Суд уже пришел

Петр Ткалич. CHECHENPRESS. Отдел публикаций и СМИ. 10.11.08 г.

Чеченпресс продолжает публикацию дневников Петра Ткалича.

1 ноября. Я выходил из аптеки, пытаясь осмыслить происходящее. Как всегда забыл цену на лекарство и, попросив супрастин, надеялся, что обойдусь двумя десятками, которые лежали сиротливо в кармашке кошелька. Была ещё куча мелочи и моя надежда, что не придётся начинать сторублёвку. Но кассирша назвала несусветную цифру, и я, не вдумываясь в сказанное, достал сторублевку. Она дала сдачу 20 рублей и сыпнула в блюдце мелочи. Я шел, пережёвывая только что пережитое, с грустью понимая, что теперь придется доставать и начинать тратить последнюю «пятисотку». А до пенсии ещё 19 дней. Погружённый в тягостное осмысление бытия, я посторонился, на выходе из аптеки, пропуская спешащую навстречу женщину. Дверь, придержанная мной, громко хлопнула; по ходу, я уже снова погружался в мир безрадостных мыслей, как услышал требовательный детский плач. Оглянувшись, у дверей аптеки увидел детскую коляску. Не люблю подобные ситуации. Но, подойдя так, что бы ребёнок меня не видел, начал потихоньку его укачивать. Малыш успокоился. И тут из аптеки, взъерошенной квочкой, выбежала мама. Не глядя в мою сторону, бросив: «Спасибо», она прикрыла от меня ребёнка своим телом.

Неприятно и обидно. Но сейчас участились случаи нападения педофилов на детей. И любой интерес к чужому ребёнку, внимание к нему, вызывает негативную реакцию у окружающих. Это совершенно новая черта, появившееся у нашего общества. В одной из школ Екатеринбурга, родительский комитет пообещал 250 тысяч за поимку бесчинствующего педофила. Сейчас  все сводки криминальных новостей заполнены сообщениями о действиях педофилов. Лет пять-восемь назад такой проблемы в стране не было.

Оля, как она призналась, понятия не имела о таком слове – педофил, пока не прочитала статью Александра Литвиненко «Кремлёвский чикатило». Мне пришлось давать ей объяснение, что это такое, и кто это такой. Именно сейчас, в эти дни исполнилось два года со дня смерти Александра. Непосредственный исполнитель, его убийца, ныне сидит в государственной Думе, среди таких же депутатов, как и он. Ни кто из этих депутатов ни сколько не смущён соседством с подобным «коллегой».

Если бы этих депутатов, полным составом, от корыта, у которого они прикормились, да на нары. Естественно, вместе с «коллегой», господином Луговым. Вот, то-то бы они возмутились несправедливостью! Они-то белые и пушистые. Это он душегуб. Они бы его…. Да, что там говорить!?

А сейчас, при встрече, они с готовностью, почтительно, суют ему руку, здороваясь. Все знают, кто стоит за этим сереньким убийцей: такая же безликая, бледная моль. Которая, в своей одержимости, всеми мыслимыми и не мыслимыми способами, «убирает» неугодных и несогласных. Поэтому, элитное стадо, у кормушки, благоговейно относится к новому герою России: «Это надо же!? До чего наша наука дошла! Полонием!? Это ж догадаться надо!!! Молодцы ребята!».

Все ответят. Каждый подонок, который исполнял, принимал участие или делал вид, что его это не касается – ответит. Отвечать придётся за все преступления. Каждому! Каждому из нас. «Суд же состоит в том, что свет пришёл в мир; но люди более возлюбили тьму, нежели свет, потому что дела их были злы…». Для кого-то свет – это Бог, Иисус Христос; для неверующих, но  надеющихся на лучшее, свет – это время перестройки. 

Свет пришёл! Но оказался невостребованным. Потому что, ещё задолго до ЭТОГО, дела людей были злы. И они более возлюбили тьму. А суд, как раз в том и состоит: мы, по-прежнему, ОСТАЛИСЬ во тьме. Добровольно! А что в темноте, во тьме, происходит!? Врагу не пожелаешь такого наказания, исполнения такого приговора суда.

