Юсуф Ибрагим в зеркале китайской мудрости

Абдул-Малик Исаев, для CHECHENPRESS, 15.04.08 г.

Прочитал статью  Юсуфа Ибрагима и, несмотря на попытки автора развеселить читателей «ингушским» анекдотом и его вольным переложением на чеченскую современность, мне почему-то не весело. Однако, несмотря на грустное настроение, в одном вопросе я склонен целиком и полностью поддержать Юсуфа Ибрагима, а именно – согласиться с мыслью о том, что правозащитное движение умерло. Нет, конечно, правозащитники все еще существуют, они энергично занимаются своей благородной (говорю без всякой иронии) деятельностью, только беда в том, что эта деятельность не оказывает на властные элиты, да и на общественность тоже, почти никакого влияния.

Но означает ли это, что мы вслед за веселым автором должны насмехаться над правозащитниками, а конкретно – над Сайд-Эмином Ибрагимовым? Точно знаю только одно – этот человек более самоотвержен и более бескорыстен, и сделал больше попыток – причем, опасных для здоровья и жизни – чтобы достучаться до окаменевших в прагматизме сердец «сильных мира сего», чем мы с Юсуфом.

Конечно, находись мы с весельчаком Юсуфом в горах Чечни, в постоянных боях, испытывая холод, голод и ежедневный риск погибнуть, у нас, возможно, было бы моральное право изливать свой (следует отметить – не слишком утонченный) сарказм, издеваясь над «бесполезными действиями» Сайд-Эмина Ибрагимова, и даже намекать на былое «учительствование с горькой пополам». Но все дело в том, что мы с Юсуфом сидим за тысячи километров от чеченских гор, в тепле и уюте, голодая лишь в диетических целях. И любое «праведное чувство» бросает нас с Юсуфом не к автомату Калашникова, а к клавиатуре компьютера. Что поделать – такие уж мы с ним герои.

Намекнув на «горькую» относительно Сайд-Эмина Ибрагимова, жизнерадостный Юсуф принимается за публициста Вахи Сурхо. Выясняется, что Вахи Сурхо «проходил» по коридорам филфака, и «строит из себя этнографа и философа одновременно». Причем, «не ниже Гумилева». Такая пренебрежительная оценка трудов Вахи Сурхо должна внушить нам уверенность в том, что великолепный Юсуф проходил не по «коридорам филфака», а закончил какое-нибудь более престижное учебное заведение. А также дать нам понять, что если Вахи Сурхо только «строит» из себя «этнографа и философа одновременно», то эрудированный Юсуф и в самом деле – титан всяческих наук. Ведь пренебрежительная критика каких-то научных трудов возможна только в том случае, если критикующий превосходит глубиной и обширностью познаний критикуемого им ученого. Иначе такая «критика» останется только тявканьем.

Однако у сверхобразованного Юсуфа, надо ему отдать должное, присутствует и конкретное опровержение. Он приводит цитату из статьи Вахи Сурхо: «Хватит зацикливаться на рассказах из Корана, которые повествуют о том, как Аллах заменял одни неправедные народы другими, праведными». И далее пишет:

«Для него, бывшего «ваххабита», а сегодня правоверного демократа, откровения Творца всего лишь «рассказы из Корана», на которых «не надо зацикливаться». Субханнулах1. Во что мы превратились, если позволяем себе так вольно обращаться со словами Аллаха? Прогнозируемое оправдание о «вырванных фразах из контекста» не может быть принято, так как эти слова и есть сам контекст и сама суть того, кто эту ересь написал. Как гласит арабская пословица – Сосуд выплеснет только свое содержимое».

Прежде всего, напомню не в меру горячему Юсуфу, что в самом Коране многократно используется термин «рассказ», относимый к кораническим повествованиям о древних временах, и чаще всего – к повествованиям о погибших народах. Поэтому выражение «рассказы из Корана», используемое Вахи Сурхо, не является чем-то кощунственным, так что зря Юсуф по этому поводу впадает в оторопь и восклицает «Субханнулах1». Далее, понимая неэффективность использования «обрезанных» цитат, Юсуф предусмотрительно пишет: «Прогнозируемое оправдание о «вырванных фразах из контекста» не может быть принято, так как эти слова и есть сам контекст и сама суть того, кто эту ересь написал». Сложноватый у Юсуфа получился довод, закрученный в замысловатый узел, во всяком случае, я лично мало что в нем понял. И принимать или не принимать «оправдание» – дело персонально Юсуфа, но поскольку он пишет не только для себя, но и для читателей, я все же – тоже для читателей – рискну привести эту цитату целиком:

«Хватит зацикливаться на рассказах из Корана, которые повествуют о том, как Аллах заменял одни неправедные народы другими, праведными. Конечно же, это истинная правда, и только лишний раз подтверждает озвученную в этой статье теорию чередующихся этносов. Но эти примеры не объясняют сути всего происходящего вокруг нас. Есть и другие примеры. Однако наши «идеологи» почему-то только эти рассказы и берут на вооружение. Разве не предвещено искренним мусульманам испытание Даджалем и племенами Яджудж-Маджудж? Сколько примеров в коранических рассказах и в самой истории мусульман, когда исключительно праведных мусульман настигали Великие испытания, и настигали не от того, что они были грешниками».

Легко заметить, что в приведенной цитате у Вахи Сурхо два последовательных призыва и утверждения:  

1). Призыв не зацикливаться исключительно на тех коранических рассказах, которые, конечно же, истинны, и в которых повествуется о том, что Всевышний заменяет неправедные народы праведными, потому что

2). Коран показывает нам и другие примеры, когда праведные народы могут быть наказаны неправедными народами, о чем свидетельствуют священные пророчества о том, что истинные мусульмане вынуждены будут пережить муки и страдания от появления Даджала и его скопищ, а также от нашествия племен Яджудж-Маджудж.

