6 августа 14 годовщина освобождения ЧРИ

Сегодня, 6 августа 2010 года, мы отмечаем 14 годовщину успешно проведенной операции по освобождению оккупированной Чеченской Республики Ичкерия от российских войск.

Мы решили еще раз опубликовать статью Вадима Белоцерковского посвященную тем событиям.

Чеченский феномен

Совершилось чудо героизма и самоотверженности: маленький народ нанес поражение армии великой 150-миллинной страны, выигравшей вторую мировую войну и вооруженной всеми видами современной сокрушительной военной техники, в то время как у чеченцев были только автоматы и гранатометы.
И пора найти в себе силу признать, что чеченцы победили, потому что оказались мужественнее, благороднее, умнее и сражались за правое дело – за свою свободу и независимость.

Признание это, прежде всего, необходимо для нравственного очищения нашего общества.

До сих пор я писал главным образом о правовых аспектах чеченской войны, не касаясь вопроса, что представляют собой чеченцы как народ, какими они видятся со стороны непредвзятому взгляду. Сейчас пришла пора подумать об этом и о том, что сделали чеченцы для России и россиян.

400 лет, как утверждают чеченцы, боролись они с Россией за свою свободу, на которую покушался уже Иван Грозный. И сейчас они, наконец, празднуют победу, закрепленную выборами 27 января. Хотя и понимают, что это еще отнюдь не конец борьбе. Конец будет, очевидно, когда Россия признает независимость Чечни и под суд будут отданы виновники этой войны. То есть, когда в России установится, наконец, демократия и главенство Закона. Но скоро ли это будет, не знаете?

Большинство людей на Западе смотрело на борьбу чеченцев с растущим день ото дня изумлением: не сегодня, так завтра русские должны раздавить этих безумцев. Но шло время, а безумцы не сдавались. Президент России торжественно объявил, что победа одержана и война закончена, и вскоре грянуло 6-ое августа, чеченцы взяли Грозный, Гудермес и Аргун, крупнейшие города республики. Заполнилось высказывание в одной из немецких газет: «Перед вторжением в Чечню русский министр обороны похвалялся, что в один день возьмет Грозный. Сейчас чеченцы показали ему, как это можно сделать!»

Но мир все еще ждал, что сейчас вот русские разозлятся и выкинут чеченцев из Грозного. Однако шли дни, и все атаки русских танковых колонн захлебывались и отбивались. Мир не мог поверить своим глазам. Конечно, Россия переживает тяжелый кризис, солдаты деморализованы, командиры, видимо, не блещут умом, и – все равно непостижимо! Ведь слишком велика разница в весе. Слон и Моська! Но Моська, которая заставила отступить слона, это уже что-то другое, это уже ближе к схватке Давида с Голиафом!

Можно ли в реальной истории найти нечто сопоставимое? Нельзя! Даже с Израилем нельзя сравнить. Нападавшие на Израиль арабские страны тоже многократно превосходили его по численности населения. Но как был вооружен Израиль! И население нападавших стран, недавно вышедших из-под колониального гнета, было малообразованным, и солдаты плохо справлялись со сложным современным оружием.

Официозная пропаганда и фашизоидные шовинисты все время внушали нам, что чеченские отряды состоят из бандитов, уголовников и наемников. Но этим они лишь демонстрировали свои низкие умственные способности. Наемники и особенно уголовники не способны на долгую и почти безнадежную борьбу, да еще в нечеловечески тяжелых условиях. Уголовник может быть храбрым человеком (хотя редко!), но он всегда асоциален, лишен патриотизма. Он не станет подставлять себя под пули за какие-то абстрактные для него понятия и цели, он не для того живет и «работает», ему подавай легкую и шикарную жизнь. Уголовники могут найти себе место разве что в армии захватчиков – в качестве мародеров и насильников над мирным населением.

