Гипнотерапия и гипноз — благо или огромное зло?

10.01.2011

   
В первый день Нового года русская версия международного издания «Великая эпоха» опубликовала материал ( по состоянию сайта на 09.01.11 г.) под названием «Гипноз и гипнотерапия». Это интервью с известным суггестологом (специалистом по гипнозу).

Гипноз — (от древне-греческого ?πνος — сон) это временное состояние сознания, характеризующееся сужением его объёма и резкой фокусировкой на содержании внушения, что связано с изменением функции индивидуального контроля и самосознания. Состояние гипноза наступает в результате специальных воздействий гипнотизёра или целенаправленного самовнушения. В более общем смысле гипноз это социально-медицинское понятие о комплексе методик целенаправленного словесно-звукового воздействия на психику человека через заторможенное определённым способом сознание, приводящее к бессознательному выполнению различных команд и реакций, находящегося при этом в искусственно-вызванном состоянии заторможенности организма — дрёмы.

Вот что говорит интервьюируемый из цитированной выше статьи в «Великой эпохе»: «По специальности я психолог,  психотерапевтом я работаю вот уже 12 лет. Я работаю в Женеве, где занимаюсь частной практикой.  Два года назад я получила два письма от доктора Гая Шедо, который предложил мне пройти  обучение гипнотерапии, новой методике, являющейся более прогрессивной по сравнению с традиционным гипнозом. Кроме того, я была не прочь попробовать занятия гипнозом вместе с моими  клиентами  у себя в кабинете. В результате я записалась на курсы, которые успешно прошла... Что касается Гая Шедо, который ввел термин «гипнотерапия», то он также включил  вопрос о единстве тела и души. С его точки зрения, гипноз - это процесс,  объединяющий тело и душу, а не просто психологический процесс... Этот терапевтический метод применяется для обезболивания  в стоматологии, при родах, в областях  медицины, где занимаются облечением боли... Сеанс гипнотерапии как таковой не проводится сразу. Пациент приходит с проблемой. Необходим анамнез... Затем для того, чтобы обозначить проблему, надо  провести 1-2 встречи или 1-2 сеанса психотерапии, если  эта проблема лежит в рамках данной сферы, а  затем начать работу с личностью, чтобы  в процессе  терапии высвободить отдельные структуры.   Гипнотерапия - это работа со структурами человека».

Гипноз и гипнотерапия — это методы терапии, известные с глубокой древности, применявшиеся, к примеру, в древней Индии. Как правило, к тем, кто практиковал гипноз, относились, как к шарлатанам. Такое отношение справедливо сохранилось к гипнологам у многих врачей и поныне. И хотя гипноз мог быть эффективным при применении обезболивания, во всех остальных случаях он был, как привило, бесполезен или даже вреден.

Поэтому гипноз использовался скорее как оружие. Исследователи искусства японских ниндзя писали о том, что и обученные средневековые японские воины-ниндзя владели этим методом.

В 20-м веке был изобретен метод, известный под сленговым названием «Боль-Наркотики-Гипноз» (БНГ). Как сообщается в одной из статей в русской Википедии, эта форма гипноза занимает промежуточное положение между хирургической операцией и простым гипнозом без физической боли.

Эта форма гипноза была тщательно охраняемым секретом определённых военных и разведывательных организаций. Это жестокое оружие войны. К сожалению, оно может гораздо больше пригодиться при завоевании какой-либо страны, чем атомная бомба.  Сообщается в той же статье, что использование этой формы гипноза в шпионской работе было довольно широким в 20-ом веке. Наркоболевой гипноз - это более изощрённый вариант наркосинтеза.

При наркосинтезе человеку даются некоторые наркотические вещества, и когда он погружается в бессознательное состояние, ему помогают с использованием психического феномена под названием «регрессия» мысленно вернуться в свое прошлое. Считалось, что такое действие может иметь психотерапевтичекий эффект.

