Правдивое слово Сергея Ястржембского

"Контртеррористическая операция в Чечне давно бы завершилась, - заявил Сергей Ястржембский, - если бы часть населения Чечни не помогала боевикам..." Этот день должен войти в историю. Те из коллег, кто посвятил себя делу осмеяния каждого слова президентского информационного помощника, могут менять профессию.
Ястржембский впервые сказал правду, и только особенности наших пропагандистских традиций могут уберечь его от неминуемого увольнения. Ястржембский одной фразой разрушил величественную идеологическую конструкцию, трепетному возведению которой отдавал все силы уже почти три года.

В этой конструкции ведь уже почти все сложилось - в ней так гармонически уживались ваххабиты и иностранные наемники, Осама бен Ладен и прибалтийские снайперши. Ведь еще позавчера вся страна точно знала, что боевики активизировали свою гнусную деятельность только оттого, что, как установила ФСБ, из-за границы поступили очередные финансовые вливания от Березовского. Еще вчера народ с содроганием узнал, что покойный Дудаев, оказывается, намеревался уничтожать своего федерального противника торпедами с ядерной подводной лодки, захваченной не где-нибудь, а на близлежащем к Чечне Тихоокеанском флоте, и успокоился народ только после адмиральских заверений о том, что ничего бы у Дудаева не получилось.

Эх, черт возьми, не в подлодке, оказывается, было дело. Ошиблись. Гонялись два с половиной года за Хаттабом, уничтожили - по данным генерала Молтенского - 11 тысяч боевиков. А беда-то была не в них, не в террористах, а в населении Чечни, которое, как теперь выяснилось, по-прежнему "поддерживает, укрывает, лечит участников незаконных вооруженных формирований, а также участвует в непосредственных боевых действиях против федеральных сил".

Это уже совсем сгоряча, потому что становится и вовсе непонятно, как отличить население от тех, кто участвует в боевых действиях. Уточнить бы у Сергея Владимировича: это что ж выходит - национально-освободительное движение? А как же тогда с контртеррористической операцией, которая давно бы уже завершилась, если бы ее с самого начала назвали карательной?

Всех сдал Ястржембский - и генералов, которые про окончание операции нам докладывают ежемесячно, и генпрокурора, установившего, что все дело в том, что в Чечню продолжают поступать деньги, и самого президента, неустанно предостерегающего мир от ужасов исламского фундаментализма и международного терроризма. А как быть теперь пропагандистам рангом помельче, уже почти убедившим взволнованных россиян, что в Чечне мы воюем вовсе не с народом? Как быть с Ахмадом Кадыровым, ныне поставленным, учитывая его славное боевое прошлое, управлять этим предательским населением? Как быть с деньгами, выделяемыми ему на посевную и развитие футбола? Как, в конце концов, быть с этим населением вообще?

А ведь предупреждали еще в самом начале, и один популярный бородатый телеведущий интересовался: однако есть ли в Чечне вообще мирные жители? Выходило, что нету, а посему власть уличалась в некотором либерализме и после неохотной констатации невозможности ковровых бомбометаний и депортации чеченцам предлагалось судьбу не гневить и против такого мягкого средства борьбы, как зачистки, не возражать.

Власть тогда комментатору мягко возразила сама - она все еще воевала не с народом, а отдельные злоупотребления военных обнаружатся много позже. Впрочем, те, кто в этих злоупотреблениях замечался, очень доходчиво объясняли, что они, эти черные, все бандиты, говорить с ними можно лишь уложив лицом в грязь. А поскольку отправлялись они на войну, видимо, ожидая там благодарной встречи, такое вероломное отношение явилось для них определенной неожиданностью.

Отчего так мало цветов бросается на федеральную броню местными жителями, г-н Ястржембский тоже готов объяснить с беспристрастием подлинного исследователя. Это, полагает он, "фактор кровной мести, сепаратистские взгляды на будущее Чечни и другие". То есть для Ястржембского уже вполне очевидно безо всякого референдума, как чеченцы намерены сосуществовать с великим соседом после того, что он с ними сделал. Но это дело будущего - надо подождать, пока все закончится. Насчет же этих сроков Ястржембский с проницательным оптимизмом высказался еще несколько месяцев назад: такие войны продолжаются, бывает, и по тридцать-сорок лет.

А контртеррористическая операция, как совершенно справедливо замечает он, закончилась бы давным-давно. Особенно, как мы теперь от него узнали, при явном дефиците самих террористов. Осталось только поподробнее узнать насчет московских взрывов. Может быть, Ястржембский и здесь на что-нибудь намекнет?

Грани.ру, 08 февраля 2002 г.