Саид-Эмин Ибрагимов: «Члены ООН и СЕ не выполняют свои обязательства»

Надежда Банчик. CHECHENPRESS. Отдел публикаций и СМИ. 17.03.09 г.

Бывший министр связи Чечении, а ныне – глава Международной Ассоциации «Мир и права человека» Саид-Эмин Ибрагимов стал знатоком и экспертом международного права поневоле: никто, кроме него, не отважился взять на себя тяжелую и сложную работу по углубленному анализу преступлений, совершённых в его родной Чечне российскими карателями. Принципиальный противник любых военных действий, но отнюдь не абстрактный любитель покричать на антивоенных митингах, Саид-Эмин пришел к глубокому убеждению, что международное право – ключ к разрешению всех конфликтных ситуаций, возникающих между государствами или народами. Быть против войн – значит, добиваться справедливого решения конфликтов, которые приводят к тем или иным войнам.

Это значит, Саид-Эмин – всё же на войне. Но его оружие не убивает. Оно добивается от сильных мира сего, от «мировых полицейских» выполнения собственных обязательств и международных законов.

Арсенал Саид-Эмина – письма к главам государств, подготовленный им проект резолюции ПАСЕ по Чечении, марши мира, семь голодовок протеста против замалчивания преступлений, совершённых российскими силами по отношению к чеченскому народу.

Недавно Саид-Эмин завершил поистине неподъемный труд: по его словам, он проанализировал «все принятые ООН и другими международными инстанциями за последние 60 лет документы, которые так или иначе соотносятся с событиями вокруг чеченского вопроса». Результаты своих исследований он изложил в открытом письме президенту Франции Николя Саркози и открытых письмах главам других государств.

В чём суть этих писем? Что делается в Совете Европы, где Саид-Эмин часто присутствует на заседаниях? Что кроется за замалчиванием преступлений против чеченского народа? Об этом мы побеседовали с Саид-Эмином.

«Внутреннее дело России?»

Н.Б - Ваше нынешнее письмо президенту Франции Николя Саркози и другим главам государств – не первое. Оно существенно отличается от Ваших предыдущих писем? 

С-Э. И. - Отличается принципиально. Оно имеет признак правового документа, т.е., это – не просто письмо, но и юридически обоснованный документ, который, исходя из законов международного права, доказывает преступления, совершённые руководством России против чеченского народа. Оно доказывает также, что страны, входящие в Совет Европы, и все страны - члены ООН,  не выполнили собственные международные обязательства. Многие государства, которые были обязаны реагировать на агрессию, военные преступления и геноцид, совершаемые против чеченского народа, сослались на то, что это – внутреннее дело России. Но такие преступления не могут быть внутренним делом государства. Это – как если бы преступник напал на человека, а полицейский стоял бы рядом и не реагировал, утверждая, что это – внутреннее дело нападающего и его жертвы. Государства, не выполнившие обязательства, несут свою долю ответственности. Особо хочу отметить ответственность Совета Европы (СЕ), так как Россию в него приняли в феврале 1996, в разгар боевых действий в Чечне.

Н. Б. - Но Россию приняли авансом, с условием, чтобы она прекратила боевые действия. И действительно, в августе Россия заключила перемирие с ЧРИ, и никому бы в голову не пришло, что она может столь вероломно возобновить войну. Однако – почему все же ее приняли тогда?

С-Э. И. - Есть Заключение № 193, в котором  отмечено, что Россия обязуется действовать в соответствии с Уставом СЕ. Можно задать вопрос: почему СЕ не подождал, пока Россия будет действовать в соответствии с Уставом? СЕ на этот вопрос не хочет ответить. А Россия не выполнила ни одного обязательства в СЕ. В частности, Россия единственная из членов СЕ не ратифицировала Протокол № 14, который позволяет существенно ускорить процедурные процессы в Европейском суде по правам человека. На разработку этого Протокола страны затратили большие усилия – но, поскольку решения в СЕ принимаются только при полном согласии всех членов, СЕ не может ввести Протокол в действие из-за одного из 46 членов. Не ратифицировала Россия также Протокол № 6 – об отмене смертной казни. И всё сходит России с рук! Никто не возмущается, что Россия тормозит деятельность Совета Европы. У нее есть цель: уйти от ответственности за содеянное в Чечне (и далеко не только там). По той же причине Россия не ратифицировала Римский статут (Международного уголовного суда). Правда, под юрисдикцию Римского статута подпадают все страны - члены ООН, независимо от ратификации.

