(поэма)

Шамилю Басаеву посвящается

1

Отряды чеченцев, прорвав окруженье,
Шли пятые сутки по тропам размытым…
Промозглая сырость, глотая ущелье,
Рыдала, как матерь над сыном убитым…
Назойливо чавкала грязь под ногами,
Пророчески каркали черные птицы…
И шли моджахеды на битву с врагами
Сквозь русские сплетни и их небылицы…

2

Лес плотно сомкнулся. Дубы и осины
От лётчиков русских бойцов прикрывали.
Один моджахед подорвался на мине,
Мы тело его по частям собирали.
В устах его в небо уплыла шахIада
Сквозь мокрые космы седого тумана -
Ведь с нами окончил он школу Джихада
От горных отрогов до Урус-Мартана.
«Пусть будет доволен твоим газаватом
Аллах Всемогущий, дающий нам силу»
Звучало, как клятва, над взорванным братом,
Когда мы его опускали в могилу…

3

И спят моджахеды под гул мирозданья,
Их сон беспокойный укрыт небесами ...
Не спит лишь амир на краю ожиданья,
Он чуткую память листает глазами:
Всем сердцем он любит своих моджахедов,
Баюкая сон их, качаются ели…
Он видит далёких и призрачных дедов,
Лелеявших волю свою с колыбели.
Он видит сельчан, что Россией убиты,
Кто бомбой, кто миной, а кто и снарядом…
С русистами только и будем мы квиты,
Когда их насытим мучительным адом…
Шальные бомбёжки, свистящие мины,
«Зачистки» и казни, расстрелы и ямы.
От нашей столицы остались руины -
От мёртвой Минутки и до Катаямы,
В развалинах сёла — красавцы когда-то...
Куда не посмотришь – везде пепелища…
Вздыхает отважный амир виновато:
Горька размышлений тяжёлая пища…
Лежит он, укрытый сырой плащ-палаткой,
К усталой груди автомат прижимая...
И тихо лицо вытирает украдкой:
Ведь, только Джихад – его доля земная…

4

И снова: поля, перелески, поляны,
Русистские бомбы, жестокие схватки…
От злости пылают кровавые раны —
В селениях встречи и проводы кратки…
Как трудно оставить село за спиною,
В котором тайком поселилась тревога,
Сюда занесённая русской ордою…
Я вижу, как, горестно став у порога,
И к небу воздев свои скорбные руки,
Всевышнего молит чеченка седая:
«Храни их, Аллах, и возьми на поруки,
Раз доля у наших сыночков такая,
И дай им готовность к победному бою,
Тобой освящённую верою твёрдой!»
И шли моджахеды, терзаясь душою,
По залитой кровью Ичкерии гордой!

5.

Сжимается туже кольцо окруженья,
И новые сутки в тревоге минули…
И всё же, летая над полем сраженья,
Пророчат победу чеченские пули…
Затишье... На небе свинцовая хмара,
Петляя, от смерти уходит дорога,
И слышится голос амира Умара:
«Цкъа соьга цхьажимма, кIентий, ладогIа!»
По редкому лесу бьют кафиров пушки,
И тучи готовятся сыростью плакать,
И в злобном пике задыхаются СУшки,
И бомбами пашут дорожную слякоть…
Чеченцы стоят в ожиданье приказа -
Не сломленный духом остаток отряда -
Амира отважного слово иль фраза
Как импульс для этой машины Джихада!
Вгляделся амир в безмятежные лица
И молвил: «Агрессоры там - за горою,
И вряд ли мы сможем на базу пробиться,
В душе хоть мы все приготовились к бою…
Есть выход, но только вот семь моджахедов
Шахидами лягут меж ними и нами…
Кто хочет продолжить традицию дедов,
Борьбой освященную злыми веками?...»
Амир замолчал и потупился взором,
Хоть знал он, что воины войска Аллаха
Никто на него не посмотрит с укором:
Они ж на планете не ведают страха!...
Он знал, что такое решенье амира
Для братьев его приговором не стало,
Что нет у них, кроме Аллаха, кумира,
И что сомневаться ему не пристало…
И юный чеченец выходит из строя:
Он светится радостью, как откровенье…
Сказал он: «Останусь для этого боя!»
«Я тоже! Я тоже» – в отряде движенье.

6.

Семь воинов оставив за спиною,
Ступил отряд на каменные кручи,
Снаряды разрывались под горою,
И проплывали дождевые тучи…
Молитвы души трогали руками,
Склонялись перед Господом колени…
Ичкерия, сильна ты сыновьями!
Твердят об этом клятвы поколений…
Бьёт кафир из оружия всех видов,
Бомбят высотку бомбовозы слепо,
И стонет лес.. На головы шахидов
Рыдает искалеченное небо…
Перед бессмертной горсткою чеченцев
Амир склоняет голову седую:
Ведь битву с этой бандой отщепенцев
Ведут они последнюю, святую…
Уходим мы, белесой пеленою
Не поглотить туману запах рая:
Мы чувствуем за нашею спиною,
Как он проходит по родному краю…
Ушли чеченцы в райское бессмертье,
Чтоб в памяти народа возродиться…
И даже в этой шалой круговерти
Запомнил я их радостные лица…

Билал Алканов, 13.01.04г.