Захваты заложников оккупантами в Чечне

CHECHENPRESS. Отдел публикаций и СМИ. 12.04.08 г.

В обзоре издания «Кавказский узел» рассказывается о дискуссиях развернувшихся в блогах «Живого Журнала» (ЖЖ) в Интернете, после опубликования одним из блогеров – http://dmitryhorse.livejournal.com/ фрагмента документального фильма «Чеченский капкан» о боевых действиях в Чечне весной1995 года.

Речь во фрагменте фильма идет о том эпизоде, когда в мае 1995 года в Шатое моджахеды окружили около 200 российских оккупантов, так неазываемых «ульяновских десантников». Тогда российкие десантники захватили в заложники всё село, объявив чеченской стороне: «Будете стрелять - перережем всех женщин и детей».

Александр Павлов, командир отряда, с улыбкой рассказывает журналистам в камеру, что этот ультиматум помог десантникам продержаться в селе до подхода подкрепления: моджахеды, превосходящие десантников количественно и требовавшие разоружения отряда, не решились открыть по противнику огонь, рискуя жизнями мирных шатойцев.

Автор сообщения ставит перед участниками дискуссии вопрос: почему действия командира отряда, по сути схожие с аналогичными требованиями в Беслане и театральном центре на Дубровке, называются в фильме ни много, ни мало героическим поступком?

Нет ли в подобном подходе практики «двойных стандартов» применительно к действиям на войне «своих» и «чужих»? «Ведь суть совершенного одна и та же: захват заложников из числа мирного населения», - замечает dmitryhorse.

Дискуссия вызвала большой интерес блогеров и побудила к обсуждению и оценке различных эпизодов чеченских кампаний.

Заметим, что подавляющее большинство русских, принявших участие в обсуждении, поддержали практику российского террора против мирного населения Чечни и назвали действия своей армии в вышеприведенном случае законными только по тому, что они свои, а чеченцы чужие.

Практику захватов заложников, на этой войне первыми применили российские оккупанты. Кроме примера террора оккупантов в Шатое, бывшего еще до нападения на Буденновск, еще ранее был захват комплекса зданий республиканской больницы в Грозном группировкой Рохлина. В этой больнице так же силой удерживались гражданские лица, и из этого объекта велся обстрел жилых зданий вокруг.

Как следует из доклада Правозащитного центра «Мемориал» «За спинами мирных жителей...» практика живого щита была применена русскими и в марте 1996 года в Самашках.

«Мирные жители Самашек использовались российскими военнослужащими для прикрытия бронемашин, по-видимому, в связи с тем, что на протяжении всей чеченской войны бронетехника в условиях уличных боев оказывалась беззащитной против выстрелов из гранатометов», - утверждается в докладе со слов многочисленных свидетелей.

Аналогичные события произошли в августе 1996 года в Грозном, в районе, называемом «15-й городок».

«...В 15-м городке нам завязали глаза и дали команду, чтобы все легли... Потом отобрали первых попавшихся четырех человек - в том числе меня и сына. Нас повели к БТРу. Я думал, что под шум мотора либо повесить нас хотят, либо расстрелять... Двое поднимают меня под руки на БТР - ну, думаю, - вешают. А меня там посадили, и еще сзади присаживают такого же, как я, и нас двоих проволокой обвязывают... Я понял, что они из нас мишень делают, - хотят проскочить по улице Ленина, надеются на милосердие боевиков, что те не будут стрелять. Через минут пятнадцать езды я сразу понял, что нахожусь на Ханкале», - приводит ПЦ «Мемориал» рассказ оказавшегося в заложниках у федеральных сил Тарамова Магомеда.

Захваченные в городке мирные люди в основном были обменяны впоследствии на живых и мертвых русских , а также - на продукты питания, которые родственники похищенных привезли на блокпосты.

В августе 1996 года в Грозном оккупантами были взяты заложники из числа больных и врачей в городской больнице № 9. Их требование - дать коридор для выхода из окружения.

«...Оказавшиеся в тяжелом положении военные связались по рации со своим командованием и попросили подмогу. Однако, как позже сказали солдаты медперсоналу больницы, им ответили: «Помощи не будет - держитесь до последнего», - описывает события «Мемориал».

