Р. И. Хасбулатов, Председатель Верховного Совета России(1991-1993)
И. П. Рыбкин, Председатель Государственной Думы 1-го созыва (1994-1996)

Экономические аспекты войны в Чечне

(Полная версия)

По самым заниженным данным, экономический ущерб, причиненный в ходе двух войн в Чечне, составляет не менее $100 млрд. долл.

1. Введение.

Экономические потери России и народа Чечни от Первой и Второй военных кампаний настолько велики, что высокие должностные лица, боясь что обнародование подлинных данных может вызвать нежелательную реакцию в русском обществе (хотя уже никто из властей ее не боится в силу того, что общество равнодушно к любым проступкам власти), - тем не менее, тщательно скрывают подлинные цифры расходов и различных экономических потерь, как следствие ведения войны и разрушения объектов на территории Чеченской Республики.

Тем не менее, многие экономисты на основе расчетных данных приводили близкие к реальным цифры денежных расходов, отражающие как затраты государства, так и потери в результате военных разрушений. Ударение делалось при этом на "объеме восстановительных работ". Видимо это не случайно. Во-первых, эта цифра бюджетная, ее легко вывести, однако, она весьма "лукавая", поскольку и в Первой, и Второй войнах, "восстановительными работами" в Чечне занимались более 20 федеральных ведомств - поэтому приводимая из бюджетной строки цифра затрат на Чеченскую Республику призвана, скорее всего, закамуфлировать реальный объем средств, якобы, выделяемых для "целей помощи" Чеченской Республике. Видимо, не случайно идет мощная околокремлевская борьба за контроль над этими средствами. И неожиданно появляются таинственные фигуранты в качестве "глав правительства" Чеченской Республики, которые ранее никогда не имели отношения к этой Республике, и при этом большую часть времени проводят не в Чечне, а в Москве (на них возлагается основная ответственность за расходование выделяемых Москвой средств).

2. Военные расходы.

Структура военных расходов весьма сложна и запутана. С учетом этой сложности президент Путин ввел специальную должность заместителя министра обороны по военному финансированию. Но это обстоятельство еще в большей степени сделал запутанным контроль над расходованием средств, выделяемых на цели Минобороны. Практически невозможно подсчитать в полной мере расходы на войну. Они идут по разным министерствам - Министерство обороны, Министерство внутренних дел (МВД), Министерство по чрезвычайным ситуациям (МЧС), Федеральная служба безопасности (ФСБ), Министерство связи, Федеральная пограничная служба (ФПС), отдельно - Главное разведывательное управление Генштаба, отдельно - Северо-Кавказский военный округ, отдельно - по статьям Управлений МВД субъектов России, которые направляют свои милицейские отряды на временные командирование в Чеченскую республику.

Более или менее поддаются учету суммы, складывающиеся из двух частей: а) из текущих расходов Минобороны, МВД, ФСБ, МЧС, Минюста, железнодорожных войск, ФПС; б) из дополнительных доходов бюджета (эти доходы формируются за счет налогов, в особенности - за счет расширения налоговой базы из-за высоких цен на нефть). Очевидно, с учетом этих весьма ограниченных обстоятельств министр финансов А. Кудрин сообщил, что расходы на военную кампанию в первом квартале 2000 года составили около $240 млн. долларов, ($1 млрд. долларов в течение всего года). Это, однако, только часть расходов. Отметим и то, что официально бюджет Минобороны возрос в 1999-2002 гг. примерно в 3,5 раза.

Если исходить из тех данных, на которые можно сослаться, получается следующая картина:

Общий итог: 247 млрд. руб. или около $8 млрд. долларов

Некоторое уменьшение показателей в 2001-2002 гг. связано с тем обстоятельством, что введенная лично В. Путиным с конца 1999 года система выплаты военнослужащим повышенной оплаты (так называемых "боевых", по образцу выплат военнослужащим в Косово), была отменена из-за невозможности финансирования.

Стоимость техники

Это - величайшая тайна Генштаба, к которой, вероятно, не имеют доступа даже генералы Минобороны - не секрет, что между руководством Генштаба и Минобороны существуют довольно серьезные разногласия. Эти разногласия касаются меньше всего сугубо военных вопросов - тактики и стратегии, методов ведения войны и т.п. Речь идет о влиянии на финансы, кадровую политику, использование финансовых средств, а также, кто является приоритетным субъектом в заказах на военную технику, какие виды вооруженных сил сокращать и какие - увеличивать и прочее. Как правило, верх одерживает Генштаб.

Трудно точно подсчитать стоимость загубленной в военных операциях техники, использованных снарядов, ракет и прочего вооружения. Но речь, безусловно, по разным сведениям, идет о громадной сумме - от $5 до $8 млрд. долларов за весь период с августа 1999 по март 2003 года.

