Это сладкое слово "дурдом"

В октябре прошлого года была всего лишь утечка. Тогда из Северо-Кавказского окружного военного суда "утекло", что полковник Буданов может быть амнистирован. Ибо спецы из Института им. Сербского вроде бы установили, что юную чеченку пациент убил в состоянии аффекта. Что для бывшего командира 160-го танкового полка звучало как помиловка. Переквалифицировав обвинение с убийственной 105-й статьи УК на 107-ю ("... совершенное в состоянии аффекта"), судьи могли сильно облегчить жизнь полковнику. Вместо 15 лет дать три года. Точнее, освободить из-под стражи в зале суда: статья подпадает под амнистию, объявленную Думой в мае позапрошлого года.

Слухи в виде версий циркулировали долгих семь месяцев. Утечка, похожая на правду, жила самостоятельной жизнью, слабо пересекаясь с реальностью. Она стала гостайной. На многочисленных судебных заседаниях мы видели мертвые глаза полковника и слышали возмущенные речи адвокатов. Приговор откладывался, представители конфликтующих сторон почти братались: суд отказывал им в доступе к давно вроде бы готовому и подписанному медицинскому заключению. Защитники называли это беззаконием. Зрителям (да и адвокатам) все было понятно без слов. Судьба полковника решалась не в суде Северо-Кавказского военного округа, а где-то повыше. Там, где нет ни войны, ни печали, ни воздыхания, а лишь холодный расчет во внимательном взоре другого полковника. Там, где психиатрия рифмуется с большой политикой.

Долгие месяцы все те, кто решал судьбу Буданова, метались в заколдованном кругу. Полковника нельзя было осудить строго, в меру совершенного злодейства, ибо это "бросало тень на всю армию", в которой таких будановых на каждом блокпосту по два. Полковника нельзя было помиловать, потому что за процессом внимательно следил весь мир. Полтора года назад, когда Россию в торжественной обстановке лишали права голоса на сессии ПАСЕ, вменяемый Буданов должен был сидеть. И год назад, покуда чеченская проблема оставалась одной из самых тупиковых во взаимоотношениях России с миром, тюрьма не отпускала полковника. И в июле, когда убийцу с соблюдением всех мыслимых мер предосторожности препровождали в знаменитую столичную психушку, никто - и, наверное, врачи в том числе - не знали, что с ним делать, какую микстуру прописывать, от чего лечить. Никто не понимал, душил Буданов Эльзу Кунгаеву в состоянии аффекта или пребывал в добром расположении духа.

Дело прояснилось 11 сентября.

Мохаммед Атта, Осама бен Ладен и прочие герои поставили полковнику несокрушимый диагноз. В тот день переменился мир, и война с террором - эксклюзивная наша болезнь - стала чумой всеобщей. И речь не о том, что есть принципиальное различие между американской акцией возмездия и нашей бесконечной кровавой пиаровской бойней. Речь о международном контртеррористическом взаимопонимании и о том, что миру стало не до Буданова и не до преступлений, совершаемых федералами в Чечне. Повторюсь, уже в октябре диагноз был, по-видимому, готов и подписан. Однако прошло еще более полугода, прежде чем совсекретный документ стал достоянием широкой общественности. Легко предположить, что теракт в Каспийске стал последним аргументом в пользу безумного полковника. Теперь уже можно его освобождать, и никакой лорд Джадд против не вякнет. Вы же видите, господа, что в мире творится! Да он ведь по-своему и прав, этот танкист с крепкими пальцами, не правда ли? Убил, потому что насмотрелся на чеченских извергов. Перенервничал. Понять можно.

"Суд должен учесть обстоятельства, вызвавшие состояние аффекта". Так еще в октябре прокомментировал грядущие выводы психолого-психиатрической экспертизы Абдулла Хамзаев, адвокат семьи погибшей. Ясно, что имел в виду защитник: такое состояние может служить для убийцы смягчающим обстоятельством лишь в том случае, если оно было спровоцировано "противоправными действиями потерпевшего", то есть замученной офицером 18-летней девушки. Специалисты из прославленного Института Сербского легко разрубили этот узел: они признали, что в момент убийства полковник не просто находился в состоянии аффекта, а был невменяемым. Значит, он вообще не подлежит ответственности за содеянное. "С полковника снято клеймо насильника и убийцы", - сказал сегодня адвокат Буданова. Юрист мог бы добавить, что никто никого не убивал, не насиловал, а Эльза Кунгаева жива и здорова. Размышлять о тех, кто послал полковника в чеченский дурдом, теперь уже поздно. Как и о самом диагнозе, который скорее всего справедлив и годится для всей армии.

Грани.ру, 14 мая 2002 г.