ТИХИЕ ШАГИ ФАШИЗМА

Тема фашистской угрозы обсуждается в нашей стране уже полтора десятилетия и недавно вновь вышла на первые полосы. Это неудивительно - приходят все новые сообщения о погромах, на улицах автоматчики непрерывно проверяют документы прохожих, "коричневая" контркультура подобно эпидемии захватывает молодежную среду, национальная дискриминация становиться законом в ряде регионов, в первую очередь - в Краснодарском крае, идеология авторитаризма, болезненного национализма и милитаризма все шире проникает в СМИ, систему образования, культуру. Журналист Григорий Пасько, разоблачивший тайное уничтожение природы, точно также брошен в тюрьму, как был брошен в концлагерь писатель Карл Осецкий, разоблачивших тайную милитаризацию Германии. Гуманистические критерии истории теснятся концепциями "пассионарных этносов", торжествуют "теории заговоров тайных сил". Карательную практику в Чечне с ее "коллективными наказаниями", похищениями, пытками и бессудными казнями может уподобить фашизму любой непредвзятый наблюдатель.

Мы привыкли, что фашизм - это беснующиеся толпы на стадионах, это военизированные банды, громящие оппозиционные редакции и партии, это циркули для измерения черепов живых и горы горелых черепов у крематориев, это лихие стрелки будущих победоносных походов на штабных картах, устремленные по всем азимутам. Ничего это нет, и не предвидится в современной России. Даже, если к власти придет уже совсем "отвязная" военно-полицейская хунта: просто рейтинг будет зашкаливать уже не у полковника, а у генерала. И депутаты будут выступать еще потише, или окончательно превратятся в высокооплачиваемых ведомственных референтов и корректоров. Так как же с фашистской угрозой для России?

О том, что такое фашизм, написаны целые библиотеки. Попробуем выделить основное. Давно сказано, что кризис модернизации вызвал к жизни три вида тоталитаризма: фашизм (и его брата - нацизм), большевизм и исламский фундаментализм. Если выделить основные действия фашизма - то его "работа" - разрушение гражданского общества. Его "гарнир" - радикально-романтическая идеология. В этом его отличие. Коммунизм ломал традиционное общество и традиционную элиту, используя радикальный гуманизм, фундаментализм восстал на вестернизированные слои, обращаясь к "правильной" старине.

Фашизм пришел, когда часть правящего слоя, испугавшись потерять контроль над страной, пригласила "варваров" для разрушения "дегенеративной" демократии: запрета партий, разгона профсоюзов, ликвидации свободной прессы, академической и культурной свободы. Поскольку дело происходило в странах, вкусивших демократии и просвещения, то - по контрасту - использовались лжесредневековые мифы, идеология "крови и почвы". Насаждалось биологизированное и архаическое понимание социальных процессов. Нация подавалась как племя, а племя - как стадо (или стая). Фашистское государство старательно рвало все "горизонтальные" связи в обществе, заменяя их принудительным государственно-бюрократическим посредничеством или арбитражем. Все остальное - "хрустальные" дни и ночи, лагерные бараки, костры из книг, "J" на паспортах, игры в "цезарей", оргиастическая шагистика - были только средством подавить сопротивление гражданского общества и превратить народ в легко управляемую массу, охваченную раболепием и манием величия. В для Германии потребовалось создавать СС и гестапо, в Италии достало пары убийств, десятков избиений, бочки касторки. В гордой Испании - победители расстреляли сотни тысяч.

Российское общество совершенно не требует таких сильнодействующих средств в борьбе с демократией - ломать почти нечего. Уже имеющихся "законных" инструментов достаточно для нейтрализации того слабого и разрозненного сопротивления, которое может возникнуть в обществе. Исключение - только Чечня, но на нее и обрушен такой показательный в своей бесчеловечности удар. Кажется, что нет нужды в массовых и жестоких репрессиях, достаточно "точечных ударов": по отдельным редакциям, отдельным общественным активистам. И если обыватели будут вести себя смирно, безмолвно отдавать детей в садистскую рекрутчину, выворачивать карманы, голосовать за "правильную партию", терпеть цензуру и духовное одичание, то так называемым "элитам" вовсе не надо будет срочно спонсировать провинциального демагога или разыгрывать "генеральский путч". Фашизм никогда не был торжеством воинствующих подростков, это - всегда движение озверевшего среднего класса. Интеллигенция, поддакивающая геноциду и "понимающая" организаторов рыночных погромов, стоит марша сопливых свастиконосцев.