Н.Б. - А как Вы представляете себе действия по Вашему письму?

С-Э.И. - Я создаю международную группу в поддержку этого письма; надеюсь, что многие честные люди войдут в эту группу, и письмо будет иметь резонанс во всех странах. В конце письма я предлагаю главам государств организовать мне встречу с любыми юристами международного права, которые согласятся дискутировать со мной по фактам, изложенным в этом письме: преступлениям России и моральной ответственности стран-членов ООН, не выполнивших свои обязательства. Факты сверены со всеми документами, принятыми международными инстанциями начиная с окончания второй мировой войны, которые так или иначе имеют отношение к чеченскому вопросу. Это – огромный объем исследовательской работы, которая была мной проведена в течение полутора лет.

Н.Б - 23 февраля в Лондоне состоялся симпозиум, посвященный памяти жертв геноцида чеченского народа. Председательствующий на нем глава организации Chechnya Peace Forum Ивар Амундсен заявил, что готовит документы по преступлениям России против чеченского народа за 1994 по настоящий момент к подаче в международный суд. Кроме того, литовский ученый Альгирдас Эндрюкайтис готовит «Белую Книгу Чеченской государственности». Наверное, всем, кто работает в том же направлении, надо объединить силы?

С-Э. И. - С большим удовольствием свяжусь со всеми, кто в этом заинтересован. Я очень надеюсь, что на этот раз стену молчания удастся пробить, хотя знаю, что есть негласное указание: все правовые документы, связанные с чеченским вопросом, замалчивать.  За все годы, что идет война, вся моя деятельность, вся моя жизнь были направлены на то, чтобы убедить международное сообщество в том,  что нужно рассматривать вопрос с точки зрения международного права. Я постоянно бываю на сессиях СЕ и наблюдаю, как реагируют депутаты, когда рассматривают чеченский вопрос. Никто не делает ссылку на нормы и законы международного права.

Н.Б. - А при рассмотрении других вопросов, в которых Россия не замешана, депутаты ссылаются на международное право? Может, они вообще «забыли» о существовании международных законов и не обращаются к ним совсем?

С-Э. И. - Я в основном обращаю внимание на то, что происходит вокруг чеченского вопроса. Но я заметил, что и при обсуждении грузинского конфликта не ссылались на международное право. И в других вопросах часто упускают правовые аспекты. Депутаты действуют в каком-то определенном русле, которое заведомо не приводит к тому результату, который бы соответствовал целям и задачам СЕ и ООН, сформулированным в их уставах. Они действуют слаженно, когда принимают какие-то резолюции по вопросам, не связанным с военными действиями и другими болезненными вопросами. Тут сразу появляется и профессионализм, и организованность.

Н.Б. - Это – по каким-то абстрактным понятиям, вроде глобального потепления?

С-Э. И. - Именно так. В подобных вопросах они обращаются и к ссылкам на соответствующие документы. Мне непонятно, почему такие двойные стандарты. И это очень печально. Боятся Россию? Я – тоже боюсь 3-й мировой войны, которую может развязать Россия. Этого надо бояться, ибо это уже – судьба всего мирового сообщества. Но, опять-таки, соблюдение международного права предохраняет от такого развития событий, уменьшает вероятность возникновения войны!

