Язык Илларионова до второго Хасавьюрта доведет

Война в Чечне - это далеко не единственный пример того, когда общественное мнение россиян игнорируется властью в Кремле. Не единственный, но, пожалуй, самый наглядный образец той пропасти, которая пролегает между правом граждан на самовыражение через свободу слова и отсутствием реальных механизмов воплощения общественного мнения в элементы государственной политики.

Какова сама по себе российская свобода слова - это отдельный разговор. Поскольку мы говорим о Чечне, останемся в рамках темы. В прессе и в Интернете хватает критических материалов на чеченскую тематику. Никакой информационной блокадой в наш век высоких скоростей и технологий правду не скроешь. Вне всякого сомнения, это хорошо понимают и в Кремле. Поэтому, как представляется, пропагандистские усилия кремлевских политтехнологов направлены не на установление жесткой цензуры и преследование всех и вся, кто отважится этим правилом пренебречь. Как и следовало ожидать, официальная Москва прибегла к манипулированию общественным сознанием не с помощью тотальных запретов, а посредством задействования механизма влияния и конроля за наиболее "спросовыми" СМИ.

Итак, что же мы видим? Серьезные критические материалы по ситуации в Чечне, наполненные, помимо эмоций, еще и конкретным фактическим содержанием, стали уделом только интернет-изданий и обычной прессы (речь идет исключительно о российских СМИ, поэтому никакие западные радиоголоса, на которые Кремль влиять не может, тут не оговариваются). Средний россиянин, как показывают социологические опросы, в Интернете не читает, да и обычную прессу просматривает редко. Для подавляющего числа российских граждан единственным поставщиком новостей, формирующим их представление о стране и мире, является телевизор. И вот тут-то как раз Кремль сказал свое "Я". В ходе последней чеченской войны был ликвидирован единственный в стране независимый от властей метровый телеканал НТВ, который смотрела вся страна, и благодаря которому россияне получали некоторую долю альтернативной информации о чеченском конфликте. Точнее, был ликвидирован не сам телеканал, а весь стержень его старой команды. Впрочем, это одно и то же….

Вслед за НТВ было закрыто даже ТВ-6, куда перешла команда Евгения Киселева, и откуда она пыталась наладить контакт с частью своей прежней аудитории. Впрочем, в Кремле правильно понимают роль телевидения в современном обществе, поэтому участь ТВ-6 после прихода туда киселевцев была практически предрешена. Власть четко продемонстрировала свою решимость не допускать "альтернативщиков" даже к дециметровым телеканалам. Пишите, мол, в газетах, вешайте в Интенете - пока, пожалуйста. Но только не в "ящике". Ведь ящик, как известно, смотрят десятки миллионов граждан в разных уголках страны. Ящик объединяет. Он - коллективное общественное сознание. В отличие от Интернета и обычных газет, с которыми каждый сам по себе. Радио где-то посередине. Демократическое радио в Москве одно - "Эхо Москвы". Поэтому тоже не случайно, что попытки властей подмять его под себя следуют одна за другой на протяжении последних полутора лет. Конечно, команда Венедиктова - демократы и профессионалы. Но и они вынуждены порой наступать на горло собственной песне - сообщения о событиях в Чечне, правдивые, а не из ястржембской хроники, озвучиваются все реже.

Удивительно другое - как в условиях этой выборочной информационной блокады, которая позволяет узнать правду о событиях в Чечне только высокообразованной публике, большая часть которой проживает в российской столице, россияне "всем миром" в интервью социологическим службам высказываются за немедленное прекращение преступной войны. Ведь 55-70 процентов антивоенных настроений - для тех, кто изучал историю российской и советской империй, цифры эти могут свидетельствовать только о серьезном положительном сдвиге в общественном сознании россиян за последнее десятилетие….

Однако есть у этой статистики и обратная сторона. Условно ее можно назвать пассивным протестом. Это когда многие из нас против войны, но ничего не делают для того, чтобы нас услышали выше. Наглядным примером служат антивоенные акции - митинги и пикеты - время от времени проводимые в Москве и других крупных городах российскими правозащитными организациями и общественно-политическими движениями. За три года войны не было ни единого случая, чтобы в Москве подобная акция собрала бы больше сотни человек. И это в городе, где с учетом населения ближайшего Подмосковья проживает до 15-ти миллионов человек! Чего уж там говорить о провинции….

