Наш новый лучший друг?

На этой неделе г-н Буш-младший отправляется в Москву, чтобы завершить сделку по контролю над вооружениями

В начале своей президентской избирательной кампании Джордж Буш-младший (George W. Bush), совершая забег на четыре мили с репортером, начал размышлять о характере Владимира Путина, бывшего подполковника Комитета государственной безопасности (КГБ), который стал президентом России. "Всякий, кто Вам говорит, что разгадал Путина, - сказал г-н Буш-младший, - просто пускает пыль в глаза". Через несколько месяцев, накануне инаугурации Буша-младшего, будущий советник по национальной безопасности Кондолиза Райс (Condoleezza Rice) на коктейле стояла около буфетной стойки с бокалом белого вина в руке и предсказывала мрачное будущее американо-российским отношениям. "В России сейчас происходит очень много плохого, - сказала она. - У нас нет никаких оснований доверять Путину".

Довольно истории. На этой неделе, когда г-н Буш-младший и г-жа Райс избегнут назойливых вопросов, возникших после 11 сентября, и прибудут в Москву с первым визитом г-на Буша-младшего в Россию, наш президент будет приветствовать лидера, на которого когда-то смотрел с такой подозрительностью, как верного друга - а Россию как близкого американского союзника. Он и г-н Путин подпишут договор, в соответствии с которым обе страны обязуются сократить свои стратегические ядерные арсеналы с 6000 до максимально 2200 боеголовок. Затем российский президент покажет своему американскому дружку Санкт-Петербург, родной город г-на Путина, отвечая на гостеприимство, которое проявил г-н Буш-младший к г-ну Путину на своем техасском ранчо в ноябре прошлого года.

На следующей неделе они снова будут вместе, на этот раз в Риме, где, как ожидается, они подпишут соглашение, в соответствии с которым Россия станет своего рода младшим партнером в Организации Североатлантического договора (НАТО), военном альянсе времен "холодной войны", который был создан для противодействия советской угрозе. Г-жа Райс, которая разделяет новообретенный оптимизм своего босса по поводу России и ее лидера, совершенно не сдерживает потока сентиментальных чувств, когда говорит об этой трансформации. "Наблюдать отношения такого рода, какие установились между президентом Бушем-младшим и Путиным, и видеть Россию прочно привязанной к Западу, - сказала она корреспонденту "TIME" на прошлой неделе, - это мечта трехсот лет, а не только эпохи после окончания 'холодной войны'".

Эта мечта, если она осуществится, несет с собой большие надежды для обеих стран. Более теплые отношения уже дали администрации Буша-младшего больше свободы в вопросе строительства противоракетной обороны (ПРО), подарили ей партнера в ее войне с терроризмом и возможность, что Россия согласится на план г-на Буша-младшего попытаться устранить от власти Саддама Хуссейна (Saddam Hussein). Вашингтон также надеется, что Россия, добывающая 10 % мировой нефти, сумеет помочь в деле снижения зависимости Соединенных Штатов от поставок с Ближнего Востока.

Россия, в свою очередь, получила не только более тесные отношения с НАТО, но также и молчаливое согласие на свою войну в мятежной Чеченской республике и обещание большей экономической интеграции с Западом. Разногласия между Москвой и Вашингтоном сохраняются - и главное среди них связано с тем, что Россия якобы продолжает оказывать Ирану помощь в его программе разработки ядерного оружия - но отношения сейчас стали лучше, чем практически в любой другой период с момента окончания второй мировой войны.

Это не было бы столь удивительным, если бы знатоки внешней политики в США и в Европе не предупреждали еще год назад, что политика Буша-младшего неизбежно спровоцирует очередной виток гонки вооружений и развяжет новую "холодную войну". Когда в 1999 году г-н Буш-младший начинал свою избирательную кампанию, его мнение о России складывалось в основном под влиянием г-жи Райс, советолога, которая работала в Белом доме (резиденция президента США в Вашингтоне - прим. пер.) при его отце и которая была наставником самого Буша-младшего по внешней политике в бытность его губернатором Техаса. Г-н Буш-младший разделял пессимизм г-жи Райс в отношении прогресса России в 1990-х годах и вторил ее критическим высказываниям по поводу проповедуемого Биллом Клинтоном (Bill Clinton) открыто "романтичного" имиджа Бориса Ельцина как воплощения демократических реформ.