Н.Б. - Легко сказать. Но как это может быть осуществлено практически? Россия – сильное государство с очень опасным потенциалом оружия; наверное, поэтому восторжествовал общий подход - политика «не будить спящего медведя»; более того, «совместным бизнесом» и уступками попытаться его укротить. А что предпринять в сложившихся обстоятельствах? Как вынудить российских властных персон выполнить свои обязательства и ответить за преступления? У них реакция – непредсказуема (хотя бы даже один пример с отравлением Литвиненко полонием чего стоит! Или энергетические шантажи, угрожавшие, если бы еще продлились, обрушить значительную часть европейской экономики?). И «русский бунт, бессмысленный и беспощадный», спровоцировать тоже никому не хочется. Быть может, евро-депутаты так поступают потому, что не имеют эффективных средств воздействия на этот всепроникающий и безжалостный режим? 

С-Э. И. - Первым шагом должно быть решение СЕ или ООН по преступлениям. ЕС тоже может принять такое решение, так как страны ЕС входят в ООН. Тогда возникнет вопрос об ответственности. Сегодня вопрос не стоит только потому, что замалчивается сам факт преступлений. А замалчивание преступлений России дает очень опасный прецедент, которым пользуются другие государства; принижается значение международного права в регулировании взаимоотношений между государствами. Чтобы не произошло аналогичное тому, что случилось в конце 30-х годов прошлого века, сегодня надо действовать по законам международного права.

Чеченский пример продемонстрировал необходимость разработки дополнительных международных законов, предусматривающих какие-либо формы наказания государственных деятелей и евро-чиновников за заведомое уклонение от выполнения своих обязательств, если оно повлекло потворствование международным преступлениям. Пока не существует таких законов, подобное поведение будет продолжаться и в других аналогичных обстоятельствах (что уже видно в случае с Грузией).

Чеченский вопрос исключен из повестки дня

Н.Б. - Наверное, сейчас надо начинать с того, что добиваться внесения чеченского вопроса в повестку дня очередной сессии СЕ? Т.е., возвращения его в повестку дня?

С-Э. И - Я считаю, что это должно быть первым вопросом в отношении Чечни. В 2005 г. представитель России в ООН в резкой форме заявил, что Россия больше не будет мириться с тем, что чеченский вопрос вообще рассматривается. Это было вызовом всему миру, перед которым весь мир отступил. В СЕ, в 2006, когда я проводил голодовку, была принята последняя резолюция по чеченскому вопросу - № 1479. После этой резолюции СЕ уже не рассматривал чеченский вопрос. Я несколько раз обращался к уполномоченным СЕ по Чечне. Был г-н Маней, он меня заверил в том, что будет ставить рассмотрение чеченского вопроса с точки зрения международного права. Он меня настолько уверил, что я принялся интенсивно работать над проектом резолюции, который я лично передал в СЕ. К сожалению, он заболел, вместо него был назначен Дик Марти, очень известный в мире политик.

Н.Б. - В частности, он известен своим подробным исследованием и резкой критикой правовой ситуации на базе Гуантанамо. Теперь новая администрация США обязуется исправить ситуацию и уже предпринимает некоторые шаги в этом направлении. Однако Дик Марти, скорее всего, не сможет даже вообразить те ужасы пыток и убийств, которые творятся в российских тюрьмах, где с особым пристрастием пытают захваченных чеченцев (случай самой настоящей дискриминации по национально-этническому признаку), причем большинство из них не принимали участия в военных действиях, были схвачены по доносам, и у них невыносимыми пытками вымогаются оговоры и самооговоры. Как мне кажется, Дику Марти надо начать с этих случаев.