Все годы войны (я не оговорился, для чеченцев военное время растянуто было многократно, как, к примеру, в целую эпоху растянулось для советских людей время войны с Германией!), все эти годы приходили из Чечни свидетельства и факты о необычайно благородном и гуманном обращении чеченцев с русскими пленными. Говорили об этом и сами освобожденные пленные, и матери, разыскивающие в Чечне своих сыновей. Первое время думалось: ну, это, наверное, одиночные случаи, ведь чеченцы должны ненавидеть русских. Но шла война, и свидетельства о благородстве чеченцев продолжали множиться. Об их зверствах и жестокости рассказывала лишь официозная пропаганда устами людей, типа Невзорова. И гуманность чеченцев была тем более удивительна при том, что с другой стороны, российской, густым потоком шли свидетельства и факты о «зачистках» селений в стиле зондеркоманд «СС», о фильтрационных пунктах в стиле нацистских кацетов, не говоря уж о ковровых бомбардировках чеченских городов и сел!

Люди, замороченные лживой пропагандой, потерявшие способность самостоятельно мыслить, обязательно возразят: «Благородство, гуманность? А Буденновск, а Кизляр!» Но эти люди должны понять: после убийства десятков тысяч чеченцев, разрушения их городов и сел, в том числе и больниц, два упомянутых случая – это поразительно мало! Вспомним, какой террор проводил нобелевский лауреат премии мира Ясир Арафат или сейчас проводит Хезболлах из Ливана. Причем, рейд Шамиля Басаева был предпринят ради прекращения войны, и не его вина, что мирные переговоры были сорваны российской стороной.

Между прочим, ненависть российских властей к Басаеву и Радуеву объясняется, очевидно, тем, что их победы переломили ход войны и надломили дух российских войск, продемонстрировав их беспомощность перед героизмом и воинским мастерством чеченцев.

Необходимо осознать, что благородство и гуманность чеченцев неразрывно связаны с их героизмом, который несовместим с жестокостью и мстительностью. Чтобы вести себя мужественно, надо иметь чистую совесть и уважение к себе, не говоря уже о вышеназванных целях. Чтобы быть лучше понятым, приведу хотя бы один пример того, что я называю благородством и гуманностью чеченцев. Корреспонденты «Радио Свобода» в Чечне, - они рассказывали об этом в одном из репортажей, - установили во дворе чеченского дома, занятого боевиками, спутниковый телефон. Боевики впервые видели такой телефон и стали интересоваться, как он работает. Так вот, узнав, что по нему можно связаться с любым телефоном в России, они попросили корреспондентов дать возможность находившемуся в доме русскому пленному позвонить своей матери, чтобы сообщить, что он жив. Это были рядовые боевики, просьба их была спонтанна, и за ней не было никакой политики. Только поразительная человечность.

Конечно, среди чеченцев хватает и мерзавцев. Волны морального опустошения накатывались на Чечню с Севера все советские и, особенно, постсоветские годы, да еще выселение в Среднюю Азию, когда людям приходилось вести ожесточенную борьбу за выживание, но, несмотря на это, сохранилось, очевидно, в чеченском народе здоровое ядро, что тоже представляется в каком-то роде чудом.

А теперь вот состоялись выборы, и вновь чеченцы изумили сторонних наблюдателей. «Подобных выборов, – говорят они в один голос, – мы еще нигде и никогда не видели!» Такая атмосфера праздника и свободы царила на выборах, такая необычная активность проявлялась людьми. Вспомним, какие массы людей собирали предвыборные митинги, какие очереди стояли с раннего утра и до позднего вечера у избирательных участков. И это после страшной войны, в тяжелейших бытовых условиях! Замечателен и трезвый выбор наиболее достойного лидера, победившего с огромным преимуществом в первом же туре.

От выборов вернемся к концу войны, к Хасавюрту. Мы все следили за Лебедем (патриоты России с восхищением, шовинисты-державники с возмущением!), но почти не обратили внимания на еще одно чудо, сотворенное чеченцами. Какие условия мира они отстояли для себя, какие составили емкие, продуманные тексты соглашений, и ни одного лишнего (для себя) слова! И это в напряженнейшей обстановке, и при том, что среди чеченцев не было ни одного профессионального дипломата или юриста-международника. Тексты этих соглашений, немногословные и железные, (как и речь чеченцев!) я уверен, войдут в учебники дипломатии.