Наркоболевой гипноз использовался психиатрами тоталитарных стран для контроля над людьми, а также, вероятно, для создания террористов-самоубийц. В основе метода лежат, как уже было отмечено выше: гипноз, применение тех или иных психотропных препаратов, наркотиков, а также боль.

Есть и еще один аспект проблемы. Когда мы слышим о том, что человек вышел на свободу из психиатрической клиники и покончил жизнь самоубийством, то часто это может быть следствием... того, что он получал в психиатрической клинике препараты, действующие сходным образом с некоторыми уличными наркотиками, что его били (к примеру, санитары, пациенты и т.п.), либо на длительное время привязывали, применяли к нему «укрутки», и это также могло причинять сильную боль человеку часами. Если при этом психиатры говорили в присутствии пациента: некто-де желает окончить жизнь суицидом, что могло быть воспринято пациентом, находящимся под действием психиатрических препаратов, как внушение. И такое внушение пациент, выйдя из психиатрического учреждения, иногда воплощает в жизнь. Увы, никому и в голову не приходит проводить в связи с этим расследование в отношении психиатров, лечивших человека...

Случаи самоубийства предположительно именно в связи с приемом психиатрических препаратов и лечением у психиатров описаны довольно подробно в правозащитных публикациях. Вот один из примеров: «Самоубийство после посещения российского психиатра» (по состоянию сайта на 09.01.11 г.).

Мамонова Гертруда Леоновна (Ф.И.О. изменены), сообщила о смерти ее сына, Мамонова Сергея Валерьевича (Ф.И.О. Изменены). Она рассказала, что 31 августа 2009 года, после посещения психиатра НИ ПНИ им. Бехтерева С.П., ее сын вернувшись домой совершил самоубийство выбросившись из окна квартиры, в которой проживал.

Началось все в 2004 году. Г.Л. Мамонова с сыном жили в г. Ухте. Сергей учился в 11 классе школы. После начала учебного года он стал жаловаться на плохой сон. Они обратились к невропатологу в детскую поликлинику по месту проживания. Она не стала заниматься Сергеем. Им пришлось обратиться в ООО Медицинский центр «АВАЛОН». Там психиатр А.Б., поставил Сергею психиатрический диагноз и назначил антидепрессанты.

В апреле 2005 года из-за приема этих препаратов в больших дозах (по рекомендованной психиатром схеме) Сергей в школе упал в обморок и его увезли на скорой в городскую детскую больницу, где Сергей лежал в течении 2-х недель. После этого А.Б. отменил назначенные ранее препараты и заявил, что Сергей излечен.

После школы Сергей поступил в Университет Телекоммуникаций им. Бонч-Бруевича. До 2007 года он никаких лекарств не принимал. Физическое состояние Сергея сильно ухудшилось: он выглядел подавленным, испытывал слабость, жаловался на отсутствие физической энергии. Когда Г.Л. Мамонова ходила консультироваться  по его случаю в «АВАЛОН», А.Б. поговорив по телефону с Сергеем, заявил, что это его капризы и адаптация в коллективе университета.

После этого Г.Л. Мамонова в мае 2007 года приехала в Санкт-Петербург и вместе с  сыном пошла на прием к психиатру в НИ ПНИ им. Бехтерева. Сергея принял психиатр С.П. Он сразу предложил ему лечь в больницу, предположив, что у Сергея серьезное психическое расстройство. Они согласились. Пока 2 недели Сергей лежал в больнице, Г.Л. Мамонова жила в Санкт-Петербурге. Обследования на предмет выявления соматических заболеваний в НИ ПНИ им. Бехтерева не проводилось.

