2 октября: между жизнью и смертью

Надежда Банчик, для CHECHENPRESS, 05.10.2007 г.

В бедламе нелюдей отказываюсь – жить!
Марина Цветаева

Но пока мне рот не забили глиной,
Из него раздаваться будет лишь благодарность.
Иосиф Бродский

Все человечество перешло через еще один день – 2 октября 2007 года.

День, на который те, кто следит за событиями в мире не по телеэкранам и не по сводкам главных новостей, возлагали много надежд.

Я пытаюсь заглушить эмоции, чтобы не впасть в черную бездну отчаяния...

Пытаюсь остудить сердце объективным анализом событий – может, удастся отыскать соломинку, которая не даст утонуть... Прошу у вас всех прощения за несколько отстраненный, холодный тон.

Есть некие события, кажущиеся в глобальных масштабах незначительными, но они, словно точка, концентрируют, сгущают, заостряют определяющие вопросы поколения.

Политики, определявшие политику международных отношений поколения первой четверти ХХ века, – во-первых, развязали Первую мировую войну и, во-вторых, молчаливо позволили самым черным силам турецкой нации разгуляться на своих согражданах-армянах, без малейшего препятствия сократить их на полтора миллиона – это концентрация вопросов поколения, впервые в истории поставленных в то время: возможно ли обеспечить выживание малочисленным безгосударственным народам? Если да, то что для этого сделать? Если невозможно, то почему? Одновременно встал и глобальный вопрос: возможно ли предотвратить столь разрушительные войны, как была Первая мировая?

Этими вопросами задались лучшие умы эпохи (на память приходят первые имена: Фритьоф Нансен, Эрнст Хемингуэй, немецкий пастор-пацифист Иоганнес Лепсиус, посол США в Турции Генри Моргентау)...

Ответить на эти вопросы попытались развитием международных гуманитарных организаций, оказывавших помощь гражданскому населению европейских стран, охваченных войной (уже существовавшие, в частности, Красный Крест, и новые, в частности, American Relief Administration – лишь некоторые примеры). Новым, доселе невиданным ответом на такие вопросы стало создание Лиги Наций: первая попытка совещательного форума всех государств мира. К сожалению, Лига Наций не стала международным арбитром, а превратилась в объект лоббирования интересов этих стран. А первая мировая не только не закончилась справедливым миром, но и подтолкнула сначала революцию в России, а немного позже – нацистскую революцию в Германии. Агрессивный тоталитаризм СССР и Третьего рейха, казалось, смёл все зачатки гуманитарных ответов на вопросы, поставленные поколением перед Первой мировой...

Вторая мировая столкнула мир еще глубже, чем Первая, обнажив самое дно падения – Холокостом и первым в мире атомным экспериментом – бомбардировкой Хиросимы и Нагасаки. Перед поколением после Второй мировой  встали еще более острые вопросы.

Если война принимает всё более разрушительный характер, то что можно сделать, чтобы в будущем избежать глобальных столкновений?

Поиски ответа привели, во многом, к развитию, на новом этапе, тех гуманитарных тенденций, которые начали развиваться до Первой мировой: принятие письменных обязательств соблюдения права любого человека на жизнь и свободу (Всеобщей Декларации прав человека, Конвенции о предотвращении геноцида и наказании за него, и т.д.), реальный процесс объединения Европы, подробный анализ тоталитаризма в обеих формах, нацистской и большевистской и создание, во многом новой, философской культуры, поставившей в центр «меры всех вещей» уникальность человеческой личности, с основными производными: мультикультурализм, равноправие, демократизм, мирное
сосуществование как цивилизационная цель; замена «горячей» войны «холодным» противостоянием, основанным на паритетной гонке вооружений и экономическом соревновании капиталистической и социалистической систем; дальнейшее развитие гуманитарных организаций.

Всё это в совокупности привело меня к выводу: к концу ХХ века общественное сознание в авангарде мирового развития – западной цивилизации – вырвалось на качественно новый этап: оно вплотную подошло к осознанию необходимости и возможности мирного сосуществования.

Всё это стало идеологической основой новой революции в СССР, приведшей к его частичному распаду. И все эти наработки к концу ХХ века определили идеологию поколения в постсоветском пространстве, в том же русле шли и ожидания чеченского народа.

Увы. За этим фасадом главные создатели философской культуры конца ХХ века (основанной на уникальности человеческой личности в ее самых многообразных и многоплановых проявлениях в обществе, отсюда – веротерпимость, равноправие, стремление заменить военные столкновения мирными попытками разрешения конфликтов) не разглядели деятельности разрушительных сил, в которых столкнулись интересы постсоветских международных «мафий», средневековых пережитков в обществах Востока и Латинской Америки, и неких «темных сил» в западных обществах (среди высшего руководства глобальных корпораций? Среди международного сообщества «олигархов»-богатеев, уверенных, что всё в мире решают деньги? Внутри спецслужб? В политическом руководстве? В военно-промышленном комплексе, оказавшемся неспособным реорганизоваться вслед за широким общественным осознанием возможности и необходимости мирного сосуществования? Пока не знаю с определенностью, предполагаю лишь, что элементы их есть в каждом из перечисленных сегментов, и взаимоотношения интересов этих «темных сил» чрезвычайно сложны). Наверное, до какого-то момента на эти совокупные разрушительные темные силы не  обращали должного внимания; быть может, нынешняя цивилизация бессильна их укротить.