Охватим взглядом историю последних двух веков. Кто из народов Кавказа, да и всей царской империи, столь долго и упорно сопротивлялся русскому нашествию, как чеченцы? Кто вызывал к себе такое внимание и уважение великих русских писателей Толстого, Лермонтова, хорошо знавших Кавказ? Вновь чеченцы! Характерно, что поначалу их отношение к чеченцам было недружественным, однако по мере узнавания сменялось на глубокое уважение. И уже в хрущевские времена Солженицын в «Архипелаге ГУЛАГ» писал, что из всех многочисленных народов, сосланных Сталиным в Среднюю Азию, чеченцы выделялись чувством собственного достоинства, мужеством и взаимопомощью. «Чеченцы единственные, – писал Солженицын, – не кланялись властям, не боялись их. Власти боялись чеченцев, даже сотрудники КГБ!» (Цитирую по памяти).

Но оставим моральные аспекты. Официозная пропаганда, начиная с противостояния Ельцина и Хасбулатова, стала живописать засилье чеченской мафии, ее богатство и влияние. Тут было, конечно, большое преувеличение (в чеченцы записывали часто всех кавказцев), но все же надо признать, что их успех в российском бизнесе (В мафиозном? А какой у нас сегодня не мафиозный?) непропорционально велик по отношению к численности чеченцев, 2/3 из которых, к тому же, составляют крестьяне. Не говорит ли это о повышенной доле одаренных людей среди чеченцев?

Александр Минкин писал в «Новой газете» (25.08.96.) после поездки с Лебедем в Хасавюрт: «Первое, что бросается в глаза: у нас – бардак, у чеченцев порядок. У нас показуха, у них – ни одного лишнего движения. У федералов график сдвигается на часы, у чеченцев нигде не пришлось ждать ни минуты… Боевики энергичны, уверены, все абсолютно трезвые. Ужасная деталь: наши – от солдата до премьер-министра – с абсолютным трудом объясняются по-русски, редко могут закончить начатую фразу, переходят на жестикуляцию и бесконечное «э-э»; чеченцы же – на чужом, русском языке – объясняются четко, мысли формируют без труда».

Выдвину гипотезу. Я уже у кого-то читал, что Чечня представляет собой сгусток энергии, и очень важно, на что она будет направлена. Заметили, подошли вплотную: «Сгусток энергии». Но это, вероятно, недостаточно. Видимо, мы имеем дело со сгустком, флуктуацией генофонда. Предмет, достойный серьезного научного изучения! Флуктуация (сгущение), напомню, процесс стихийный, малой вероятности, антиэнтропийный. Флуктуация материи обеспечила нам чудо жизни. И флуктуацию генофонда надо беречь, даже если она случилась в чужом народе! В конечном итоге, от этого всем будет лучше. Пока существуют такие народы, как чеченский, у человечества есть надежда. И поэтому особым преступлением представляется истребление чеченцев, уже трижды предпринимавшееся Россией. При завоевании, при сталинской высылке, и сейчас.

И еще гипотеза. Не объясняется ли маниакальная ненависть к чеченцам российского истеблишмента подсознательной завистью людей, обделенных генами (мужества, нравственности, интеллекта)? Ведь российская номенклатура и выделенное ею общество «бизнесменов», экстрагируют (вбирают) в себя в антидемократических условиях самых серых, обедненных генами людей.

Сейчас, кстати, это сообщество надеется, что чеченцы не смогут без их помощи выбраться из разрухи (учиненной российским нашествием!) Но я уверен – это напрасные надежды! Выберутся, и быстро!

В заключении, последний вопрос: что сделали чеченцы для России своим сопротивлением? Очевидно, сделали много полезного. Героически борясь за свою свободу и побеждая, они расшатывают, ослабляют антинародный строй, сложившийся в России, открывают народу глаза на его суть и на возглавляющую страну «элиту». И чеченские лидеры, это, между прочим, осознают. Так, Зелимхан Яндарбиев, цитируя Джохара Дудаева, говорил: «Освобождая Чечню, мы освобождаем и Россию! Он (Дудаев) с убежденностью и искренностью говорил, что российский народ страдает больше всего от режима, который господствует в России, и пытается сейчас задавить чеченцев» («Независимая газета» 20.12.96).

На вопрос: «Не могли бы Вы более точно определить, какими силами порабощена Россия?» Яндарбиев ответил: «Силами, которые во главу всего поставили материальные интересы. Наживу и страсть к наживе. Любыми средствами и методами, несмотря на любые жертвы… Эти силы сегодня сконцентрировались во властных структурах Российского государства».

Вадим Белоцерковский, г. Мюнхен, 1997г.