С-Э. И. - Я присутствовал на его выступлении по поводу Гуантанамо. Это было очень принципиальное, честное выступление, снискавшее всеобщее одобрение депутатов СЕ. Но в случае Чечни тормоз – где-то на более высоком уровне. У меня состоялась официальная встреча с Диком Марти; в делегацию входили несколько политиков с нашей стороны, в том числе члены Парламента ЧРИ в изгнании; входил и Генеральный консул ЧРИ в Польше г-н Боровски. Состоялась церемония передачи подготовленного мною проекта резолюции. И все уже были уверены, что, наконец, чеченский вопрос будет рассматриваться с правовых позиций. Но опять стали оттягивать. Тогда я попросил о встрече с Генеральным секретарем СЕ г-ном Терри Дэвисом. В тот момент, в сентябре-октябре 2007, я снова объявил голодовку. Терри Дэвис заявил, что для СЕ голодовка неприемлема, но, как только я ее прекращу, он со мной встретится. Встреча состоялась 7 февраля 2008. По моей просьбе на нее были приглашены специалисты по международному праву. По каждому из 14 пунктов резолюции состоялась открытая дискуссия. За исключением некоторых деталей, не было ни одного случая несогласия по принципиальным положениям проекта, ни одного вопроса, ставящего их под сомнение! Это дало мне глубокую надежду на то, что уже теперь-то чеченский вопрос будет рассмотрен с позиций международного права. Но по сей день на сессиях СЕ этот вопрос не стоял в повестке дня! Терри Дэвис очень аккуратно отвечает на мои письма, но в его ответных письмах нет определенности, нет прямых ответов на вопросы, которые я задаю. При этом, постоянно ссылаются на то, что в Чечне «обстановка нормализуется». Как можно считать, что в Чечне «нормализуется обстановка», когда там нет законности? Безнаказанные убийства, исчезновения. А главное, нет никакой юридической базы, на основе которой можно было бы обеспечить нормализацию. Не отменены заведомо незаконные указы российских властей, вокруг этих указов тоже – заговор молчания. Война в 1994 была начата по принятому 30 ноября Указу № 2137 президента РФ Ельцина, «о применении всех имеющихся средств», который позволял применить в Чечне все виды оружия и все способы ведения войны. Этот указ был скрыт от всего мирового сообщества, что является вопиющим нарушением Конституции РФ, где сказано, что не опубликованные документы и распоряжения не являются законными.

Тайные указы 

Н.Б. - В письме Саркози Вы упоминаете несколько таких указов. Вы сейчас имеете в виду первый из них?

С-Э. И. - Я имею в виду Указ № 2137, два других, последовавших за ним, и постановление кабинета министров РФ. Тот, первый из упомянутых, Указ был отменен через 11 дней, когда он уже выполнил задачу: запустил военную машину, которая затем уже действовала по собственным законам. Другие законодательные акты не отменены по сей день.

Н. Б. - Это Указ о восстановлении Конституционного порядка?

С-Э. И. - Да. Конституционный порядок они сами же и нарушали. Еще в 1992 российская армия ушла из Чечни, бросив огромное количество оружия на разграбление местному населению, хотя еще не было юридической определенности в статусе Чечни и в ее отношениях с Россией. Факт ухода военных, конечно, сам по себе считается признанием независимости Чечни. Но официального признания не было. Выходит, эта акция была заранее продумана и совершена с целью эскалации войны?

Н.Б. - Если уж коснулись этого вопроса, спрошу Вас как свидетеля: зачем все, кому не лень, полезли расхищать это оружие? Оно что, необходимо гражданскому населению?

С-Э. И. - Простые люди не задумываются, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке.

Н.Б. - Но ведь в то время в Чечне была легитимная власть президента Дудаева, и он мог издать указ о строжайшем запрете растаскивать брошенное оружие?

