ЧЕЧЕНСКОЕ УРАВНЕНИЕ, ИЛИ СОЙДЕТСЯ ЛИ ЗАПАД С ВОСТОКОМ?

Ко Всемирному Чеченскому Конгрессу

Отдел писем

   Такое событие, как Всемирный Чеченский Конгресс, - незаурядное, судя по рангам организаторов и приглашенных к участию политиков, далеко не только чеченских. Вселяет надежду наличие в списке таких непререкаемых моральных авторитетов нашего времени, как В. Буковский, Вацлав Гавел, Витаутас Ландсбергис, российские оппозиционные политики и правозащитники и другие персоны, одно имя которых вызывает ассоциации с лучами света в царстве тотального цинизма, захватившего, кажется, весь мир. Что же касается чеченских известных фамилий, то видно, что Конгресс пытается использовать даже малейшую возможность, чтобы свести за круглым столом чеченских политиков, у которых – различные позиции и мнения относительно настоящего и, особенно, будущего, чеченского народа. Видя столь отчаянную попытку моральных светочей собраться и, быть может, предложить какие-то пути выхода из абсолютного тупика, в который чеченский народ загнан в результате изначально бессмысленной и потому беспощадной российской агрессии и, в лучшем случае, растерянности мировых политиков перед агрессивным хамством нынешних хозяев России (планы которых отнюдь не ограничиваются «окончательным решением» вопроса существования уникального народа, численность которого столь мала в мировых масштабах, что им пытаются по-математически цинично «пренебречь» все «великие» державы), рискну предложить свое вИдение проблемы.

   Во-первых, «пренебречь» судьбой чеченского народа – идея изначально не менее безумная, чем сама российская агрессия – не получилось, что и требовалось доказать. «Маленький» народ оказался удаленьким – настолько, что неимоверной ценой и самопожертвованием отстаивает свое право на жизнь и свободу уже 16 лет кряду, чему втайне изумляется весь мир. Есть народ – есть проблема, значит, ее нужно решать.

   Во-вторых, хозяева России, усмиряя этот народ, явили миру свой лик, как в процессе «усмирения», который квалифицируется как геноцид по всем международным законам, так и во всех прочих делах, внутренних и внешних, суть которых проявляется все ярче: нарастает новая «сила темная» мирового масштаба, выросшая из развалившегося, вроде бы, советского тоталитарного аппарата (КГБ, ГРУ, генералитет, МВД, сросшееся с преступным миром, международная мафия, повязывающая кровью все оргпреступные элементы сегодняшнего мира, от Аль-Каеды до латиноамериканских и европейских мафий). Сегодня всё решительнее говорят о «путинизме» как о целостном явлении, угрожающем миру. Эту новую-старую угрозу с предельной ясностью  сформулировал депутат канадского парламента Борис Вржесневский на конференции, посвященной памяти жертв тоталитаризма и состоявшейся в Университете Торонто 23 августа, в печальный день подписания пакта Молотова-Риббентропа: «Хотите понять путинизм – оглянитесь на опустошенную Чечню, а затем – на Иран: кто финансирует его тайную ядерную программу. И так – по всему периметру вокруг России, государства оказываются втянутыми либо в гражданскую войну, либо в межэтнический конфликт, а иногда, как в случае Ирана, в акции, грозящие дестабилизировать огромный регион». Так – от разорения чеченского народа – тянется кровавая цепь к другим регионам мира. Всё больше политиков понимает эту зависимость: безнаказанность зла, кажущегося сравнительно небольшим, ведет к его всё бОльшему разрастанию.

   В-третьих, в сегодняшнем мире, который благодаря революции в системе коммуникаций и связи становится всё более «глобальной деревней», всё острее назревает необходимость поиска реальных путей мирного сосуществования разных культур, вероисповеданий, образов жизни (кроме, разумеется, откровенно преступных).

  Решение «чеченского вопроса», «российского вопроса» и «кавказского вопроса», мне представляется, необходимо искать исходя из этих трех факторов. Вот один из путей, который мне представляется сравнительно реалистичным. 

