Беженцы в Панкиси: между войной и надеждой

Панкисское ущелье Грузии находится в 180 км. к северо-востоку от столицы Грузии Тбилиси. Мало кому известно, что эта раздутая прессой территория занимает всего девятьсот метров в ширину и 11 км в длину, где компактно, в семи селах проживают этнические чеченцы, или по грузински - кистинцы. Двести лет назад, еще до начала Кавказской войны, сюда, к родственным грузинским племенам, перебрались, спасаясь от кровной мести, семьи двух чеченцев Джоколо и Дуи из рода майсты в количестве до 30 человек. Они и стали основателями двух наиболее крупных сел Панкисского ущелья - Джоколо и Дуиси. В недалеком прошлом, в благодарность за защиту пограничной территории от набегов лезгинских племен Дагестана, угоняющих у местных грузин скот и похищающих людей, и за самоотверженную борьбу в отстаивании грузинской территории от многочисленных завоевателей, местное руководство защитило чеченцев от сталинской депортации в 1944 году. Ни один из нашедших приют в Грузии чеченцев тогда не был выслан.

С самого начала второй чеченской войны 1999 года регион стал объектом пристального внимание в связи с массовым потоком беженцев из Чечни осенью1999 года. В данное время, как свидетельствует лидер чеченской диаспоры в Грузии Хизир Алдамов, в Грузии находятся более 4600 беженцев, треть из которых составляют дети - от грудных младенцев до 14-тилетних подростков. По информации же Министерства по делам беженцев и вынужденных переселенцев, по проведенной весной этого года переписи статус беженца получили около 4000 человек. Многие продолжают уезжать. География маршрутов беженцев обширна, едут, кто в Азербайджан, кто в Турцию, реже в Чечню, особой завистью пользуются те, кому удается добраться до Европы. Среди бежавших в начале войны беженцев оказалось много кистинцев, в конце 80-х начале 90-х годов мигрировавших в Чечню, и после распада СССР получивших российское гражданство.

По словам заместителя начальника управления Министерства по делам беженцев Лейлы Хунадзе, были выявлены случаи, когда беженцы имели двойное гражданство России и Грузии, из-за чего эти люди лишались статусов беженцев во время перерегистрации, которая проводится раз в год.

У оставшейся части беженцев выработался стойкий иммунитет против возвращения на Родину до тех пор, пока оттуда не уйдут российские войска, и им не будет гарантирована безопасность. По словам беженцев, те, кто возвращается в Чечню из Грузии, подвергается жесткой фильтрации, так как, по мнению российского руководства, именно в Грузию бежали приверженцы независимости Чечни.

Мы выехали из Тбилиси на рассвете 30 декабря и через 3,5 часа были у въезда в ущелье. Вот первый пост, где сотрудники правоохранительных органов тщательно проверяют документы, небольшие формальности, необходимые для того, чтобы попасть к месту назначения. Я умолчал о том, что я журналист, так как их здесь не очень жалуют. Архитектура блокпоста чем-то сильно напоминает российские посты в Чечне, состоящие из бетонных блоков, двойных шлагбаумов. Греющиеся у костра мрачные люди в камуфляжной форме с автоматами наперевес. Но на этом сходство заканчивается. Все разговоры о том, что Панкиси блокировано и попасть туда проблематично, не соответствуют действительности. Если документы в порядке, то грузинские сотрудники в довольно-таки вежливой форме пожелают вам доброго пути, что мы и услышали.

Первое чеченское село - Дуиси. Именно здесь проживает основная часть беженцев. С момента моего последнего визита сюда, год назад, существенных изменений не произошло. Но это чисто внешнее впечатление. Так как для того, чтобы понять, как живется сегодня в Панкиси обычной чеченской семье, в этой семье нужно пожить хотя бы один день.

