ПО ТОНКОМУ МОСТУ. Не свалимся?

По сути, этим летом внешняя политика России только начинается. Но хватит ли у страны сил на новую, предельно активную и гибкую, изобретательную внешнюю политику? Это еще вопрос...

В начале лета 2002 России, наконец-то, "инкрустировалась" в мозаику современной международной политики. Энергичные усилия Кремля позволили ему найти новое место в "мировом концерте", которое, по-видимому, получило признание со стороны основных партнеров. Заседание ЕразЭС, создание на базе ДКБ новой военно-политической организации, визит президента Буша в Москву и подписание договора о СНП, Римская декларация, саммит РФ-ЕС, алм-атинская встреча СВМДА и, наконец, организационное оформление ШОС, - все это стало звеньями единой цепи соглашений, нормализующей отношения России с главными мировыми игроками.

Представляется, что роль, которая выпадает на долю нашей страны, сводится к следующему: Россия должна быть стабилизирующем фактором, страхующим ее партнеров от излишних рисков. Иными словами, она предоставляет свои ресурсы, дабы компенсировать ошибки и коллизии, возникающие при решении тех или иных проблем, встающих перед союзниками.

Например, РФ берется защитить энергорынки Запада от рисков, связанных с нестабильностью арабских (и не только арабских) государств-экспортеров. Кроме того, Россия берет на себя обязательства по контролю над стабильностью практически на всем постсоветском пространстве. Правда (что весьма существенно), полной самостоятельности в этом вопросе ей не дают: ее саму будет контролировать НАТО. Но основные затраты ресурсов лягут на плечи России.

В кризисных точках (Ближний Восток, Кашмир, Афганистан…) Россия, выступая с особых, отличных от Запада позиций, сможет позволить свои западным партнерам вести более скоординированную и многовариантную политику. Где-то Москва выступит посредником, где-то (на словах) станет защитницей антизападных сил - но в целом речь будет идти об искусном подыгрывании Западу.

Подобная роль многим может показаться унизительной для великой (некогда) России. Это понятно. Но нельзя забывать две вещи: во-первых, что роль должна соответствовать потенциалу актера. Может Россия в настоящее время или в обозримом будущем вернуть себе статус ведущей мировой державы - ведущей не только по объему ВНП на душу населения, но, прежде всего, в смысле того, что она сама знает, куда идет, сама проектирует собственное будущее и ведет за собой других? Безусловно и однозначно - нет! Наша задача не "ведущего" изображать, а хотя бы выбраться из того нокдауна, в котором мы оказались, в том числе, и по своей собственной вине.

Но, во-вторых, ни в коем случае нельзя забывать и о том, что мировая политика - это бесконечная игра. Тут все постоянно изменяется. Любой аутсайдер способен выйти в лидеры. Нужно только предельно честно отдавать себе отчет в том, что, как и когда ты способен реально сделать, а что - нет. С этой точки зрения было бы весьма полезно вспомнить ленинские тезисы, сформулированные в момент заключения Брестского мира: нам нужна передышка - любой ценой и на любых условиях, мы должны собраться с силами - с тем, чтобы потом вернуть потерянное.

Если оценить происходящее с этих позиций, то унывать просто грешно: не так уж все плохо. Да, НАТО докатилась до наших границ на западе, в Закавказье и Средней Азии. Да, мы потеряли возможность проводить инициативную самостоятельную политику в стратегических регионах Азии (а дальше мы особенно и не забирались), мы вынуждены были уйти из Мирового океана. Но нам удалось разыграть, пожалуй, единственный оставшийся в руках козырь - ресурсы, которые в нынешних условиях глобальной нестабильности превратились в абсолютно необходимый мировой стабилизационный фонд.

Наши противники убедились, что без этих ресурсов они окажутся перед угрозой энергетического и сырьевого шантажа со стороны стран третьего мира. Этот риск способен многократно взвинтить цены на основное сырье, тем самым подорвав базу современной финансово-экономической системы. Насколько она может быть уязвима, показала серия азиатских и латиноамериканских кризисов. Для защиты от этой угрозы необходим "мировой стратегический запас", который есть только в России.

Если бы все ограничилось лишь констатацией этого самого "В России", нам бы пришлось туго. Так, возможно, дело и обстояло пару-тойку лет назад. Россия воспринималась как географическая, но не политическая реальность. Страна действительно стояла на грани разложения, распада, и на повестке дня чуть было не оказался вопрос о дележе наследства этого "больного человека".

Но вышло иначе. С одной стороны, у России хватило жизненных сил, чтобы остановить свой собственный распад. С другой - Запад остался на позициях здравого смысла, решив, что "дележ наследства" только многократно увеличит нестабильность в мире, а следовательно, пространство России должно находиться под единым контролем дружественного режима. Этот режим должен согласиться на достаточно жесткие рамки, которые установят ему "цивилизованные страны", и гарантировать им доступ к российским ресурсам.

В обмен Россия получила передышку, а с ней - возможность перегруппировки сил, повышения эффективности во всех сферах и - немалую свободу внешнеполитического маневра. Прежде всего это касается отношений с Китаем, новой глобальной державой, готовящейся в XXI веке к схватке с Западом. То, что Россия сумела выстроить особую систему связей с Китаем параллельно и одновременно со своими отношениями с НАТО - большой стратегический успех. Тем самым открывается возможность играть на противоречиях Запада и КНР. А, поскольку это игроки глобального масштаба, перед Россией открывается перспектива возвращения в глобальную политику. Начало уже положено: в Астане президент Путин говорил не только от лица своей страны, но и от лица НАТО. Совершенно не исключено, что министр обороны Иванов в Брюсселе станет озвучивать, в частности, и китайскую точку зрения.

Такая роль моста между Востоком и Западом, столь любезная российскому уму, безусловно выгодна. Но ни в коем случае нельзя благодушествовать: Китай и НАТО - не дети, они вполне могут найти возможности общаться напрямую. И без сомнения, найдут их. Но тогда Россия окажется не "на мосту", а между двух стульев.

Чтобы этого не произошло, необходимо как можно скорее наполнить созданные международные формы: Совет НАТО-РФ, ШОС, ДКБ, ЕвразЭС эффективным содержанием. По сути, этим летом внешняя политика России только начинается.

И в этой связи возникает принципиальный вопрос: а хватит ли у страны сил на новую, предельно активную и гибкую, изобретательную внешнюю политику? Речь ведь идет о курсе, который должен неизменно проводиться в течение нескольких десятков лет. Сможет ли российская элита обеспечить его преемственность, а также поставлять необходимое количество высококвалифицированных, мотивированных кадров, не раздираемых политико-идеологическими спорами, подчиненных единой воле?

Presscenter.ru, 07 июня 2002 г.