ИНФОРМАЦИОННЫЙ ЦЕНТР ОБЩЕСТВА РОССИЙСКО-ЧЕЧЕНСКОЙ ДРУЖБЫ
Пресс-релиз № 163 от 8 января 2002 года

Грозный

Зарема Сусаева, беженка, проживающая на территории Ингушетии и ездившая в новогодние праздники в Грозный, сообщила сведения о количестве трупов, находящихся в помещении грозненского морга. По ее подсчетам (она лично побывала в морге) там находились тела 314 российских солдат и 72 боевиков. В том, что трупы находившихся там чеченцев принадлежали боевикам, она не сомневается - это было, по ее словам, видно по характерным следам на телах, связанным с ношением и использованием оружия.

Специально для Информационного центра Общества Российско-Чеченской дружбы
Имран Эжиев.

Курчалоевский район

3-4 января, наш корреспондент побывал в селении Чоцин-Юрт Курчалоевского района Чеченской Республики. Российские СМИ сообщали, что в новогодние дни здесь прошли крупные столкновения между подразделениями сепаратистов и федеральных сил, уничтожено несколько десятков боевиков. О том, что же на самом деле произошло в этом чеченском селе - в репортаже Евы Кадыровой.

Карательная операция в Цоцин-Юрте

О масштабах трагедии, которая постигла Цоцин-Юрт - крупное село Курчалоевского района, численность населения которого перед войной составляла около 19 тысяч человек - судить пока рано. Жители еще не оправились от шока, не все схоронили своих мертвецов, не многие могут внятно рассказать о происшедшем; да и лезть с расспросами к только что пережившим кошмар массового убийства людям - дело не совсем этичное. Поэтому пока нет списка погибших и пропавших без вести; его составление - дело ближайших дней. Безусловно можно констатировать лишь одно - Цоцин-Юрт в новогодние дни подвергся жестокой карательной операции со стороны подразделений федеральных сил, причем по уровню немотивированной жестокости, да и по количеству жертв эта акция соотносима с трагедией массового убийства жителей поселка Новые Алды 5 февраля 2001 года.

Мне удалось въехать в село днем 3 января, на следующий день после окончания "спецоперации". Правда, блокада была снята еще не окончательно. Рейсовый автобус в Цоцин-Юрт не пропустили - пришлось проходить через блокпосты пешком. В селе бросилось в глаза обилие домов со следами свежих разрушений и пожаров - я насчитала их не один десяток. В воздухе витал едва уловимый запах смрадной гари. Жители, сопровождавшие меня, сказали, что с утра зловоние было гораздо более ощутимым. Они уверены, что где-то поблизости военные сжигали трупы. На въезде в населенный пункт мне показали обгоревший после одного из обстрелов вагончик - по словам людей еще утром около него были свалены окоченевшие на морозе тела жителей, но потом военные их куда-то увезли.

Все жители, с которыми мне удалось переговорить, описывали начало трагедии следующим образом. 30 декабря 2001 года рано утром по дороге, ведущей в Цоцин-Юрт из райцентра Курчалой с большой скоростью ехал автомобиль "Нива". Его преследовала армейская моторизованная колонна. Военные вели по "Ниве" стрельбу из автоматического оружия, однако пули неизменно ложились справа и слева от машины, рядом с колесами. Преследование (по крайней мере та его часть, которую видели оказавшиеся на дороге свидетели), продолжалось около 15 минут, пока "Нива" и военные машины не влетели в село. У одного из окраинных домов Цоцан-Юрта джип остановился, из него выскочили два человека и забежали во двор. По жилому зданию сразу же был открыт огонь как из стрелкового оружия, так и из орудий бронетранспортеров. Женщины, находившиеся в этот момент в доме, успели убежать, после чего дом был разрушен выстрелами.