Но фашизм - это не только лом, крушащий демократию, это и средство заблокировать рождение полноценного гражданского общества. Поэтому постепенное приучение России к бесправию, безмолвию, ксенофобии, культу насилия и "простых решений" может сработать потом, когда объективных ход социально-политических процессов приведет появлению новой демократической оппозиции, когда затрещат по швам бюрократические абстракции в виде "партий власти", "виртуальных элит", казенных профсоюзов. И вот тогда у правящих государственно-монополистических группировок может возникнуть соблазн сделать еще один "правый поворот" - от "управляемой демократии" к "управляемому экстремизму". В конце концов, капитаны германской индустрии хотели не так много - заставить рабочих работать несколько лет бесплатно сверхурочно, чтобы погасить внешние долги. "Простую", безыдейную диктатуру немцы не принимали, пришлось будоражить "национальную идею" - перебивать актуальных Маркса и Энгельса прочно забытыми готскими вождями. Остальное, включая, эксцессы "национальной революции", Дахау, мировую войну и ее неизбежный проигрыш - были естественными следствиями рокового выбора германских элит. Но вел к этому выбору многолетний саботаж демократии, культивирование "харизматического" авторитаризма "здорового" национализма, усердное растравливание ран Версальского мира, снисходительное отношение к "взаимосдерживающим" уличным боям "красных" и "коричневых". Взрывной рост нацизма, а до этого фашизма - был подготовлен заранее - насажденным презрением к парламентаризму, прославлению насилия и "чистоты" биологических инстинктов. Фашизм не перерос бы рамки вульгарной диктатуры бонапартистского типа, если бы не стал результатом массового антидемократического движения. Фашизм приходит, когда равнодушная и пресыщенная демократия отказывается реагировать на болевые точки. Всем известно, как РНЕ свила гнездо в Терлецком парке Москвы и каких трудов. Скольких пламенных воззваний стоило добиться их выдворения. Но мало кто знает, что Терлецкий парк был перед приходом РНЕ наводнён сексуальными маньяками и эсгибиционистами. Суровые подтянутые юноши из "патриотического клуба" - к радости администрации и местных жителей - "навели кулачный порядок". Цена "порядка" - воскресные походы баркашовцев и их рейды на кавказские магазинчики в ближайшем Подмосковье. Для последовательного демократа - цена заведомо неприемлемая. С точки зрения человека, которому безопасность жены и дочери (или сына) важней интеллигентских предубеждений перед "не тем крестом" на униформе - "кому они мешали". Тем более, что погруженный в свои обиды обыватель склонен сочувственно относиться к "ограниченным" погромным акциям экстремистов. Ведь это указывает "чужакам" - диаспорным народам - "их место".

В обществах, где многие составные части фашизма уже вызревают, к последнему роковому шагу может толкнуть "внеплановый" кризис - падение биржи, громкий политический скандал, военный разгром. И самые экстремальные формы фашизм - после первого всплеска эйфорических расправ - набирает потом, когда загнанные внутрь режима противоречия заставляют делать все новые безумные шаги. А вначале кажется, что "почти ничего не изменилось".

Еще один сценарий фашизации - радикальный протест против "демократической олигархии" может принять нацистские формы. В условиях слабости и дискредитации демократии, когда с помощью казенной пропаганды права человека и общечеловеческие ценности превратят в посмешище - у масс не останется иной антиноменклатурной идеи, кроме национал-большевизма.

Мы не знаем, когда начнут произрастать обильно засеваемые семена российского фашизма, но выступить против ползучей фашизации страны надо уже сегодня. Россия устроена так, что выход подавляемого явления на поверхность - это уже завершающая, неудержимая фаза. Антифашистские действия должны объединить лучшие интеллектуальные, духовные, гражданские силы. И ни в коем случае нельзя повторять ошибок "перестроечного" антифашизма, который, приняв уже гротескные формы, в конце концов стал выглядеть псевдонимом панической "русофобии" и толкнул маятник симпатий к "просвещенной державности".

Евгений Ихлов, 08 июля 2002 г.