С-Э. И. - Я – свидетель этих событий. Я тогда выступил по радио, предупредив, что это оружие открывает путь к эскалации войны. Джохар тоже выступал по радио, разъясняя, что он издал указ, чтобы оружие взяли под охрану. Но силы МВД в то время еще были в периоде формирования. Была также искусственно созданная Россией «оппозиция режиму Дудаева», что тормозило процесс укрепления власти и не позволяло полностью контролировать все происходящие в Республике процессы. С другой стороны, активно действовали российские спецслужбы, искусственно провоцировавшие и направлявшие события по нужному основному заказчику направлению. Все мои выступления с призывами не трогать оружие игнорировались. В 1992, после моего выступления по ТВ, на меня было совершено покушение, в результате я получил два сквозных ранения. А российская газета «Комсомольская правда» написала еще за день до покушения, что «в результате внутренних разборок дудаевцев убит Саид-Эмин Ибрагимов». На самом деле, никаких «разборок» не было, а была попытка устранить меня, так как я говорил правду, неугодную российским сценаристам. Кроме того, другие выступавшие убеждали, что оружие «принадлежит народу» и оно нужно для того, чтобы, «когда надо будет защищать Родину, народ имел чем ее защищать». Смутные времена были, а российские спецслужбы очень грамотно использовали внутренние разногласия среди чеченцев для эскалации войны.

Н.Б. - Но Дудаев искал встречи с Ельциным, он не стремился воевать?

С-Э. И. - Он очень интенсивно искал встречи с Ельциным и шел на значительные компромиссы, кроме принципиальных вопросов, связанных с независимостью, - тут он стоял на твердых позициях, что независимость  - это вопрос, который вообще не подлежит обсуждению. По многим другим вопросам Дудаев готов был вести переговоры и идти на взаимно выгодные компромиссы с Россией. Если бы Ельцин согласился тогда на эту встречу, то всей трагедии могло бы не произойти.

Н. Б. - Но существуют факты, свидетельствующие о том, что Ельцина просто не пустили на встречу те, кто стоял за его спиной: офицеры ФСБ Коржаков, Барсуков, Сосковец. Ельциным уже тогда управляли?

С-Э. И. – По многим информационным источникам, управляла «партия войны», т.е. группировка, заинтересованная в разжигании войны. Я считаю, что в этой «партии войны» был и Путин. Из СМИ известно, что он, имевший до начала чеченской войны средний достаток, сейчас – один из наиболее богатых людей мира, с состоянием в 40 миллиардов! С такой суммой можно решать очень много вопросов. Сила денег и власти в руках человека, способного без малейшей жалости смотреть на страдания и гибель людей, - это очень страшно. Так или иначе, в интересах всего мира – добиться справедливого решения чеченского вопроса, чтобы не дать возможности преступникам идти дальше по тропе убийств.

Сетевая война, или Грузия – по чеченскому сценарию?

Н.Б. - Вы имеете в виду то, что в своем письме Саркози обозначили термином «сетевая война»? Что подразумевается под этим термином?

С-Э. И. - Война определенных интересов, которые выходят за пределы государственных границ и объединяют несколько стран пересечением интересов определенных группировок. В чеченском случае, пересеклись интересы влиятельных групп нескольких стран Европы и Востока, управляя ситуацией и направляя ее в определенное русло. Эти группы сначала вели сетевую войну против России, и в эпицентре этой войны оказалась Чечня. Поэтому Чечню так разорвали между «Западом» и «Востоком». Путин стал во главе не потому, что умнее других, а потому что оказался способным на страшную, кровавую авантюру.

Н.Б. - Есть ли выход из сетевой войны?

С-Э. И. - Раскрыв суть сетевой войны, можно и выйти. О сути войны надо говорить публично. Если это делать, войну можно обуздать. В августе 2008 планировалось сделать в Грузии то же, что в Чечне. К этому были все предпосылки. Но совершенно случайно вмешательство одного человека остановило совершение плана, позволило избежать сотен тысяч жертв. Этим человеком был президент Франции Николя Саркози. Как удалось остановить уже начатую войну – это надо более тщательно исследовать. Есть ключевые вопросы, которые дадут ответ: почему удалось сорвать план. Для меня это очень интересный вопрос. Хотя бы потому, что надо уяснить: чеченский вариант для Грузии лишь отложен. Вполне возможно провести дополнительные действия по эскалации напряженности – и всё пойдет по тому же руслу, что и в чеченском вопросе.

Н.Б. - То есть, Вы уверены, что, если бы не Саркози, то Тбилиси был бы завоеван, и такая опасность существует по сей день? Грузия же, в отличие от Чечни, признана в качестве независимого государства и является членом ООН?