    Маленький, но удаленький чеченский народ оказался, фактически, в эпицентре глобального столкновения трех геополитических пластов: рыночно-плюралистичного Запада, мусульманского Востока и олигархическо-чекистской России. Чеченский народ оказался между этими тремя пластами, в своей борьбе одиноким, но раздираемым этими тремя силами в стремлении каждой из них использовать его в своих интересах. Но, вместе с тем, если чеченский народ не поддастся на разрыв и сумеет найти равнодействующую внутри себя, которая удержит его в единстве, то, наоборот, он может предложить всем трем силам вступить с ним во взаимно выгодное взаимодействие. 
Раздираемый чеченский народ сегодня имеет элементы, тяготеющие ко всем трем пластам. Западный –в лице Закаева (как официального представителя правительства в изгнании) и других политиков, так или иначе утверждающих правовое положение чеченского народа в мире и правовые основы государственности. «Исламский» – в лице тяготеющего к исламу Сопротивления, всё больше распространяющегося по всему Северному Кавказу (пропорционально российским репрессиям). И «российский» - не только в лице кадыровщины и всяческой уголовщины, но и чеченских правозащитников, связанных с российским правозащитным движением.

     Между этими тремя силами – гражданское население Чечни, изнывающее под неосталинистским кадыровским режимом, покинутое на произвол судьбы всеми крупными мировыми силами. Этой покинутости есть много причин, но одна, как мне кажется, состоит в том, что никто не может предложить действенных рецептов, как усмирить нынешний российский режим и подготовить  цивилизованную замену диктатуры властвующей группировки реальной демократией. В результате этой мировой неопределенности население Чечни  пребывает в некой «серой зоне беззакония», уменьшаясь, как шагреневая кожа, но оно, вопреки предположениям многих не посвященных, не перестало стремиться к свободе. Судя по последним событиям, сопротивление чеченских партизан раскололось на «исламскую» и «ичкерийскую» ветви.

   При этом, «исламская» ветвь сегодня, независимо от мотивов тех, кто к ней тяготеет (а тяготеют к ней отнюдь не только двойные агенты ФСБ и других пецслужб, но и, по разным причинам, простые партизаны!) используется Россией против чеченского народа под предлогом «войны с исламским терроризмом». Провоцируются новые и новые теракты, в которых чеченское сопротивление невиновно, но при всех поразительно толковых комментариях чеченских особенно ичкерийских, представителей, оно неспособно результативно противостоять мощнейшему российскому пропагандистскому аппарату. И весь народ снова, без вины виноватый, оказывается втянутым в новые и новые заколдованные круги жестокого, безжалостного, смертельно неравного противостояния, результатом которого является продолжение геноцида в новых стадиях и распространение его на весь Сев. Кавказ. Нарочито смешивая «исламскую» и «ичерийскую» ветви, российская пропаганда добивается, с переменным успехом, аничеченских настроений по всему миру. Правда, и критика ее кавказской политики, и кадыровщины в мире не прекращается. Но это, увы, не останавливает машину истребления народа. 

   А «российский» (не-чекистский, прежде всего, правозащитный) вектор как в чеченском, так и в российском обществе очень слаб. Хотя невозможно представить себе, что стало бы с чеченским народом, не будь чеченских и российских правозащитников, в буквальном смысле жертвующих собой ради спасения ближних своих.

  Как же найти пути взаимодействия таких, кажется, противоположных, несовместимых друг с другом направлений крохотного народа, геополитически расколотого между тремя противоборствующими мировыми силами?

  Рискну предложить некий теоретический план – в качесте возможной базы для политических проектов.

  Обратимся вновь к вышеозначенным трем факторам мировой политики, определяющим положение чеченского народа сегодня. Теоретически, в каждом из них чеченцы могут принять конструктивное участие, что поможет им не только вписаться в мировую политику, но и в определенной степени помочь этой политике, заявить о себе как о полезной мировой силе, с которой необходимо сотрудничать как конструктивным силам России, так и мировым державам Запада и Востока.

   Итак, по порядку.

1. Сотрудничество с конструктивными силами России. Чеченские правозащитники с ними давно сотрудничают в деле хотя бы минимальной борьбы против беззакония, в деле конкретной помощи людям. «Российский фактор» в этой связи не стоит недооценивать. Расшатывая кгб-шный режим и давая российскому народу хоть какие-то, пусть очень слабые и не многими поддерживаемые, но всё же моральные установки в насаждаемом властью воинствующем аморализме, правозащитники противостоят геноциду и утверждают правовые методы борьбы против нарочито насаждаемого беззакония - перед лицом пропагандистов, выбивая у них козыри «терроризма».