Под воздействием Чеченской войны происходит быстрое оживление военно-промышленного комплекса. Заказы в него идут не только по линии Минобороны, но и чуть ли не по десятку иных министерств и ведомств (за последние два года они превысили $9 млрд. долларов - танки, самолеты, вертолеты, десантная техника, разные модификации тяжелого и ручного стрелкового оружия, военная электроника и т.д.).
Если свести воедино разрозненные и весьма скупые сведения по затратам Российской Федерации на Вторую Чеченскую войну, они выглядят следующим образом:

"Контртеррористическая операция" в Дагестане со 2 августа по сентябрь 1999 года -$870 млн. долл. Развертывание войск и война в Чечне с сентября 1999 года и до конца 2000 года - $10-12 млрд. долл.; военные операции 2001 года - $11-13 млрд. долл.; военные операции 2002 года - около $3 млрд. долл. Для сравнения приведем следующий пример: в июле 1995 года директор института экономического анализа А. Илларионов (ныне - советник президента Путина), представил доклад, в котором утверждалось, что "только расходы на ведение боевых действий с декабря 1994 года до середины июля 1995 года", составили около $6 млрд. долл. Напомним, что с июня по сентябрь 1995 года было перемирие и шли интенсивные переговоры между воюющими сторонами. С сентября 1995 года (вскоре после покушения на командующего группой войск А. Романова), бои возобновились с огромным размахом и продолжались вплоть до августа 1996 года, когда Сопротивление вооруженным путем установило контроль над Грозным и другими главными населенными пунктами страны. Очевидно, что расходы федеральных сил за этот период намного превысили те, которые приводил в своем докладе А. Илларионов. Но даже по минимальной оценочной стоимости, речь идет о $15 млрд. долл. как общий объем.

Что же касается Второй войны, она, несомненно, была более дорогостоящей, хотя бы потому, что делалось ударение на бесконтактные бои, с применением максимума авиации и артиллерии. Поэтому приводимые нами данные - это, скорее всего, нижний потолок реальных цифровых показателей. Не следует не учитывать того обстоятельства, что в обеих войнах численность экспедиционных сил порою превосходила 200 000 человек - одно содержание этих войск обходилось в огромные суммы, традиционно не отражающиеся в отчетах военных во всей полноте. (Например, расходы на содержание милицейских отрядов, командируемых 88 субъектами России на "чеченскую войну - до 3-х месяцев, а это более 10 000 тысяч человек, - проходили по статьям соответствующего Управления МВД; точно также, как и гибель этих бойцов не "попадала" в общие сводки погибших в Чечне - ни по линии Минобороны, ни по МВД, они числились погибшими, "выполняя долг" на территориях своих областей и краев.)

Интересно и то, что Первая война, в основном, финансировалась за счет западной помощи, Вторая война - за счет высоких цен на нефть и газ. И в первом, и во втором случаях российское руководство направляло на цели войны те средства, которые могли бы быть с огромной пользой использованы на цели осуществления реальных экономических реформ, структуризацию промышленности, необходимые преобразования в Армии, повышение жизненного уровня народа, образование и науку.

Таким образом, милитаризация снова набирает обороты, в то время как социально-экономическое положение народа ухудшается, а экономика, если и растет, то исключительно за счет высоких цен на нефть, газ, лесоматериалы на мировых рынках. Машиностроение, легкая промышленность, пищевая промышленность показывают устойчивую тенденцию к спаду. Предприниматели не усматривают тенденцию к общей политической стабилизации, отрицательно относятся к концентрации на высших уровнях власти людей из военных кругов и спецслужб, и поэтому вывозят капиталы за границу, поскольку не создаются предпосылки для благоприятной экономической среды.

3. Экономический ущерб, нанесенный Чеченской Республике

Согласно приведенному выше Докладу А. Илларионова, экономический ущерб Чеченской Республике с 11 декабря 1994 года по середину июля 1995 года (за неполный год), был оценен в 6 млрд. долл. Однако за последующий год военных действий разрушительные последствия войны сказались во много крат больше. И, соответственно, эту цифру в 6 млрд долл. можно рассматривать как своего рода "точку отсчета" (При том, что федеральные власти многократно занижали даже этот показатель.)

Чтобы представить себе масштабы разрушительных военных действий в двух войнах, надо иметь представление, что собой представляла экономика Чечни. Отметим, что Грозненский промышленный район традиционно был одним из наиболее развитых в Советском Союзе. Еще в конце XIX века здесь была начата добыча и переработка нефти, готовились лучшие в стране инженеры-нефтяники. Появились нефтехимические отрасли, машиностроение, неплохо была развита инфраструктура; школы, больницы, высшие и средние учебные заведения, театры, большое количество торговых предприятий и иных, предназначенных для обслуживания населения; в предгориях - санатории, курорты и т.д.

