Оправдание взрывающих

CHECHENPRESS. Отдел писем 29.04.2010 г.

Эта статья несколько запоздала. Отчасти – из-за моей занятости другими делами, но думаю, был и смысл в том, чтобы подождать, пока эмоции (по крайней мере тех, кто не был непосредственным участником событий) остынут, земля на могилах погибших высохнет, все, кто хотел отпиариться – будут удовлетворены. А остальные, может быть, будут способны оценить произошедшее без лишней патетики. Мною же движет в первую очередь желание прояснить свою позицию, которой многие из моих знакомых были удивлены. Мол, как же можно заниматься защитой прав человека – и одновременно оправдывать тех, кто людей убивает?

Во-первых, оправдывать – не значит одобрять. Более того, я бы посоветовала руководству Кавказского Сопротивления полностью отказаться от диверсий, затрагивающих нонкомбатантов. Ущерб от таких акций намного больше, чем вероятная польза. В первую очередь ущерб репутационный. Проживая в настоящий момент на Западе, могу утверждать, что здесь многие были в шоке от московских взрывов, и вполне возможно, что число сочувствующих Сопротивлению уменьшилось. И будет уменьшаться – пусть ненамного, но регулярно – с каждой подобной акцией. Можно, конечно, на это гордо наплевать, но реальность такова, что без поддержки извне нам не выжить и не победить. Да и если иншаАллах1 завоюем независимость – надо будет думать о том, в каком мире нам жить – дружественно или враждебно настроенном к нам. И западные державы, как ни крути, играют в этом мире решающую роль, а в самих западных державах решающую роль играет общественное мнение. И здесь в данном случае не имеет такого уж большого значения, кто диверсию организовал. Взорвать что-либо – это меньше чем полдела. Кульминационный момент – провозглашение своей ответственности за акцию. И дальше уже неважно, приложил ты руку к этому событию или нет, главное, что ты солидаризировался с ее организаторами. Общество запоминает именно это.

Но от скорби россиян по поводу жертв диверсии за версту веет не то беспрецедентным эгоцентризмом, не то попросту лицемерием. Даже те, кто обвиняет во взрыве на одноименной станции Лубянку, перечисляют в своих статьях все тот же джентльменский набор «преступлений режима» - взрывы домов в Москве и Волгодонске, Норд-Ост, Беслан, ну еще пару аналогичных нынешним терактов в метро. А огромнейшее, чудовищное преступление, за которое российские власти без преувеличения достойны второго Нюрнберга – массовое уничтожение чеченского народа – почему-то остается за пределами черного списка деяний кровавого режима. Или в Чечне, да и на всем Кавказе, живут не люди? За примерами далеко ходить не надо: почему, когда без всякой вины были убиты мирные сборщики черемши – то самое преступление, местью за которое Докка Умаров объявил акцию в метрополитене – это дело не получило и миллионной доли того общественного резонанса, который пришелся на долю московских событий? Никто не возлагал цветы, никто не сдавал кровь, телевидение не транслировало круглосуточно похороны и плачущих родственников, вопрошающих «За что?». Если на Кавказе, то ясно, за что. За то, что угораздило там родиться. Если бы не рванули Москву, то про этот случай вообще бы никто не знал, за исключением жителей Чечни и самых продвинутых пользователей Интернета. Вот и получается, что на самом деле только Докка своим обращением заставил вспомнить о том, что на Кавказе тоже живут люди, и когда их убивают, им тоже больно.

Мне на самом деле не так уж интересно, взорвал Путин несколько домов в Москве или нет. Он разрушил сотни домов в Чечне и убил в тысячи раз больше людей, чем его обвиняют самые ярые его критики внутри России. Одним домом больше, одним домом меньше – все равно с руководством России следует поступить точно так же, как в свое время обошлись с главарями побежденной гитлеровской Германии. Путин сотоварищи им в злодействе нисколько не уступают. Незачем выискивать доказательства следа ФСБ и в этих взрывах – зачем нам еще аргументы в пользу преступности российской верхушки, когда вот оно, главное их преступление, налицо – геноцид, поголовное истребление чеченского народа. Тысячи чеченцев были убиты, те, которые остались в живых – почти все искалечены или больны, последствия дней и ночей, проведенных в подвалах под бомбежками, в холоде, голоде и страхе, продолжают проявляться до сих пор и будут сказываться еще долго, в том числе и в последующих поколениях. Все, этого достаточно, чтобы брать всю эту компанию за ушкó да тащить в суд. Чего еще надо? А все остальное, в том числе и виновность во взрывах в Москве и Волгодонске, выяснится в ходе следствия.

А видно, все дело в том, что для рядового российского гражданина это не аргумент. Вот когда убивают своих – это другое дело. Чем и пользуются оппозиционные политики, выискивая причастность ФСБ иной раз даже там, где ее и близко не было. Их понять можно – они движимы благими намерениями, пытаются доказать народу, что те, кто им управляют – убийцы. Народ российский, которому важны десятки жизней и не важны тысячи, всего лишь потому, что они далеко, да еще и не той национальности – не могу понять.

Те, кто после событий 30 марта рассуждали о том, что «терроризм не имеет оправданий» - кто им дал право судить или оправдывать? Они что, могут понять, что чувствует, например, женщина, которая теряет любимого человека, убитого ни за что? Или сына, или разом всю семью? Они все это переживали? Если нет, то почему несут чушь о «зомбировании» смертниц, о наркотиках и психотропных веществах, о религиозном фанатизме, о деньгах арабских спонсоров – или вообще утверждают, что никаких смертниц, мол, не было. Может, и не было. Оставить где-нибудь в углу вагона пакет со взрывчаткой – тут и без смертниц обойтись можно, да и население, расслабленное несколькими годами без громких терактов, скорее всего, не заметит. Но как можно придумывать какие-то несуществующие мотивы, когда мотив на поверхности? Когда теряешь того, кого любил – теряешь разом всю жизнь. После этого, по крайней мере в первое время, как бы молод ты ни был, хочется не жить и наслаждаться жизнью (хотя кого-то из тех, кто такого не испытывал, это, может быть, и удивляет), а умереть самой, чтобы побыстрее оказаться рядом с любимым. А хорошо бы еще и забрать с собой на тот свет хотя бы нескольких его убийц, только не в рай, где любимый, а в ад.

Что тут непонятного. Зачем искать еще какие-то причины и мотивацию. И этим людям, для которых жизнь потеряла смысл, плевать на ваше оправдание или неоправдание.

Мне жаль и тех погибших, что в Москве. Невинными жертвами я их не считаю – вспомнили ли они перед смертью, как когда-то радостно приветствовали «наведение порядка» в Чечне, как аплодировали захватам и убийствам чеченских лидеров? Навряд ли вспомнили, хотя это непосредственная причина того, что с ними случилось. Но все равно – это были люди. А смерть человека всегда заслуживает сожаления. Если бы это понимали и те, кто радовался гибели чеченцев.

Но если бы я была в Москве, я бы не пошла возлагать цветы на Лубянку. Вот уважаемая Людмила Михайловна Алексеева пошла – и нарвалась на «православного» подонка. Не надо было ходить. Им не нужны наши соболезнования. И они не ходили с цветами в Аршты, Алды и Самашки. Они умеют скорбеть только по своим, а точнее – по самим себе, так как сильнее жалости к незнакомым пассажирам метро в головах скорбящих неотвязная мысль – «а что, если бы я ехал в том поезде». Ну и пускай. Как они к нам – так и мы к ним.

Елена Маглеванная