Тот, который не душил

В Северо-Кавказском военном суде, где после недельного перерыва возобновился процесс над Юрием Будановым, наступил решающий момент. Вероятно, близится развязка. Не исключено, что в ближайшее время человек в клетке и общество за ее пределами услышат приговор.

Скорый приговор может быть только оправдательным. То есть с формально-юридической точки зрения бывший командир 160-го танкового полка будет признан убийцей Эльзы Кунгаевой, но при этом выйдет на свободу с белым билетом и довольно-таки чистой совестью. С приобщенной к делу справкой из Института им. Сербского, в которой ясно сказано: тот Буданов, который душил, и тот, что томится в клетке - люди разные, практически незнакомые друг с другом. Тот, который душил, пребывал в невменяемом состоянии и за свои действия отвечать не может. А тот, который томится и требует очистить зал от журналистов и своих адвокатов, тем более не несет ответственности за преступление сумасшедшего Буданова. Правда, он тоже болен, как практически вся российская армия, воюющая в Чечне, но не слишком опасно. Алкоголизм, издерганные нервы, плохой сон. Это лечится.

В пику официальной справке госпсихиатров из Сербского суду была представлена другая, подготовленная независимыми экспертами. Всю минувшую неделю с ней знакомились суд и защита полковника. Независимые психиатры Юрий Савенко и Эмиль Гушанский, не оставляя камня на камне от работы своих коллег, утверждают, что официальные эксперты выполнили заказ Министерства обороны. Опираясь на этот документ, адвокаты семьи погибшей потребовали нового освидетельствования подсудимого. Однако суд счел эти хлопоты излишними.

Отклонив весьма серьезные возражения и приняв на веру заключение официальной экспертизы, суд выпускает на волю человека, который уже давно стал жутким символом чеченской войны. Неясно, каковы будут политические последствия такого приговора - и в мире, и даже в нашей стране, где общественный голос уже третий год глохнет как в вате. Непредсказуемо поведение самого полковника, которому "незачем защищаться от собственного народа". А новая экспертиза или карательный приговор, лишь частично принимающий во внимание выводы специалистов из Института им. Сербского, вызвал бы вой и в армии, уже готовой обнять героя, и в той немалочисленной части общества, которая тусуется у здания суда с плакатами в защиту убийцы или поддерживает демонстрантов.

По-видимому, приговор давно уже подписан - мы смотрим лишь последний акт мрачноватой пьесы. И если опытные эксперты из Института Сербского поставили психиатрический диагноз Буданову, то суду выпало на долю дать диагноз себе и обществу.

Массовые военные сцены, как в кино, вызывают патриотический подъем и восторг в неокрепших душах. Ужас фрагментарен. На больших картах, развешанных по штабам, всюду красные флажки и победоносная контртеррористическая операция. Если же вглядеться, подойти слишком близко и надеть очки, то выходит кошмар. Пьяный полковник с пьяной солдатней кого-то насилует, душит закапывает живьем в землю. И этот отдельно взятый эпизод, официально признанный нетипичным, рассказывает о войне честнее всех сводок и цифр. Ибо нечто подобное творится на каждом миллиметре той карты, утыканной красными флажками. И, отшатнувшись, мы растерянно гадаем вместе с судом: он что, с ума сошел, этот полковник? Но если отойти подальше, то в глазах снова зарябит от побед и флажков. И нет в мире виноватых.

Грани.ру, 03 июня 2002 г.