С конца 60-х гг. стали быстро создаваться отрасли, непосредственно связанные с передовыми технологиями (счетно-вычислительные машины - завод "Автоматика"), биотехнологии и пр. Чечено-Ингушетия была единственной автономной республикой, как принято было писать в бухгалтерских отчетах, "не дотационная", то есть она не пользовалась федеральными и всесоюзными трансфертами, если не иметь в виду строительство объектов союзного значения. Подсчитать, сколько стоили более 500 уничтоженных полностью мощных промышленных, энергетических и иных объектов - дело не простое. Однако, по расчетам экономистов Чеченской Республики - это более $25 млрд. долл. Полностью разрушенная производственная инфраструктура - это 5-7 млрд. долл. Хищения и грабежи личного имущества населения солдатами и офицерами федеральных сил - более $5 млрд.долл. Хищения нефти и нефтепродуктов ими же - не менее $4-5 млрд. долл. Экологический ущерб Республике - более $10 млрд. долл. Полностью разрушенный жилой массив Грозного, в котором проживало 400 000 человек - это не менее $30 млрд. долл. Уничтожение и повреждение жилого фонда других городов и сел Республики - не менее чем на 5-10 млрд. долл. Полное уничтожение поголовья скота, демонтаж и уничтожение сельхоз предприятий, уникальных посевных запасников, хищение имущества театров, картинных галерей, уничтожение исторических памятников и т.д. - все это, разумеется, стоит многие миллиарды долларов. По самым заниженным данным, экономический ущерб, причиненный в ходе двух кровопролитных войн в Чечне, составляет не менее $100 млрд. долл. Мы не рассматриваем вопрос о компенсациях за убитых мирных граждан Республики в этих войнах, а их не менее 220 000 человек. Абсолютно все население Чечни при этом нуждается в медико-психологическом обследовании, значительная часть - в лечении. Это сколько стоит?

Все это требует огромных по масштабам восстановительных и реабилитационных работ, которые физически Россия не в состоянии осуществить. Те немногие деньги, которые она выделяет - фактически наполовину оседают в Москве, а наполовину предназначены для кормления коллаборационистского чиновничества в Грозном и поддержания видимости власти. Для иллюстрации сказанного приведем некоторые цифровые данные, почерпнутые нами из прессы:

С ноября 1994 года по октябрь 1995 годы "главой правительства" Чечни являлся Саламбек Хаджиев. За этот период на цели "восстановления" израсходовали около $2 млрд. долл. - только за счет федерального бюджета. Как расходовались и куда направлялись "нефтяные деньги" (Чечня добывала стабильно около $3 млн. тонн нефти в год, и даже в самые жестокие бои нефтедобыча и ее перевозка не затрагивались этими боями), - этого никто не знает. Точнее, власть не желает этого знать.

С октября 1995 года по август 1996 года Республикой руководили Доку Завгаев, Николай Кошман (ныне - председатель Государственного комитета по делам строительства и снова занимается "чеченскими деньгами"). За этот период из федеральной казны Чечне были отпущены средства более чем в $6 млрд. долл. По данным многочисленных СМИ, в Грозный поступила всего лишь третья часть этой суммы. С сентября 1996 года по август 1999 года (мирный период), финансирование восстановления было мизерным.

С 12 июня 2000 года временным главой администрации Чечни назначен Ахмад Кадыров (бывший сподвижник генерала Дудаева и президента Масхадова), куратором в федеральном правительстве являлся Виктор Христенко. Последний заявил, что на
2000 год на Чечню запланировано 7,5 млрд. рублей (около 230 млн. долларов). На
2001 годы было запланировано 14, 9 млрд. рублей (около $500 млн. долл.), на 2002 год - 14.5 млрд. руб. (более 430 млн. долл.).

На что потрачены эти деньги, если не иметь в виду некоторую часть пенсионеров, заработную плату полицейским и незначительному числу административных служащих - неизвестно, поскольку жилищное строительство даже не начато. И дело вовсе не в деньгах - дело в том, что Кремль не стремится создать нормальные условия для восстановительных работ: отказывается от переговоров с воюющей чеченской стороной, привлекает на ответственные должности людей с запятнанной репутацией, людей, склонных к мошенничеству, полагается исключительно на насильственное воздействие в деле урегулирования крайне опасной, неустойчивой обстановки.

Резюме: нынешняя политика российских властей в Чечне ненадежна, чревата реальной угрозой нового всплеска военного конфликта, когда будут гибнуть, прежде всего, мирные люди. Поэтому, делать вывод из проведенного 23 марта "референдума в гетто ", как якобы свидетельства о возвращении Республики не только в состав России, но и к мирной жизни, неверно. Без серьезного вмешательства в процесс мирного урегулирования мирового сообщества, ни мир, ни мирная жизнь в Чечне невозможны.