С-Э. И. - Да, наступление на Тбилиси было остановлено благодаря вмешательству Саркози. Но грузинский вопрос тоже не решен по справедливости, а только временно заморожен на такой стадии, что в любой момент, когда это понадобится заинтересованным лицам, всё можно снова разжечь.

Н. Б. - И вообще, Грузия же потеряла свои две автономные области?

С-Э. И.  - Фактически, на данный момент потеряла, но еще предстоят юридические разбирательства. Грузия подала в суд, и я думаю, суд должен вынести решение. Но я наблюдаю за реакцией мирового сообщества и вижу, что всё идет по чеченскому сценарию: в напряженный момент начинают осуждать Россию за незаконные действия, но потом постепенно находятся и сторонники, и противники, начинаются дискуссии, смягчается тон до такой степени, что потом уже можно будет лепить всё, что угодно. Так было в международных инстанциях  и по отношению к чеченскому вопросу: сначала – жесткое осуждение России, а потом уже смягчали свои позиции. Теперь говорят: несмотря на всё, в Чечне идет процесс стабилизации, и что Россия какие-то обязательства выполняет.

Н.Б. - Подчас кажется, что виной всему этому, как ни странно, демократия. Каждый человек имеет право на свою позицию, на свое мнение. Вот и высказывают свою позицию, свое мнение.

С-Э. И. - Я не считаю, что виновата демократия. Конечно, в основе демократии – свобода мнений. Но каждое выраженное мнение на таком высоком уровне должно соответствовать нормам и законам международного права, которые определены в международных документах. Верховенство закона и сохранение мира – тоже принципы демократии. Эти принципы должны быть незыблемыми. А когда действия определяются исходя из мнений, а не законов, это уже не демократия.

Н.Б. - А Россия навязывает свои версии и мнения: в Чечне – «исламский терроризм», и многие в это верят. А Саакашвили «задушил эти несчастные республики, что нам было делать – сидеть и смотреть»? Почему же никто не сказал: а вы сами что делали?! У вас есть право после Чечни судить Саакашвили и самолично защищать кого бы то ни было «от геноцида»?!

С-Э. И. -  Меня удивляет, когда российские деятели утверждают, что выступали «в защиту населения граждан России в ЮО и Абхазии». Но еще более удивительно, что депутаты в СЕ серьезно это воспринимают. Как вообще можно соглашаться с тем, что Россия «защищала своих граждан», имеющих паспорта РФ, на суверенных территориях чужого государства? Во Франции например, проживает во много раз больше русских, чем в обеих этих республиках. Значит, если русские во Франции захотят, предположим, создать свою автономию или даже независимую страну, то Россия имеет право вторгнуться во Францию и оккупировать, скажем, Куршевель? А если Россия провозглашает в случае ЮО и Абхазии, что каждый народ имеет право на самоопределение, зачем тогда она лишает этого права чеченский народ, да еще совершила такие ужасные преступления? Но странно, что представители Грузии в СЕ не подняли эти вопросы.

Н. Б. - А чем грузины это объясняют?

С-Э. И.  - Почему-то они боятся вообще упоминать чеченский народ. Возможно, это психологический настрой. Россия ведь специально ввела туда «батальон ‘Восток’» (сформированный под эгидой ГРУ отряд, а точнее, банда, под командованием Сулима Ямадаева. - Н.Б.),  чтобы углубить конфликт между грузинским и чеченским народами, действуя по давно опробованному принципу: «разделяй и властвуй». Грузинская делегация тоже не углублялась в международное право, а следовала своим эмоциям. Я считаю, что надо было четко исходить из тех положений международного права, которые были нарушены Россией. Ведь даже один факт, что Россия первая нарушила государственную границу Грузии, а не Грузия – России, уже говорит, кто агрессор, и дает основания апеллировать к документам 29-й сессии Генассамблеи ООН, которая определила юридическое понятие агрессии. Основной признак агрессии – нарушение границы первыми. Но вот более «опытные» дипломаты, уверенные в своем праве убивать чеченский народ и «защищать» югоосетин и абхазов, выступали куда увереннее и напористее. Глава делегации Константин Косачев безапелляционно заявил: «Я, мол, выступаю от всей души и поэтому – без бумажки». И – поразительно! – депутаты сидели и внимательно слушали! Российская делегация таким образом отвлекала внимание сессии от существа дела.

