|
Пакистан, Индия и посредники в Алма-Ате
Расстояние между двумя алма-атинскими отелями, в которых
остановились индийская и пакистанская делегации - всего пять
минут неспешной езды на автомобиле. Но политическая дистанция,
разделяющая премьер-министра Индии Атала Бехари Ваджпаи и
пакистанского президента Первеза Мушаррафа - гораздо более
протяженная, и к ее сокращению на Совещании по взаимодействию
и мерам доверия в Азии (СВМДА) приложат свои усилия многие
лидеры.
Первым очередь на миротворчество занял российский президент
Владимир Путин. Уже довольно давно Москва предложила Индии
и Пакистану свои услуги в качестве посредника. Президент России
4 июня, после официального окончания пленарного заседания
СВМДА, увидится сначала с пакистанским, а затем и с индийским
руководителем.
Но, как полагают большинство наблюдателей, прорыва, а таким
прорывом могла бы быть тройственная встреча Путин - Ваджпаи
- Мушарраф, не случится. Примерно с той же настойчивостью,
с какой президент Пакистана говорит о своей расположенности
к переговорам, индийская сторона на самых разных уровнях подчеркивает,
что сначала должен быть прекращен так называемый "трансграничный
терроризм".
Китай как миротворец
Правда, накануне саммита появились сведения о том, что российские
дипломаты все еще пытаются свести конфликтующие стороны хотя
бы не на уровне лидеров, но у этих сведений нет никакого официального
подтверждения.
Владимир Путин явно не одинок в своем стремлении помирить
две азиатские страны. Примерно то же самое, как стало ясно
накануне совещания, попробует сделать председатель КНР Цзян
Цзэминь, и на подготовку такого шага у него есть чуть больше
времени, чем у российского лидера - 3 июня он прибыл в Алма-Ату
на три часа раньше Путина.
Более того, Цзян Цзэминь, так же, как и президент России,
встретится 4 июня поочередно с пакистанским и индийским лидерами,
но сделает это уже после их встреч с российским президентом,
и у него будет информация о том, чего там удалось добиться.
Впрочем, как говорят скептики, у Индии недоверие к Китаю гораздо
сильнее, чем у Пакистана к России, и здесь шансы на успех
тоже невелики.
Фактор неожиданности
Остается, однако, еще один вариант: а вдруг генерал Мушарраф,
как на январском саммите стран Южной Азии в Катманду, направится
с трибуны прямиком к индийскому премьеру, которому опять будет
некуда деться от рукопожатия?
Тогда, если спонтанная добрая воля все же возьмет верх, в
выигрыше окажется прежде всего принимающая сторона, то есть
Казахстан, обеспечивший место встречи для исторического примирения.
Кстати, единственный лидер, которому удалось повидаться и
с индийским, и с пакистанским гостем еще до саммита - это
казахский президент Нурсултан Назарбаев.
Би-би-си, 03 июня 2002 г.
|