Когда Сергея выписали, он вместе с матерью уехал в Ухту. После выписки из НИ ПНИ им. Бехтерева Сергею были назначены два психиатрических препарата. Эти два препарата Сергей принимал в течение года в небольших дозах до августа 2008 года. В начале августа Г.Л. Мамонова с Сергеем пошли к А.Б. с целью получить консультацию по вопросу дальнейшей адаптации Сергея в общество, так как он поступил в Ухтинский Государственный Технический Университет и требовалось либо отменить препараты, либо изменить их дозировку. А.Б. после беседы назначил уколы другого психиатрического средства. Психиатр не предупредил ни о возможных побочных эффектах приема препарата, ни о способах их коррекции.  В результате, когда Г.Л. Мамонова вечером дома сделала Сергею инъекцию этого препарата, у него начались сильные судороги, которые продолжались в течение 4-х часов. После этого случая они решили отказаться от приема этого препарата. Участковый психиатр, Д.В., назначила некий препарат, для снятия скованности мышц у Сергея.

В середине августа Г.Л. Мамонова с сыном поехали отдыхать на море. Через 2 недели, когда они вернулись в Ухту, состояние Сергея стало ухудшаться. Они обратились за помощью к участковому психиатру в ПНД по месту жительства. Она назначила какие-то препараты и 2 недели пыталась его лечить. Однако состояние Сергея ухудшалось, и психиатр сказала, чтобы он лег в больницу.

Сергея поместили в городскую психоневрологическую клинику. В ГПНК при поступлении у Сергея забрали телефон. Лечащий врач-психиатр, В.П., весьма неохотно рассказывал Г.Л. Мамоновой о том, какие применяются препараты. Посещения были только по субботам по разрешению врача. Когда в середине октября Сергей попросил Г.Л. Мамонову забрать его из больницы В.П., психиатр отказал в этом.

В ГПНК Сергей лежал 4 месяца. Его физическое состояние за этот период становилось хуже  и хуже. Выписали его перед новогодними праздниками. Он был апатичен, как будто оглушен, была нарушена ориентация в пространстве, кожа лица была землистого цвета, тело было опухшим.

При выписке ему были назначены два психиатрических препарата. Сергей принимал их до июня 2009 года. В июне Сергей с матерью побывали на приеме у все того же психиатра, С. П. с целью получить консультацию относительно дальнейшей адаптации Сергея. С.П. отменил одни психиатрические средства и назначил другие. Тогда же Сергей подал документы в техникум телекоммуникаций при университете им. Бонч-Бруевича. В июле он сдал экзамен и поступил туда.

31 августа Г.Л. Мамонова с сыном пришли на консультацию к С.П. в связи с тем, что  Сергей перестал хотеть учиться. Сергей сказал, что хочет получить инвалидность. С.П. стал убеждать Сергея, что тот должен пытаться учиться, после чего Сергей стал замкнутым и перестал с ним общаться.

Когда после консультации они пришли домой, Г.Л. Мамонова сказала, что получение инвалидности — это долгий процесс и, что если Сергей не хочет учиться, то она его заставить не сможет. После этого разговора Г.Л. Мамонова ушла из дома подавать документы на регистрацию. Пока Г.Л. Мамонова стояла в очереди в паспортном столе она несколько раз звонила Сергею на городской номер, однако, он не снимал трубку, чего никогда не случалось, если Сергей был дома. Когда Г.Л. Мамонова возвращалась домой, она увидела сына, лежащего на асфальте возле дома, и группу милиционеров, окруживших его. От милиционеров Г.Л. Мамонова узнала, что примерно в 17-30 Сергей выбросился из окна.

Необходимо, чтобы общество обратило пристальное внимание на то, что психиатрическое лечение, включая различные формы гипноза, особенно «наркоболевой гипноз», может, по всей видимости, увеличить количество самоубийств. А использование психиатрических методов для создания террористов-самоубийц, когда это доказано, должно принаваться преступлением! А средствам массовой информации, вероятно, следует воздерживаться от публикаций, в той или иной степени, восхваляющих различные формы гипноза.

Иван Маркелов