Интересы и право

Н.Б. - Почему же депутаты так внимали им?

С-Э. И. - Мне бы и самому хотелось это выяснить. Я лишь знаю, что делегация России перед заседаниями, в кулуарах обрабатывает евро-депутатов, убеждая поддержать их позицию. У некоторых есть интересы. К примеру, бывший председатель ПАСЕ Рене ван дер Линден, по утверждению депутата ПАСЕ, имел совместный бизнес в России. Этот вопрос даже рассматривали в СЕ. Но так и не приняли решения.

Н. Б. - А разве депутаты не имеют права владеть каким-то бизнесом в тех странах, которые входят в СЕ?

С-Э. И. - Нет. Интересы не должны присутствовать при рассмотрении вопросов в СЕ. Делегаты должны исходить даже не из узких интересов своих стран, а только из международных законов. Но, к сожалению, сегодня во многих случаях действует не право, а «закон силы» и «закон интересов». В моем понимании, война это убийство. Я не участвовал, и никогда не намерен участвовать в убийствах, которые в массовом порядке совершаются под прикрытием войны. Человеческий разум способен мирными средствами решать любые спорные вопросы, то, что невозможно решить военными действиями и убийством людей. В основе такого решения лежит справедливость. Ради справедливости я пойду на неравную борьбу со всем неправедным миром, вооружившись силой закона. Ибо закон – ключ ко всему: повернул ключ – и открыл.

Н.Б. - Но ведь и право имеет изъяны. В частности, многие эксперты указывают на неразбериху между правом наций и народов на самоопределение и принципом территориальной целостности государств...

С-Э. И. - Российский министр иностранных дел, выступая в ООН, не провел размежевания между принципом территориальной целостности и правом на самоопределение. Я тоже, пока глубоко не исследовал, как сформулированы эти принципы, считал, что это – некий изъян международного права, серьезное противоречие. Но скрупулезный исследовательский подход позволил мне понять, что там нет ни  противоречий, ни разногласий. Принцип территориальной целостности государств относится к международным отношениям: ни одно государство, входящее в ООН, не имеет права нарушать целостность другого государства ни при каких обстоятельствах. И это никак не соотносится с принципом права народов на самоопределение.

Н. Б. - Но ведь много народов претендует на самоопределение?

С-Э. И. – В международном праве четко определено, что народ - это исторически образовавшаяся группа людей, объединенная общим происхождением, языковыми и культурными признаками, имеющая свою территорию, четкие этнические отличия и длительное историческое существование. Именно эти народы имеют право на свое самоопределение, а не все кому вздумается. У чеченского народа, по всем правовым нормам, есть такое право, тем более, что чеченский народ является колонизированным народом. Стремление чеченского народа к созданию своего государства, прежде всего, связано с тем, что Россия на протяжении нескольких веков под разными предлогами развязывала против него кровавые войны, преподнося это как «внутрисемейную порку провинившегося члена семьи». А мировое сообщество не вмешивается в этот, фактически, геноцид под предлогом обозначенного в международном праве принципа невмешательства во внутреннее дело государств - членов ООН. У чеченского народа оставался только выбор: остаться в составе России, в любое время ожидая нового геноцида, или выйти из ее состава и быть под защитой международного сообщества. Чеченский народ сделал свой выбор и законно вышел из состава России. Но государства-члены ООН, поддавшись давлению России и отдав предпочтение политическим, экономическим и другим интересам, не признали этот законный выбор чеченского народа и этим фактически открыли России возможность нового геноцида. Никто из государств – членов ООН до сих пор юридически не ставит вопрос: имеет чеченский народ право на свое самоопределение или нет, хотя для справедливого рассмотрения чеченского вопроса это имеет принципиальное значение.