Г-жа Райс в 1999 году даже высказала предположение, что политика Соединенных Штатов должна стремиться к "сдерживанию" и "карантинной изоляции" России. "Президент и Конди (уменьшительное имя от Кондолиза - прим. пер.), когда пришли к власти, не хотели иметь ничего общего с Россией, - говорит один бывший высокопоставленный помощник первого президента Буша (отца нынешнего президента). - Они полагали, что знают, кто такой Путин - человек, стремящийся вернуть старые времена - и не имели даже намерения выяснить, правы ли они в своем суждении".

Советники г-на Буша-младшего говорят, что ключом к изменению его отношения к г-ну Путину явилась их первая встреча в Любляне, Словения, в июне прошлого года; побеседовав с г-ном Путиным 2 часа, г-н Буш-младший решил, что г-н Путин является человеком, которому он может доверять. Высказывание г-на Буша-младшего "Я заглянул этому человеку в глаза и смог понять его душу" вызвало хихиканье журналистов и гримасы высших советников президента, которые опасались, что г-н Буш-младший обхаживает г-на Путина примерно в той же осужденной ими манере, в какой г-н Клинтон обхаживал г-на Ельцина. Бывшие клинтонисты (сторонники г-на Клинтона - прим. пер.) закатили глаза к небу при такой иронии. "Я знаю Путина семь лет, - говорит Сэнди Бергер (Sandy Berger), которая при президенте Клинтоне была на месте г-жи Райс. - Я много раз смотрела ему в глаза. И все, что я видела, так это его обращенный на меня взгляд".

Оставив в стороне восторженные излияния г-на Буша-младшего, любовное свидание в Любляне было скорее продуктом стратегии, нежели эмоций. На одном из брифингов в Белом доме с приглашенными экспертами перед саммитом г-н Буш-младший просигнализировал о своем остром желании, чтобы его первая встреча с г-ном Путиным прошла гладко. В первые несколько месяцев пребывания в должности президента г-н Буш-младший подвергался постоянным нападкам со стороны европейских союзников за его унилатералистскую внешнюю политику, включая и его пренебрежительное отношение к Москве. В числе свидетельств неуважения назывались: выдворение из Вашингтона в марте 2001 года 50 российских дипломатов, обвиненных в шпионаже; задержка на 5 месяцев назначения даты первого саммита Буш-Путин; и угроза (впоследствии приведенная в исполнение) в одностороннем порядке выйти из Договора об ограничении систем противоракетной обороны (Договор по ПРО) от 1972 года, чтобы построить национальную систему противоракетной обороны (НПРО) США. Премьер-министр Великобритании Тони Блэр (Tony Blair) лично призывал г-на Буша-младшего приглушить критику и начать взаимодействовать с г-ном Путиным. Другие, включая некоторых ветеранов администрации г-на Буша-старшего, доказывали президенту и его советникам, что Россия все еще важна и ее не следует игнорировать. К июню, говорит один нынешний советник, "эти мысли начали усваиваться".

У г-на Путина была собственная повестка. Вскоре после того, как он в конце 1999 года сменил г-на Ельцина, новый российский президент начал заигрывать с Западом, сначала с г-ном Блэром, а затем и с НАТО. Оказавшись перед лицом экономического кризиса, г-н Путин полагал, что у него нет иного выбора, кроме как ускорить интеграцию России в мировую экономическую систему. Чтобы преуспеть в этом деле, ему надо было завоевать на свою сторону лидера единственной в мире "гипердержавы", как иногда называют Соединенные Штаты в России. Перед Любляной, говорит один бывший помощник, г-н Путин "проглотил огромный объем информации по Бушу-младшему и всему, что имеет к нему отношение". Он знал, что г-н Буш-младший очень гордится своей способностью распознавать людей при личном общении, и что, очаровав г-на Буша-младшего, он сможет получить дипломатические дивиденды. Будучи в прошлом шпионом, г-н Путин отправился в Словению, кажется, для того, чтобы сыграть роль, которую эта миссия от него требовала.