Иными словами, Юсуф мог бы и не восклицать с лицемерным испугом «Субханнулах1», так как в Коране есть разные повествования, и Вахи Сурхо всего лишь призывает учитывать весь спектр этих повествований. То есть, призывает воспринимать Коран как цельный источник наставлений, и призывает руководствоваться в человеческом бытии всей полнотой его Божественной мудрости, как это предписывает и сам Коран в суре 2, аяте 85-м. Так что, не Вахи Сурхо несет «ересь». Ересь несет его бойкий оппонент, урезающий не только цитаты из научной статьи, но и отвергающий, по сути, важнейшую эсхатологическую часть Корана.

Весьма интересны с клинической точки зрения и дальнейшие «научные» рассуждения Юсуфа, который отмечает:

«Своим тоном, своим отношением мы выплескиваем то, что у нас сокрыто внутри, и оно выдает нас с потрохами. А именно – неуместную гордыню бумагомарателя, в творческих муках родившего такие словесные перлы, как «пассионарный толчок», «энергетический скачок».

Нашего титана постоянно тянет на оскорбления. Уж не знаю, чем ему лично так досадил Вахи Сурхо, но «выплескивается» Юсуф по полной фрейдистской программе, включая в этот процесс не только «потроха», но и их содержимое. Действительно, нужно до самого горла быть заполненным этим самым содержимым, чтобы углядеть что-то «подозрительное» в весьма широко распространенных в теории пассионарности научных терминах «пассионарный толчок» и «энергетический скачок». Спешу сообщить Юсуфу, что в книгах Л.Н.Гумилева эти термины в таком именно виде употребляются сотни раз. И если впечатлительный Юсуф, исходя из своего «нутра» и его содержимого, углядел в слове «толчок» что-то из тюремного жаргона, то это именно тот случай, когда у него наружу «выплескивается скрытое внутри».

Не буду комментировать слова Юсуфа о том, что Вахи Сурхо – «бывший ваххабит, а сегодня правоверный демократ». Думаю, Вахи Сурхо при встрече сам поговорит с любопытным Юсуфом о своем прошлом и настоящем. Интересно другое – то, что Юсуф усматривает «галиматью» в следующем утверждении Вахи Сурхо:

«…А религия, т.е. идеология, идея – это то, что приводит в движение и направляет энергию народа. Но в том народе, где нет концентрации этой этнобиологической энергии, религия сама по себе, как идея, не способна двигать инертной массой».

Разве религия, как идеология, не приводит в движение и не направляет энергию народа? Конечно, да! И тому – сотни примеров в истории, начиная от арабов VII столетия и заканчивая чеченцами XX столетия. И разве не прав Вахи Сурхо, когда констатирует очевидное, а именно то, что «выдохшийся», «постаревший» народ, даже исповедуя Ислам, не совершает никаких усилий (по-арабски «джихад») для утверждения в общественной жизни заповедей Аллаха? И тут он совершенно прав! Чтобы убедиться в этой правоте, достаточно посмотреть на инертное существование десятков «мусульманских» народов, терпеливо сносящих тиранию антиисламских сил и унижения человеческого и национального достоинства. Чтобы вывести мусульманский народ из мечети на поле битвы нужны – в дополнение к религии – еще какие-то духовные компоненты. 

Среди всех современных народов, исповедующих Ислам, Вахи Сурхо выделяет два народа – чеченцев и пуштунов. И если Ислам сам по себе делает, как с пафосом провозглашает Юсуф, «угнетенного – достойным, слабого – сильным, труса – отважным, а невежду – просвещенным», то, может быть, Юсуф конкретными примерами опровергнет Вахи Сурхо? То есть, укажет на какой-нибудь современный мусульманский народ – помимо чеченцев и пуштунов – который потерял бы в непрерывной многолетней войне  с превосходящим по численности и технической оснащенности противником тысячи и тысячи отважнейших муджахидов, но продолжает сражаться! Где эти кролики, внезапно ставшие львами? Где эти пигмеи, превратившиеся в исполинов?

Кстати, отмечу для наглядности, что религия Аллаха, о которой с такой безапелляционной самоуверенностью рассуждает Юсуф, почему-то нас с ним не подвигает к тому, чтобы мы вдруг зажглись неукротимой отвагой и, бросив свои уютные квартиры на далекой чужбине, поехали домой воевать. И в прошлом мы с ним не были замечены в боях – разве что на газетных страницах и в Интернете. Значит, действительно исповедание Ислама само по себе не является гарантией обретения храбрости. А вот Вахи Сурхо, как, наверное, известно столь детально осведомленному в его биографии Юсуфу, почему-то успел – до тяжелого ранения – поучаствовать в обеих войнах. И, по свидетельству соратников и высших чеченских командиров, воевал храбро и умело. Значит, у него, в отличие от нас с Юсуфом, помимо религии Ислам есть еще нечто, что делает человека воином на пути Аллаха. И это «нечто» называется по-разному: дух, къонахалла, или, выражаясь более научно, «этнобиологическая энергия».

Поэтому с удовольствием закончу эти заметки словами Юсуфа, отнеся их к нему самому: «Аллах удовлетворился для мусульман Исламом, как религией. CубханаллахI. До чего же могут договориться люди, изрыгающие слова без умолку. «Говорящие – не знают, знающие – не говорят», гласит древняя китайская мудрость».