Н.Б. - А вот Россия ссылается на пример Косово, которое тоже не очень имело право на самоопределение: ведь албанцы проживают в своем государстве Албания, а в Косово не являются нациеобразующим народом... Может, и в отношении Косово допущен произвол в трактовке закона?

С-Э. И. - Косово имеет полное право на самоопределение по тем признакам, которые предусмотрены в международных документах. А Россия, опять-таки, подходит и к вопросу Косово с двойными стандартами, не доказывая юридически, что Косово не имеет права на самоопределение, а исходя из своих интересов. Точнее, из интересов государственных чиновников, которые сводят национальные интересы страны к своим собственным, эгоистическим интересам. Но есть интересы сохранения мира, заложенные в нормах международного права, в том числе и в виде международных обязательств стран – членов ООН. Нарушение этих обязательств приводит к военным действиям.

Мир не победит в войне с терроризмом, пока не обратится к корням зла: несправедливости и произволу в международных отношениях, пренебрежению международным правом. Несмотря на то, что объявлена война международному терроризму, еще нет общепризнанного юридического определения того, что такое терроризм. Это дает возможность любому государству, а точнее, заинтересованным лицам и группировкам у власти, объявить «террористами» любые неугодные группы. В частности, в Чечне. Если война велась против терроризма, надо было официально объявить, кого считать террористами, и юридически доказать, чтобы другие государства и международные инстанции убедились в том, что это действительно террористы. И уже после этого вести войну, против конкретных террористов, а не повергая в руины всю страну и не убивая всех подряд, в том числе детей.

Н.Б. - Но ведь юридически никто не докажет, что, к примеру, Аслан Масхадов – террорист? С Басаевым, Бараевым и т.п. – проще.

С-Э. И.  - Масхадов никак не может считаться террористом, потому что он – законно избранный президент Чеченской Республики Ичкерия и ни в каких террористических актах не участвовал. Его избрало большинство народа. Я – живой свидетель момента, когда тысячи людей шли к избирательным урнам голосовать за него. Весь мир признал законными эти выборы. И Масхадов не совершал агрессию против России. (Масхадов, при всех обстоятельствах, не участвовал в рейде в Дагестан – Н.Б.).

События в Дагестане были спровоцированы, с целью оправдать вторую войну, которая была задумана еще в марте 1999г. По закону, если добровольцы участвуют в военных действиях, это не причина для войны против государства, откуда они прибыли. Я всегда настаиваю на том, чтобы всё рассматривалось с позиций международного права, тогда всё становится на свои места. Но за всё время чеченской войны Высокие международные организации упорно не хотят рассматривать чеченский вопрос с точки зрения международного права. В одной из моих встреч в Совете Европы, высокопоставленный чиновник департамента по юридическим делам и правам человека на представленные мною юридические аргументы уклончиво заявил: «я не такой сильный юрист, чтобы обсуждать такие вопросы». Конечно, это было сказано не потому, что он на самом деле слабый юрист, а потому, что таким образом легче уклониться от прямого ответа. Но теперь у меня на руках документ, полностью разоблачающий преступления России против чеченского народа и невыполнение государствами-членами ООН своих международных обязательств по чеченскому вопросу. Я готов выйти на прямой диалог с политиками и главами государств, в присутствии  журналистов, и привести юридически обоснованные доказательства этих преступлений. Хотя не уверен, что многие захотят посмотреть правде в глаза. Но надеюсь, что и замолчать истину на этот раз будет не так легко. Меня уже предупредили, что это опасная «игра с огнем». Но и пожарники идут в горящий дом, не зная, чем это для них закончится. Кто-то должен высказать эту горькую правду, чтобы предотвратить новые безнаказанные преступления.