|
 Владимир
Буковский: Псевдопрогресс Кремля
Интервью с бывшим диссидентом Владимиром Буковским: "Пост-коммунисты?
Ложные реформаторы". "Возвращаются методы КГБ".
"Европа нам далека. Многие боятся"
"Наступил момент, когда Запад должен понять, что Горбачев
ничем не отличается от любого другого коммунистического реформатора.
Пришло время понять, что Горбачев и его компания составляют
часть проблемы, а не часть ее решения, а значит, Запад должен
поддержать демократов, а не тех коммунистических реформаторов,
которые однажды ночью могут превратиться в палачей".
Эти слова взяты из книги "От утопии до развала"
Владимира Буковского, одного из главных участников политической
оппозиции 60-70 годов.
Родившись в СССР в 1942 году, Буковский двенадцать лет провел
в заключении и в психиатрических лечебницах за то, что противостоял
режиму. В 1976 году его обменяли на чилийского коммуниста
Луиса Корвалана. В своих многочисленных произведениях он обличает
использование психиатрии в целях политических репрессий ("Новая
душевная болезнь в России: оппозиция", 1972 год; "Психиатрический
справочник для диссидентов", 1979 год). Сейчас Буковский
живет и работает в Кембридже. Мы встретились с ним в Турине,
куда он приглашен Итальянским обществом по международным организациям.
- Господин Буковский, ваши пессимистические предсказания
начала 90-х еще актуальны?
- Пару лет назад, когда Путин победил на выборах, был в моде
популярный анекдот по мотивам басни о вороне и лисице. Ворона
держит в клюве кусок сыра. Лиса, чтобы завладеть сыром, спрашивает
ее: "Ворона, ты будешь голосовать за Путина?" Ворона
молчит. "Ну, ворона, да или нет?" Ворона говорит
"да", сыр падает. Ворона думает: "А если бы
я сказала "нет", что изменилось бы?". Этот
анекдот отлично отражает русскую позицию. Мы идем на голосование,
чтобы выбрать между бывшим коммунистом и бывшим сотрудником
КГБ. Вновь вошли в моду методы КГБ. Вместо того, чтобы стыдиться
своего прошлого, они им гордятся. Непонятно, где заканчивается
криминальный мир, и где начинается номенклатура. Исчезла независимость
СМИ, которые вновь стали контролироваться государством, особенно
телевидение. Журналистам угрожают. Народ напуган. То, что
происходит сегодня, вызывает тревогу, а десять лет правления
Ельцина - это десять лет потерянных возможностей.
- Вы не верите в сближение России и Европы, Запада?
- Я не верю, что у нас есть какая-то надежда стать частью
Европы. Мне кажется, что преобладает безразличие к России,
как будто все проблемы уже решены. Если в 1945 году союзники
добились радикального уничтожения нацизма, то в период "холодной"
войны все развивалось по-другому. Запад предпочел реформировать
существующую систему. Если бы то же самое было применено к
нацизму, я сомневаюсь, что в Германии восторжествовала бы
демократия. СССР развалился, не выдержав веса собственной
глупости, когда стало понятно, что индустриальная и экономическая
база слишком мала для амбиций вселенского масштаба. Произошел
коллапс, но Запад предпочел инвестировать СССР, пытаясь не
допустить этого коллапса. За семь лет, что Горбачев был у
власти, инвестиции дошли до 45 миллионов долларов. Это помешало
СССР исчезнуть с карты мира раньше. Для Запада всегда самым
важным было то, чтобы Россия сохраняла стабильность. Это примерно
то же самое, что мы сейчас испытываем по отношению к Китаю.
Нас не интересует Тибет или нарушение прав человека. Необходимо
защищать статус-кво, поэтому даже во времена ГУЛАГа в первую
очередь всех интересовала стабильность, а не то, что происходит
с людьми.
- То есть Россия еще не до конца распрощалась со своим авторитарным
прошлым?
- Во многих восточных странах коммунизм так и не исчез, а
продолжал существовать, пусть даже в скрытых формах. И сегодня
мы можем констатировать, что коммунизм возрождается во многих
странах, не только в Румынии и на Украине, но и в Польше и
Берлине. И никто не обеспокоен этим. Если бы после 1945 года
нацисты победили на выборах, это было бы шоком, а коммунисты
сегодня набирают силы - такова цена стабильности. Представители
старого режима не были осуждены, и уже не будут. Я не говорю
о конкретных лицах, но о системе в целом. Вспомним о Чечне.
Существуют доказательства того, что целые жилые районы Москвы
были взорваны спецслужбами, чтобы вызвать волну ненависти
к чеченцам. Война в Чечне была использована в политических
целях, она позволила Путину и КГБ вернуться к власти и завоевать
народное доверие.
- Однако события в Нью-Йорке несколько ослабили внимание
к этому делу.
- До 11 сентября кое-кто протестовал против этих преступлений,
но потом все стихло, поскольку вхождение России в антитеррористическую
коалицию признавалось очень важным. Британский премьер-министр
лично приехал в Москву, чтобы сказать, что Россия "имеет
большой опыт борьбы с терроризмом". Это колоссальная
глупость, учитывая, что именно СССР изобрел современный терроризм
и распространил его по всему миру посредством организаций
по освобождению. Я видел тысячи документов центрального комитета,
где говорилось о создании и подготовке террористов практически
во всем мире. В каждой стране была одна, или даже несколько
группировок, финансируемых Москвой. То, что русские делают
в Чечне, это не меньшее преступление, чем то, что Милошевич
делал в Косово, однако Милошевич в Гааге, а Путин почему-то
нет. Западу удобно вести себя именно так. Сегодня в Европе
нет больше государственных умов, а только политики.
- То есть у Вас нет никакого доверия к Евросоюзу?
- Действующий процесс европейской интеграции меня настораживает,
я вижу сходство между СССР и Евросоюзом. В СССР у власти стояли
люди, которые избирались по очереди и ни за что не отвечали.
Евросоюз - это то же самое.
Иносми.ру, 05 апреля 2002 г.
|