Нет никаких сомнений в том, что случись в Москве хотя бы один 200-300-тысячный антивоенный митинг, власть наверняка бы задумалась. Повторись такие же митинги, пусть и в меньших масштабах, в других городах страны - власть была бы просто обязана отреагировать. И если бы война и не была немедленно прекращена, то уж проводить печально известные зачистки в Чечне на волне таких общественных настроений в метрополии Кремль точно бы не решился.

Результаты социологических опросов - это серьезный сигнал для власти в цивилизованных странах с развитой системой демократических институтов. Американцам или немцам не обязательно устраивать у стен Конгресса или Бундестага массовые манифестации. Стоит гражданам этих стран только намекнуть о своих настроениях прессе и социологам, как в работу по лоббированию народной воли включаются общественные организации и оппозиционные политические силы. Как правило, власть не допускает развития событий до этой фазы, опасной для нее своими последствиями. И реагирует мгновенно, как только получен сигнал.

Иное дело - Россия. В стране не было и нет влиятельной оппозиции, ни в политическом, ни в общественном форматах. Иными словами, нет никакой силы, способной стать выразителем и защитником интересов общества. Вся так называемая "политическая оппозиция" связана с административным ресурсом и зависит от власти в финансовом и многих иных планах. А неправительственные общественные организации крайне бедны и лишены поддержки СМИ. Учитывая, что судебная система страны являет собой, как и все предыдущие десятилетия, верного слугу власти, а правоохранительные органы и спецслужбы срослись с нею, как сиамские близнецы, никакое общественное мнение, не выплеснувшееся в массовые народные волнения, власть не пошатнет и не исправит. А в нынешнее трудное время, когда у людей давно уже нет "уверенности в завтрашнем дне", никто из россиян не согласится потратить пару свободных часов, чтобы поучавствовать в антивоенном митинге. Народ рассуждает просто - "лучше я в это время на своем жигуленке подкалымлю"! Вот и получается, что на митинги протеста против войны в Чечне в российской столице (да и везде) ходят одни правозащитники и маргиналы. Первые - как на работу, вторые - как на праздник души.

Власть знает все эти расклады и совершенно спокойно реагирует бездействием на все социологические опросы. Социологи же, к сожалению, в своих исследованиях умалчивают о довольно существенном факторе, а именно, почему те или иные слои населения поддерживают или не хотят войну. Между тем, простые журналистские опросы граждан показывают, что никто (!) из россиян не отрицает эту войну по экономическим причинам. То есть, никто из них не верит, что не будь войны, обществу жилось бы богаче и радостнее. При этом все без исключения признают, что на войну тратятся бешеные деньги. Стандартный ответ на этот вопрос таков: "Да все равно разворуют! С войной или без войны - все равно…". Так то оно так, но реальные цифры способны поколебать и эту логику!

Похоже, в этом-то и заключается разгадка гражданской пассивности россиян в отношении чеченских событий. Общественное мнение российского народа до тех пор будет лишь изредка вяло призывать к миру, пока не убедится в том, что каждый из граждан страны выкладывает на эту войну десятки, а то и сотни долларов из собственного кармана. И власть в лице "преемника" и его свиты до тех же пор будет откровенно плевать на мнение "дорогих" россиян. Выходит, что вопрос о стоимости чеченской войны для России гораздо более значим в финансовом выражении, нежели в выкладках человеческих жизней и страданий. Что ж, это вполне естественно. Считать самым ценным достоянием жизнь своих сограждан, как свидетельствует история, научились только стабильные и богатые общества. А бедные, включая Россию, считаю беды кто на баксы, кто на евро. Нынешний советник Путина по экономике Андрей Илларионов как-то проговорился, что один день (!) прошлой войны в Чечне стоил для России 60 миллионов долларов. Так вот же оно! Какие еще нужны механизмы превращения общественного мнения в государственную политику?! Ведь достаточно цитировать эту фразу Илларионова ежедневно и по всем каналам, чтобы в течение считанных недель миллионные демонстрации российских противников войны заставили Кремль заключить второй Хасавьюрт!

Т. Немирович, ГИА ЧЕЧЕНПРЕСС,
04 марта 2002 г.