Оккупанты, по свидетельствам медработников больницы, закрыли и заминировали входы и сказали: «Никто отсюда никуда не уходит».

Открытым остался лишь путь через два окна во двор больницы - отсюда в здание заносили воду из резервуара и пищу из пищеблока. Этим же путем удалось бежать из здания больницы ряду людей. На всех этажах российские террористы расположили свои огневые точки.

Лариса Бокаева, медсестра хирургического отделения больница рассказала: «В подвале находились 210 тяжелых больных. Они у нас там гнили в прямом смысле из-за того, что федералы нам не давали оказывать медицинскую помощь. Многие в подвале умерли из-за этого. Они нам часто не разрешали спускаться в подвал и ходить за медикаментами - все зависело от их настроения. У нас в отделении лежали два трупа. Они уже начали разлагаться, но солдаты не позволяли нам их похоронить».

По свидетельствам чеченских бойцов принимавших участие в переговорах с российскими террористами, русские, которых собралось в захваченной больнице от 60 до 90 человек, угрожали забросать подвал, куда снесли раненых, гранатами в случае, если моджахеды предпримут попытку штурма больницы. В дальнейшем была достигнута договоренность о беспрепятственном выходе террористов из здания в обмен на жизнь заложников.

«Мы пошли на переговоры только из-за того, чтобы освободить людей, больных», -приводит «Мемориал» слова участника с чеченской стороны. - «Женщин, стариков с болезнями печени, почек - там такие были. Много русскоязычных лежало в больнице... А они пошли на переговоры только из-за того, что в наших руках были их пленные - один из них старший лейтенант и рядовой состав. Только после этого они пошли на переговоры. Просто им дали возможность с оружием выйти, никто не требовал от них сложить оружие, ничего. Просто выйти с оружием, и если воевать, то уже в другом месте. Они не требовали - это мы сами предложили».

При своей эвакуации из больницы на территорию военного городка российские террористы вновь использовали заложников в качестве живого щита, на этот раз - ходячего. Они потребовали для своего сопровождения 100 человек. Люди - персонал больницы, ходячие больные и их родственники - согласились на это. «Живой щит» окружал российских военных. Раненых и убитых русских также выносили из окружения. Когда заложники возвратились из воинской части, больница была обстреляна. Погибла молодая медсестра Тоита Кутуханова, пять человек из числа медперсонала и больных получили ранения.

В октябре 2004 года на тот момент Генеральный прокурор РФ Владимир Устинов, выступая в Госдуме, предложил предусмотреть возможность «контрзахвата заложников», фактически призвав к осуществлению террора против мирного населения.

«Задержание родственников террориста во время проведения теракта, безусловно, поможет нам сохранить и спасти людей», - сказал Владимир Устинов. Спикер Госдумы Борис Грызлов заявил, что Дума готова рассмотреть поправку в действующее законодательство по борьбе с терроризмом, касающуюся так называемого «контрзахвата заложников». Таким образом, идея об оформлении возможности захвата для каких-либо целей мирных людей была озвучена на высоком государственном уровне.

Правозащитный центр «Мемориал» утверждает, что практика захвата заложников (членов семей чеченских бойцов, включая детей и стариков) применялась при попытках склонения к сдаче ныне покойного Аслана Масхадова, бывшего бригадного генерала Магомеда Хамбиева, и в ходе событий в Беслане.

Из приведенных материалов очевидно, что действия Александра Павлова, взявшего в заложники мирное население, не явились чем-то экстраординарным в ходе российской агрессии в Чечне. Однако в общественном российском мнении подобные действия - преступная прерогатива чеченской стороны.

Дискуссии по данному вопросу еще раз продемонстрировали, что понятие законности для подавляющего числа россиян – пустой звук. Эти находящиеся в перманентном унижении рабы, традиционно готовы оправдывать любые преступление своих властей и своих соплеменников. Глупо ожидать от них объективной оценки действиям своих террористов в другой стране и против другого народа. Примером тому – их собственная недавняя история с взрывами жилых домов, устроенными их собственными властями. Большинство подданных Путина, хоть и не признает этого вслух, внутренне убеждено, что даже эти взрывы «успешная операция спецслужб по мобилизации народа на борьбу за сохранение целостности державы».