Семья Сардаловых состоит из 8 человек. Старушка Саждат, которая переживает вторую вынужденную разлуку с Родиной, первая была в феврале 1944 года, когда чеченцев депортировали в Казахстан, и вторая - осенью 1999 года, когда началась война. Супруги Зура и Ибрагим, их дети Джабраил, Роман, Марта и годовалая Малика, которая родилась уже в Грузии. Мы приехали в канун празднования Нового года. Хозяйка дома суетилась у печи, завтра будет много гостей. "Уже несколько месяцев понемногу откладывала деньги", - говорит она, - Чтобы сладостей купить для детей, да и гостей как подобает нужно встретить, пришлось кое-что из вещей продать". У входа в дом, в прихожей, аккуратно сложены дрова - сегодня в Панкиси выпал снег. Если в прошлом году дрова привозились различными гуманитарными организациями, то в этом уже приходится собирать самим, благо лес рядом, хотя зачастую поход за топливом и заканчивается очередной простудой - в последний раз заболел старший сын, которому пришлось переносить нарубленные дрова вброд через реку. Вот и подхватил воспаление легких. В комнате несколько кроватей, стол, в середине - печь, вокруг которой вечером и собирается все семейство, погреться и послушать бабушкины воспоминаниями о Родине, о тяжестях первой депортации, о том, как погиб в Кавказской войне ее дед и бесследно пропал во время раскулачивания ее отец. "Больше всего боюсь умереть здесь", - говорит 80-летняя Саждат, - Живу одной мечтой - вернуться домой, я бы и сейчас поехала, да дети не пускают". Время ужина. Он сегодня особенный, предпраздничный. Приглашая нас к столу и ставя на стол национальное блюдо "жижиг - галнаш", вареное мясо с галушками, по светящемуся лицу хозяйки дома было видно, как рада она этой своей возможности достойно принять гостей. Только после приема пищи совершается вечерняя молитва. Как говорят сами чеченцы, во время молитвы тебя не должно ничего отвлекать, в том числе и чувство голода.

В последние время очень часто говорят о том, что в Панкиси процветает ваххабизм. В семье Сардаловых все - приверженцы традиционного Ислама. Безусловно, в Панкиси люди стали религиозней, и это связано, скорее всего, с самими чеченцами, которые даже при коммунистах отличались глубокой религиозностью и приверженностью к патриархальному образу жизни. Именно после прихода в Панкиси чеченцев здесь была построена мечеть и открыта школа, где детей обучали не только основам Ислама, но и работе на компьютере и английскому языку.

"Как же я поеду в Чечню?" - задает себе вопрос Зура, - если у меня двое взрослых сыновей. Боюсь я за них, - вытирая слезы, говорит она, - Не дай Бог с ними что-нибудь случится, я не вынесу… А жизнь здесь день ото дня становится все сложней и сложней".

Всего, на сегодняшний день, по словам председателя комитета по делам беженцев Ахметовского района при УВКБ ООН Хусейна Саидова, на довольствии стоят 3.600 человек, хотя эта цифра может незначительно измениться: в эти дни в министерстве по делам беженцев продолжается перерегистрация. Те, кто уже стоит на довольствии, получают в два месяца один раз на одного человека: муку - 27 кг, сахар - 1 кг 200 граммов, масло растительное - 1.5 литра, фасоль - 3кг 600 граммов, соль - 1кг. Грузинские же власти оказывают чеченцам только правовую помощь. Продуктов не хватает, да и ассортимент не богат, приходится что-то продавать, для пополнения рациона недостающими продуктами и фруктами. С того момента, как чеченцы стали жить в Дуиси, здесь образовался стихийный рынок, где желающие могут продать или обменять свои товары. Оказавшиеся заложниками ситуации люди вынуждены идти на подобные ухищрения, чтобы просто выжить, и чисто по-человечески их вполне можно понять.

31 декабря беженцы поздравляли друг друга с Новым годом и Днем защитника отечества, который празднуется в Чечне уже несколько лет. Только к традиционному в Чечне " Пусть этот год будет свободным" здесь добавлялось "Дай Аллах нам встретить следующий год с миром в Чечне".

Мира, как милости Бога, ждут все, но мало кто рассчитывает, что он наступит через год. Поэтому семья Сардаловых очень надеется, что до этого времени им посчастливится выехать в третью страну. И таких среди беженцев абсолютное большинство. Они распространили обращения к главам Европейских государств с просьбой принять их. Мне с надеждой показывали ответ, который был получен от канадского премьера-министра Жана Кретьена, где говорится о возможности рассмотрения просьбы чеченских беженцев.

Праздник закончился. Проезжая по дороге мимо столь радушно встретившего нас дома, я заметил буднично хлопотавшую во дворе хозяйку. В жизни беженцев наступал бесконечно длинный тоскливый год, каждый день которого мать будет встречать с единственным вопросом: "Чем сегодня накормить детей?"

А. Мелхиев, ГИА ЧЕЧЕНПРЕСС,
03 января 2002 г.