То, чего г-н Путин добился в Словении, он закрепил 11 сентября, когда первым из зарубежных лидеров позвонил в Белый дом после нападений террористов на города Нью-Йорк и Вашингтон. Поскольку в этот момент президент США кружил в президентском "Боинге" над Флоридой на высоте 35000 футов (1 фут = 0,30479 м), трубку взяла г-жа Райс. Г-н Путин сказал, что ему известно, что в вооруженных силах США объявлена тревога, но что он прикажет собственным военным перейти на пониженную боевую готовность - что является отходом от традиций "холодной войны", когда любая эскалация военной активности одной стороны рассматривалась другой стороной как потенциально враждебный шаг. "Это было метафорой для изменившегося характера отношений, - говорит г-жа Райс. - В последующие дни президент первым делом упоминал об этом в своих беседах". Несколькими месяцами позже г-н Путин сделал исключительную уступку, когда согласился на размещение американских войск в некоторых бывших советских республиках Средней Азии, чтобы облегчить Соединенным Штатам ведение войны в Афганистане.

Заигрывание с Америкой рискованно для г-на Путина. Его сближение с Западом критикуют военные и кое-кто еще, которые потихоньку ворчат, что он "уподобился Горбачеву" и распродает Россию в обмен на одобрительное поглаживание по головке со стороны американского президента. В опубликованных на прошлой неделе в газете "Известия" результатах опроса общественного мнения россиян 52 % респондентов сказали, что все еще считают НАТО угрозой для Москвы, в то время как газета хмуро объявила о соглашении по контролю над вооружениями, поместив статью под заголовком "Россия проиграла ядерную войну". А еще г-н Путин осчастливил своих генералов, позволяя им и дальше развлекаться агрессивной и зачастую жестокой войной в мятежной Чеченской республике. Но, несмотря на некоторые оговорки в отношении его внешней политики, г-н Путин остается популярным в российском народе за то, что вернул обществу некоторый порядок.

Ему удалось-таки убедить г-на Буша-младшего, что любое соглашение по ядерному оружию следует облечь в форму нового договора, что, как настаивал президент, было ненужным. Но сам этот договор является неосновательным документом. На его 3-х страницах нет графика сокращения боеголовок, а только обещание сделать все это к 2012 году, когда договор потеряет силу, и никакой формулы для принуждения к соблюдению условий договора. Он не требует демонтажа боеголовок или их уничтожения, а это значит, что они будут складироваться для возможного использования в будущем. Настойчивость Соединенных Штатов по этому пункту вызывала у россиян особенное беспокойство, но г-н Путин, который в любом случае не может себе позволить сохранять большой стратегический арсенал, в конце концов уступил. "Действительных сокращений не будет, - жаловался Джим Стейнберг (Jim Steinberg), один из высших советников г-на Клинтона по внешнеполитическим делам. - Это всего лишь соглашение о развертывании сил. Нельзя даже назвать его соглашением о контроле над вооружениями".

Но г-н Путин может утверждать, что имеются другие выгоды от его сближения с Вашингтоном. Если прежние соглашения о контроле над вооружениями старательно диктовали структуру сил, то нынешний договор дает российским генералам максимум гибкости в отношении того, как им развертывать свои ядерные ракеты. Даже если полноправное членство в НАТО останется для России, говоря словами одного официального представителя администрации Буша-младшего, "делом далекого будущего", новый договор дает Москве место за столом рядом с 19 членами альянса для обсуждения борьбы с терроризмом и контроля над вооружениями. Остается также то, что Койт Блэкер (Coit Blacker), профессор Стэнфордского университета и близкий друг г-жи Райс, называет "уклончивым обещанием экономического сотрудничества". Г-н Путин начинает разрешать иностранцам доступ к огромным российским запасам нефти, но торговля и инвестиции в других секторах экономики будут отставать, пока законы страны о предпринимательской деятельности остаются непостижимо сложными и произвольно применяемыми.