Быть может, конструктивным силам чеченцев Европы и российским правозащитникам, реалистичным журналистам, оппозиционным политикам стоит теснее взаимодействовать? Задачи-то, в конечном итоге, во многом перекликаются: без демократизации российской власти Чечне не видать свободы.

Но чрезвычайно важно, чтобы и потенциальная российская демократическая власть понимала необходимость отпустить Чечню, была в полной мере готова признать ее уже существующим с 1991 года независимым государством. Для этого необходимо добиваться, чтобы потенциальные демократические силы России смотрели на ичкерийских чеченцев как на своих союзников и обе стороны понимали полезность друг для друга. Этого можно достичь более тесным взаимодействием.

1. Западный фактор. Ичкерийцам Европы, как мне кажется, необходимо удесятерить усилия в том, чтобы убедить европейских политиков, общественных деятелей и профессиональные сообщества в своей полезности им для решения проблем, стоЯщих перед Европой. От борьбы с путинизмом как глобальной угрозой – до интеграции в общества стран своего рассеяния, чеченцы должны стать полезной для Европы силой. Тогда с интересами ичкерийцев должны, по идее, больше считаться. А вот с дискриминацией чеченцев, проявляющейся в разных формах из-за ублажения Путина, необходимо бороться, на мой взгляд, более организованно. Почему бы не создать постоянно действующую организацию наподобие Антидиффамационной Лиги или Общества по защите беженцев именно из Чечни, сотрудничая с адвокатами, активистами общественных организаций, которые уже давно и действенно помогают чеченцам? Почему таким сверхважным делом занимаются разрозненные крохотные группки или даже энтузиасты в одиночку?
2. Восточный (исламский) фактор. Одна из острейших цивилизационных задач, над которой бьются лучшие умы: найти путь сближения Запада и Востока. Ни Запад никогда не согласится принять идеи ислама, по крайней мере, в прямолинейной форме (на что, возможно, надеются некоторые идеологи исламского движения), ни Восток не откажется от ислама, сколько бы бомб ни было сброшено на Афганистан, Ирак и другие поля сражений. Единственный путь к сосуществованию – это выработка идеологии сосуществования Западного мира и исламского образа жизни на Востоке.

В поиске путей межрелигиозного сосуществования Кавказ может быть естественным посредником. И это можно сделать, обратив исламский фактор из пропагандистского ярлыка, навешенного врагами, в фактор межцивилизационного диалога между Востоком и Западом, и предложив чеченский духовный потенциал тем деятелям на Западе и Востоке, кто искренне озабочен противостоянием Запада и Востока и ищет пути его преодоления. Подчеркиваю: искренне! Ибо российские провокаторы уже пытаются занять этот путь и опередить независимо мыслящую интеллигенцию Запада и Востока, подменяя истинный духовный диалог псевдомиротворчеством с псевдоиспользованием великого, еще не изученного и не оцененного вне Чечни, наследия Кунта-Хаджи.

Чтобы предложить подлинную посредническую идею, чеченцам и другим кавказским народам стоит поискать оптимально воспринимаемые современной цивилизацией формы такого посредничества – я уверена, что это посильная задача для народов Кавказа, поражавших странников своей какой-то необъяснимой, интуитивной мудростью и оплодотворявших этой мудростью лучшие умы России. Возможно, стоит обратиться к истокам «авраамитских» религий (мусульманства, христианства и иудаизма), напомнив об общих корнях; возможно, предложить нечто специфически кавказское, проверенное столетиями сосуществования различных народов на маленькой территории.

Если у трех флангов чеченского народа хватит политической воли и мудрости, чтобы, преодолев личные амбиции (при которых один «не слышит» другого) и пойдя, хотя бы, по намеченному здесь пути, шансы на успех чеченского народа возрастут.  Главное, на мой взгляд, сейчас взглянуть на три раздирающих чеченский народ геополитических силы и вытекающие из этого три главные задачи (сохранить основы государственности; полностью и окончательно выбить козырь «исламского терроризма», подняв на высоту межцивилизационной проблемы посредничество между Западом и Востоком; расшатывать преступный режим «империи зла», сопротивляясь геноциду, в том числе и партизанской войной, и поддерживая борьбу самих россиян в форме взаимодействия с правозащитным движением) – и объединиться вокруг поисков решения этих задач.
Для этого нужно подумать об оптимальном сочетании факторов: национально-государственного, правового и религиозного в борьбе чеченского народа за свободу и право на жизнь.

Надежда Банчик, сентябрь 2010