Во тьме выясняется, что блюстители порядка оказываются оборотнями. Суды (темно же!) – продажными. Врачи, представители самой гуманной профессии на свете, оказываются бесчеловечными и непрофессионалами. От защитников Родины, на день ВДВ, прячемся по домам, пока те, пьяные, купаются в бассейнах и бьют морды друг другу. За неимением лучшего.

В родимой армии первогодки гибнут совсем не от рук врагов, а от рук своих сослуживцев. Мы называем себя миротворцами, от желания  творить в мире сем то, что нам вздумается.

Чиновники – стало ругательным словом. Взяточники! Те, кто нас должен информировать, намеренно дезинформируют. Ложь. Кругом ложь. Тьма.

Те, кто должен заботиться о благосостоянии народа, первыми обворовывают этот народ.

А народ? Этот самый народ!? С кого писали братья Стругацкие: «Люди! Это – люди? Что в них человеческого? Одних режут прямо на улице, другие покорно ждут своей очереди… И каждый думает: вот его за дело, а меня – не за что, я хороший… Нет, мало того, ещё и приговаривает: так его, так его, режьте, что бы другим не повадно было! Исступлённое зверство тех, кто режет, и исступлённая благонамеренность тех кто смотрит… Десять человек стоят, блаженно пуская слюни от преданности, а один подходит, выбирает жертву и режет. Души этих людей полны нечистот, и каждая капля пролитой на их глазах крови загрязняет их всё больше и больше».

Это будет отсебятина, но я бы ещё сюда добавил, что каждая капля крови, пролитой на их глазах, связывает всех в преступное сообщество. Как МЫ Александра Литвиненко? После его смерти? Одни усиленно поливали его помоями. А другие внимали. «И каждый думает: вот его за дело, а меня – не за что, я хороший… Нет, мало того, ещё и приговаривает: так его, так его, режьте, что бы другим не повадно было!».

Повторяю: не нужно подонкам и подлецам этого общества думать, что, может, удастся избежать суда. Нет! Суд уже был. И суд идёт. И наша жизнь в таком мире и в таком обществе – это есть наказание, это исполнение приговора суда. За наше равнодушие. За лень и безразличие. Мы живём среди зверей и преступников. И мы соучастники. Вольные или невольные – определение этого не смягчит приговор.

Смотрим, как убивают. «Десять человек стоят, блаженно пуская слюни от преданности, а один подходит, выбирает жертву и режет».

Смотрим, как насилуют наших детей. Поэтому та женщина, возле аптеки, и прикрыла ребёнка своим телом. Но она тоже осуждена. Какой у неё может быть приговор? Что ей предстоит пережить? Её ребёнка изнасилуют? Изуродуют старослужащие в армии? Или погибнет на Украине, защищая целостность нашего государства? А может, на удивление, из него вырастет порядочный человек? Тогда его угостят чаем с полонием, кто-нибудь из будущих депутатов Думы.

Есть ли у нас надежда на раскаянье? На покаяние великого русского народа? Не знаю. Честное слово, не знаю. «Ибо всякий, делающий злое, ненавидит свет и не идёт к свету, что бы не обличились дела его, потому что они злы».

Почему Бог допускает смерть таких глубоко порядочных людей как А. Литвиненко, А. Политковская и многих других,  кого истребили чекисты в последние годы? Не могут же силы зла быть выше сил добра, пусть даже это происходит в империи Зла, на полигоне сатаны?

Не знаю, не знаю. Может для неверующих (а таких большинство в стране) это звучит кощунственно, но в жертву Богу должно приносить  самое лучшее и без изъяна: «Ибо кровь эта душу очищает». Поэтому жертвами оказались самые лучшие. Во искупление грехов наших.

Светлая всем им память; тем, которые были уничтожены (нами или с нашего согласия).