором Казанцевым осенью прошлого года не пошли дальше. Закаев настаивал, чтобы половину личного состава армейских частей, которые должны были функционировать в Чечне, составляли боевики.

- Да, я знаю. Думаю, при международных гарантиях со стороны солидных организаций, таких, как ОБСЕ и ряд других, армейские части не понадобятся. А внутренний порядок будут поддерживать силы МВД республики.

- И никаких полевых командиров?

- Да, Масхадов так и говорит - никаких "фронтов" и тому подобного.

- А что будет с теми, кто не захочет сдавать оружия?

- На мой взгляд, Масхадов должен будет отмежеваться от тех полевых командиров, чьи имена на слуху, - это совершенно необходимый шаг.

- Честно сказать, я сомневаюсь, что дело дойдет до этого, Масхадов крайне нерешительный человек. Вот еще принципиальный вопрос: какой будет Чечня, светской или шариатской республикой?

- Масхадов соглашается с тем, что республика будет светской, заявляет, что он - сторонник светской власти.

- Есть ли какая-то реакция Кремля на ваш план?

- Нет, я ничего не знаю об этом. У меня создается впечатление, что у федеральных властей нет никакого плана, но они решили выждать и посмотреть, как перезимуют боевики. Я знаю, что в правительстве в кулуарах говорят о том, что чеченская политика в тупике, но из Кремля у меня нет никаких сведений.

- Не опасаетесь, что ваш план столкнется с множеством трудностей, в том числе из-за позиции военных: похоже, они не собираются уходить из Чечни.

- Да, согласен с вами, имитация войны в Чечне обеспечивает им продвижение по службе, немалые барыши, доходы от незаконной продажи нефти и нефтепродуктов. Но если не положить конец войне, она расползется по всему Кавказу. Вы знаете, что в Карачаево-Черкесии многие молодые люди с нетерпением ожидали: когда же Гелаев прорвется к ним из Грузии? Они хотели присоединиться к нему и идти воевать. На Кавказе высокий уровень безработицы, и молодежь просто не знает, что с собой делать и как зарабатывать деньги на жизнь. Вот это - серьезная проблема. Я предлагаю покончить с конфликтом, и при этом обе воюющие стороны сохраняют лицо. Не случайно Масхадов в своем обращении говорит о том, что чеченцы способны воевать еще сто лет. Вы знаете, когда был убит последний абрек на территории республики? В 1976 году в возрасте 76 лет. А на путь абречества он встал в 30-е годы: сначала была кровная месть, а затем он начал бороться с властью. Хасуха Магомадов пережил Сталина, войну, депортацию. А что говорить о тысячах молодых людей, потерявших в войне дом и близких? Чем дальше мы отодвигаем переговоры, тем больше проигрываем мир.

Московские новости, 16 июля 2002 г.