Мамай сдал - Мамай принял

Командующий Объединенной группировкой войск на Северном Кавказе Владимир Молтенской встретился в Чечне с правозащитниками и поделился с ними своими мыслями о войне. Генерал высказался против прекращения спецопераций. Одобрил блокаду населенных пунктов в дневное время суток и комендантский час по ночам. "По ночам бандиты устанавливают на дорогах фугасы, а без блокирования селений, если туда вошла бандгруппа, спецоперация будет безрезультатной", - разъяснил он представителям "Мемориала". То есть без блокады какая ж спецоперация, а без спецопераций какая ж война? Просто, ясно, логично.

Владимир Молтенской - не самый худший из российских генералов в Чечне. Он не убежденный палач, как Шаманов, и не романтик бойни вроде Трошева. Этого генерала мы вряд ли увидим на презентации книги об окопной правде или среди губернаторов красного пояса. Он не писатель, он воитель. Командарм с человеческим лицом. В историю чеченских войн Молтенской войдет одной удивительной фразой, сорвавшейся с генеральских уст полгода назад, после варварских зачисток в Ассиновской и Серноводске. Назвав эти зачистки "широкомасштабными преступлениями" и "беспределом", тогдашний и.о. командующего ОГВ добавил в сердцах: "Как Мамай прошел, и сделали вид, что ничего не знают".

Его скоро поправили, и генерал изменил свое мнение о стиле контртеррористической операции. Ходили также слухи, что причиной его резких оценок были всего лишь ведомственные разборки: в Серноводске и Ассиновской работали войска МВД. Но фраза, в те дни облетевшая мир, в память врезалась крепко. Хотя бы потому, что доблестных российских воинов в Чечне с кем только не сравнивали, включая зондеркоманды СС, а вот с татаро-монгольскими оккупантами параллелей никто не проводил. Как-то слышать не доводилось...

Характер зачисток с тех пор изменился мало. За последние полгода в Чечне вообще не изменилось ничего: бойня - она и есть бойня, стилистических нюансов в ней искать нечего. Однако после 11 сентября изменился мир. Самым дальновидным деятелям в Кремле ситуация показалась удобной для принуждения чеченцев к капитуляции. Чеченцам так не показалось. Потому встреча Казанцева с Закаевым, как и следовало ожидать, окончилась безрезультатно, но некая имитация мирных переговоров была продемонстрирована всем заинтересованным сторонам - и Масхадову, и российскому населению, и западным политикам. Все, включая высшее наше руководство, устали от Чечни, оттого любые попытки диалога кого угодно с кем угодно уже не вызывают в Кремле гнева и отторжения. Скорее вялую, недоверчивую надежду.

Встреча Молтенского с правозащитниками интересна не красотой логических построений в генеральских речах, а тем, что она вообще состоялась. За время второй чеченской мы как-то отвыкли, приникая к информационным лентам, читать эти разные слова - "Чечня", "командующий" и "Мемориал" - в рамках одного абзаца. Мягкая, но критическая нота, прозвучавшая на днях в заявлении представителя Госдепартамента США Ричарда Баучера, мягкий, аккуратный ответ российского МИДа - все это лишний раз свидетельствует о том, что чеченскую проблему как-то надо решать. Если решения нет, то надо хотя бы имитировать миролюбивую озабоченность: встречаться, беседовать, разъяснять, качать головами. Нынешний визит в Грозный представителя ПАСЕ Тадеуша Ивинского - из того же безнадежно-обнадеживающего ряда. Неважно, о чем они там поговорят с путинским правозащитником в Чечне Каламановым - важно, что поговорят. А зачистки продолжатся своим чередом, куда ж без них? Без блокады нет спецоперации, без спецоперации нет войны, а без войны нельзя. Другая, незнакомая эпоха. Другая власть, другая страна.

Грани.ру, Илья Мильштейн,
14/1/2002