Разрушенная жизнь и творчество.
Во имя всемогущей психиатрии?

Роман Чорный, президент Санкт-Петербургской Гражданской комиссии по правам человека, врач, для CHECHENPRESS. 23.07.08 г.

Санкт-Петербургская Гражданская комиссия по правам человека продолжает проведение выставки «Разоблачение психиатрии. Разрушенные жизни» в выставочном центре в Санкт-Петербурге на Большой Морской улице. Множество людей искусства посещает эту правозащитную выставку. Случай С., задокументированный Санкт-Петербургской Гражданской комиссией по правам человека, иллюстрирует, как могут нарушаться права творческих людей в российской психиатрии.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.
ГОСПИТАЛИЗАЦИДЯ ИЛИ ПОХИЩЕНИЕ?

В Гражданскую комиссию по правам человека обратились родители С.
С. находился в отделении одной из крупнейших психиатрических больниц Санкт-Петербурга в течение многих лет.

27 января 2001 г. у С. произошел конфликт на работе. С. работал учителем английского языка в одной из школ Петербурга, был принят с испытательным сроком на 3 месяца. В конце испытательного срока директор школы Х. предложила С. уволиться, с чем он не согласился. Словесная перепалка переросла в драку. По словам С., Х. схватила какой-то предмет и замахнулась на С., а он толкнул ее в кресло. Х. вскочила со своего места, подбежала к С. и ударила его по голове сзади каким-то тяжелым предметом. Предположительно, это был дырокол. Когда С. пришел в себя, то в кабинете находились охранники, а он сидел в кресле, держась руками за голову. С. в полубессознательном состоянии пытался уйти, но охранники его удерживали. Затем приехали сотрудники милиции, которые отвезли С. в отдел милиции.
27 января 2001 г. С. обратился в Центр травматологии и реабилитации одного из р-нов Санкт-Петербурга. Там была зафиксирована закрытая черепно-мозговая травма, сотрясение головного мозга, ушибы мягких тканей нижней трети левого предплечья. Травматолог дал С. направление на госпитализацию в соматическую больницу, в отдел милиции была послана телефонограмма. С. вышел от травматолога, во дворе стояла машина скорой помощи. Сотрудник скорой помощи спросил у С. фамилию и сказал ему сесть в машину. По дороге в больницу врач скорой помощи сообщил С., что они изменяют маршрут и поедут в другую больницу, которая «лучше». С. привезли в одну из крупнейших психиатрических больниц СПб.  О случившемся с ним, родителей не проинформировали.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. КТО И КАК ПРИДУМЫВАЛ БРЕД ТВОРЧЕСТВА

Мать С. стала разыскивать сына, т.к. его два дня не было дома. Нашла его в психиатрической больнице.  В первый же приемный день родители  приехали к сыну в больницу. Он не понимал, почему его привезли в психиатрическую больницу. Во время разговора с врачами С. рассказал, что он закончил институт им. Герцена по специальности «изобразительное, декоративно-прикладное искусство», закончил двухгодичные государственные курсы иностранных языков (обучался на курсе английского языка), два раза его приглашали работать в Германию, что реставрировал храм «Спас на крови». Врачи ему не поверили. Когда родители  встретились с врачами отделения, то врачи смеялись над рассказом С., считая, что это «бред». Но его родители подтвердили, что все это правда. С. рассказал родителям, что он вспылил в разговоре с директором школы Х., но никого не избивал.  

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. УГОЛОВНОЕ ДЕЛО.

Через некоторое время родителям С. позвонил дознаватель и сообщил, что на него заведено уголовное дело. Они рассказали дознавателю все о сыне. В феврале мать С. попала в реанимацию, она инвалид I группы. После реанимации ее положили в больницу на операцию. Отцу С. приходилось ездить и к жене, и к сыну.  По уголовному делу никто не беспокоил. А через 5 месяцев позвонила следователь, сказала, что нужно приехать и подписать какие-то бумаги. Отец С. поехал к следователю, ему дали какие-то бумаги. В кабинете был какой-то мужчина, который сказал, что он адвокат. Свою фамилию он не назвал, но сказал, что они встретятся на суде. Адвокат и отец С. подписали бумаги. Доверяя адвокату, он особо не вчитывался в написанное.

С 1 мая по 26 июня 2001 г. С. находился на судебно-психиатрической экспертизе в психиатрической больнице. С актом психиатрической экспертизы С. ни отец, ни мать, которая была назначена законным представителем, не были ознакомлены долгое время. 

29 августа 2001 г. в районном суде состоялся суд. Родители С. на нем присутствовали. Мать участвовала в суде как законный представитель. На суде она рассказала, что С. никогда не был конфликтным человеком, закончил художественную школу, художественное училище, работал реставратором. С. отслужил в армии, закончил институт им. Герцена, знает английский и немецкий языки.  Потерпевшие на суде сильно преувеличивали полученные травмы, двое утверждали, что лежали в больнице. Но в больницу с синяком под глазом и шишкой на голове не кладут. Потерпевшие также утверждали, что С. избивал их ногами. Следы от таких ударов не были зафиксированы ни у одной потерпевшей. Факт получения С. черепно-мозговой травмы судом вообще не рассматривался, как будто этого и не было.   Имелись и другие противоречия в показаниях потерпевших и свидетелей. В конце судебного заседания адвокат сделала предположение, что это мог быть трудовой конфликт. Директор школы и другие потерпевшие стали возмущаться: «Ах, трудовой конфликт, ну мы вам сделаем…», после чего вышли из зала суда до окончания слушаний.

Суд вынес решение о применении к С. принудительного лечения в стационаре общего типа, и С. содержался в психиатрических больницах около 7-ми лет. Максимальное наказание за хулиганство, ч. 1 ст.213 УК РФ, которую вменяли С., лишение свободы на срок до 5 лет.

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. ПАЛАТА НОМЕР ШЕСТЬ.

С. давали сильные психотропные препараты, в том числе очень токсичный препарат лития. Состояние С. ухудшилось, бывали периоды, когда он испытывал сильную сонливость, речь несвязная, не может сидеть. Сергей располнел, жаловался на боли в животе.

Родители неоднократно обращались за разъяснениями по поводу лечения и состояния здоровья сына к заведующему отделением Т. Никакой информации родителям зав. отделением Т. за многие годы пребывания С. в психбольнице не давал, избегал общения с ними.

В итоге, С. был выписан из психбольницы при помощи правозащитников, юристов, средств массовой информации. Но за многолетние мытарства С. никто не понес практически никакой ответственности.

Гражданская комиссия по правам человека выступала и выступает за то, чтобы никого нельзя было лишить свободы и обращаться с кем бы то ни было жестоко, разрушать чью-либо творческую жизнь из-за выдуманных обвинений. Никого и нигде. Будь то: Россия, Чечения или любое другое место на Земле.