После этого инцидента село было сразу же заблокировано, в него вошло большое количество живой силы и бронетехники, и начались убийства и захваты жителей, грабежи и поджоги домов - словом все то, что называется на военном жаргоне "зачисткой". Чрезвычайно важно отметить, что командовал карателями лично командующий объединенной группировкой войск генерал Владимир Молтенской.

По свидетельству опрошенных, военными в ходе "зачистки" было захвачено около 200 жителей села. Часть из них родственникам удалось выкупить, но многие бесследно исчезли. Выкупленные рассказали, что они подвергались со стороны военных систематическим пыткам и издевательствам - впрочем, и без слов это видно по следам побоев на их телах. Множество жителей села было убито как в собственных домах, так и после задержания. На настоящий момент имеются сведения о 37 убитых, но они наверняка не полны. Трупы, на которых имелись множественные следы пыток (включая отрезанные уши и носы) родственникам выдавались только после того, как те подписывали расписки в том, что убитый являлся участником "незаконных вооруженных формирований". Кроме того, за каждое тело требовалось заплатить по 1000 рублей. Среди выданных родственникам и похороненных - труп муфтия села Мусы Исмаилова, 1964 г.р. с отрезанными ушами, носом, изуродованным лицом и смертельными пулевыми ранениями. Его жена сказала мне, что ее угнетает сейчас не столько убийство мужа, сколько боязнь за оставшегося в живых семнадцатилетнего сына. "Как я смогу удержать его от мести; что я должна сделать, чтобы он не взял в руки оружие?" - задавала она мне вопросы, на которые вряд ли кто ни будь сможет дать ответ. Еще один убитый - Ильяс Хизриев, 1965 г.р. У него было отрезано одно ухо. Причем, по свидетельствам жителей села, это было сделано еще при жизни, когда каратели, разъезжая на БТРе и врываясь в дома, возили и водили его с собой, используя в качестве живого щита на случай оказания вооруженного сопротивления.

Необходимо отметить следующую особенность данной карательной операции - военные подвергали захватам и издевательствам и женщин. Малика Эскерханова, мать четырех детей, проживавшая по адресу ул. Ломоносова 8, была захвачена военными 30 декабря, при этом федералы оторвали ее от грудного ребенка. Ее избивали в течении двух дней, и ее лицо в момент моей встречи с ней представляло один сплошной синяк. Она была выкуплена у военных родственниками. Ее дом полностью разрушен.

В ряде случаев при захвате военные рвали предлагаемые им для проверки документы.

После грабежей военные зачастую поджигали дома. Семидесятилетнюю жительницу села, имя которой не называется по ее просьбе, военные выволокли из ее дома и бросили на землю, после чего осуществили поджог. Известны и другие аналогичные случаи. В ходе всех дней "зачистки" военные вели беспорядочный неприцельный огонь по жилым зданиям.

Многим жителям удалось избежать захватов, грабежей и поджогов - для этого необходимо было заплатить военным, которые врывались в дома, от пяти до семи тысяч рублей.

Цоцин-юртовцы утверждают, что бесчинствовавшие в их селе военные находились в состоянии наркотического опьянения. Косвенным подтверждением этому является тот факт, что во время грабежей как в частных домах, так и в аптечных киосках, имеющихся в селе, военными изымались все шприцы. Сам факт обнаружения в доме лекарств, включая такие повседневные препараты, как аспирин, трактовались карателями как свидетельство оказания жителями медицинской помощи боевикам, и являлись достаточным основанием для "задержания". Однако без разбора лекарства не изымали; зато шприцы требовали для выдачи специально. Воздействию наркотиков сельчане приписывают и бой, который произошел в центре села между представителями разных отрядов военных.

По моим данным, части, проводившие карательную операцию в Цоцин-Юрте, передислоцировались в Аргун. Поэтому надо полагать, что за сообщениями СМИ о масштабной спецоперации в этом городе стоит очередной погром, и в ближайшее время следует ожидать очередных сведений о массовых жертвах среди гражданского населения.

Специально для Информационного центра Общества Российско-Чеченской дружбы
Ева Кадырова.