Другое, чего хотел г-н Путин - принятие Америкой ведущейся военной кампании в Чечне - по большому счету, уже достигнуто. Из-за убежденности г-жи Райс в том, что американо-российские отношения должны фокусироваться на стратегических вопросах, а не на внутренних делах, администрация г-на Буша понизила значение Чечни как спорного пункта, и эта позиция еще больше закрепилась после событий 11 сентября. "Путин хочет, чтобы мы признали законным то, что он делает в Чечне, чтобы мы приравняли это к войне с терроризмом, - говорит Майкл Макфол (Michael McFaul), еще один бывший коллега г-жи Райс с тех дней, когда она была профессором и проректором Стенфордского университета. - Он хочет, чтобы Буш приехал в Москву со словами: 'Мы вместе ведем эту войну'."

Принимая во внимание сотрудничество России с Соединенными Штатами в ведущейся ими войне в Афганистане, в том числе и предоставление разведывательной информации о движениях "Аль-Каида" и "Талибан", г-н Буш, вероятно, готов уступить. Также ожидается, что он умолчит об авторитарных резких действиях г-на Путина в отношении молодых независимых средств массовой информации, а также государственного законодательного института, Государственной Думы, ставшей полностью подчиненным ему органом. "То, что Буш и Райс критиковали в Путине во время избирательной кампании (Джорджа Буша - прим. пер.), стало только хуже за прошедшие два года, - говорит г-н Макфол. - Путин не изменил методов своей деятельности внутри страны".

Г-жа Райс признает, что у новых взаимоотношений есть свои ограничения. "В отношениях с Москвой есть еще несколько трудных вопросов", - говорит она. Самым сложным вопросом, несомненно, является отказ Москвы от прекращения поставок Ирану, отнесенному г-ном Бушем к "оси зла", технологий, которые, как опасаются Соединенные Штаты, могут использоваться Ираном в его стремлении создать оружие массового поражения. Россия, которая помогает Ирану построить атомный реактор гражданского назначения в городе Бушер на юго-западе страны, твердо заявляет, что она установила жесткий контроль над своим экспортом, вследствие чего передача каких-либо секретных технологий исключается. Представители американских разведывательных кругов с этим не согласны, хотя и не предоставляют никаких доказательств.

Чтобы помочь г-ну Бушу лучше понять русскую душу, г-жа Райс дала ему недавно несколько книг, включая ее любимую, "Преступление и наказание" Достоевского. Президент сейчас их читает, однако не известно, даст ли ему роман о человеческой слабости и силе чувства вины какие-либо ключи к тому, как вести себя со своим русским коллегой. Более чем вероятно, г-н Буш будет полагаться на те же инстинктивные чувства, которые сказали ему в Словении, что г-н Путин является человеком, которому он может доверять. Помощники г-на Буша ожидают, что после визита взаимоотношения между двумя руководителями укрепятся. Г-жа Райс делает все возможное, чтобы подчеркнуть, что г-н Буш не основывает свою российскую политику на хороших личных отношениях с г-ном Путиным. Однако трудно отличить одно от другого. В конце концов, в следующий раз, когда г-н Буш захочет поговорить со своим кремлевским другом, этим когда-то таинственным бывшим агентом КГБ, он, вероятно, позовет в Овальный кабинет г-жу Райс и, назвав руководителя России по ласковому прозвищу, которое он ему дал, скажет, как он уже говорил раньше: "Соедините меня с Пути-Путом!"

Иносми.ру, 20 мая 2002 г.