Эти «темные силы» вышли на первый план после 11 Сентября (точнее, незадолго до 11 Сентября, и этот чудовищный акт стал первым демонстративным проявлением этих сил): демократия в мире начала медленно размываться, «плавно» и почти незаметно переходя в «антитерроризм»: особую систему, в которой во имя «безопасности общества» от неуправляемых актов «бессмысленного террора» позволен контроль (выборочный? Тотальный?) определенных сил в спецслужбах над жизнью общества, даже – в демократических странах Запада; секретные аресты и содержание под стражей без обвинений, и иные нарушения законов, еще вчера – незыблемых, с помощью
«антитеррористических» поправок; открытая «война» с «нелегальными иммигрантами» –
большинство из которых составляют люди из стран с бедной экономикой, отчаявшиеся заработать у себя на родине на кусок хлеба, и бежавшие из регионов, охваченных войнами и конфликтами; еще вчера пересечение границ такими людьми считалось, в самом худшем случае, мелкими правонарушениями, но уж никак не уголовными преступлениями, не подлежащими амнистии (значит, хуже, к примеру, некоторых видов уголовных преступлений, за которые иногда дается амнистия!!!).

Это всё, в совокупности с полномасштабными войнами в Афганистане и Ираке, постепенно подтачивает основы идеологии, на которую вышло западное общество в конце ХХ века (потеряв в войнах столетия около ста миллиардов человек!), и «темные силы», воспользовавшись создавшейся неопределенностью, всё более расшатывают западную цивилизацию, хотя она отчаянно сопротивляется своему окончательному впадению в хаос (сохраняется власть Закона и Суда по крайней мере, внутри ее сферы влияния, сохраняется ориентация на множественность проявлений личности в обществе и – пока еще – ценность человеческой жизни). Но эти ценности Запада поколеблены даже внутри него самого! Можно ли категорично требовать, чтобы Запад защитил свои ценности вне его непосредственной сферы?

Такое состояние этой цивилизации  застали несчастные чеченцы, оказавшиеся примерно в том же положении, что армяне в начале ХХ века: глобальные катаклизмы, порожденные суммарным действием «темных сил», вырвавшихся из «прорех» недостроенного фундамента мировой системы конца ХХ века (мгновенный и хаотичный распад СССР, высвободивший мощный поток «темных сил» изнутри «империи Зла» и выбросивший их в остальной мир, придал страшный импульс мировым «темным силам»), «заслонили» судьбу отдельного малочисленного народа. Грубо говоря, Западу «не до чеченцев» – не по злой воле, а из-за того, что он сам едва держится на ногах. «Темные силы» слишком разгулялись, ценности и система – под непосредственной угрозой уничтожения! Если, не дай Бог, оно произойдет, наступит в буквальном смысле «конец света» – тотальная война на уничтожение человечества. Угроза вполне реальна, причем отовсюду: из России, с Востока, изнутри самого Запада (Америка балансирует на грани потери тормозов!)... Не столь уж важно, кто первым решится снять негласное табу на большую войну и
возможность расконсервирования ядерного потенциала!!! Главное, все опасаются –  и в то же время с замиранием сердца ждут! – прецедента. И он спустит с крючка такие силы, против которых обе мировых войны покажутся мелкими.

С учетом всех этих обстоятельств акция чеченского правозащитника Сайд-Эмина Ибрагимова выглядит, с одной стороны, героической попыткой напомнить вершителям мировой политики о значимости международных законов как стражей миропорядка вообще, как гарантий устойчивости (пусть и очень зыбкой) мира с его авангардом – Западом. Но, с другой стороны, политики Европы, как мне представляется, преодолевают давление «темных сил» медленно и постепенно, с оглядкой на общие мировые вопросы и с опаской сделать слишком резкий шаг.

Такое поведение можно назвать «мюнхенским сговором» в отчаянной попытке урезонить Гитлера. Но сейчас, в сегодняшней обстановке, на мой взгляд, нельзя сбрасывать со счетов малейшие возможности продвижения «чеченского вопроса» как концентрированного «вопроса поколения» сегодняшнего мира: может ли существующее международное право и созданная в конце ХХ века Западная цивилизация оградить себя и остальной мир от нового глобального бедствия? 

Сто лет назад армяне, 60 лет назад – евреи, не имели многих средств взаимодействия с мировым сообществом, какие есть сегодня у чеченцев: Интернет, глобальная связь. И ни сто, ни 50 лет назад мир не сидел на таком страшном арсенале оружия, как сегодня.

И есть четкая система международных законов, обязательств.

Это – принципиально отличает сегодняшнюю ситуацию от обеих предшествующих. Мир – не совсем такой, как тогда.

Но и не совсем такой, каким мы представляли себе его еще недавно. Нет отлаженных механизмов задействования международных законов, особенно – в ситуации «висения на волоске». И тем более нет механизмов быстрого реагирования на ситуации беззащитности маленького народа перед глобальными потрясениями, пред которыми само мировое сообщество содрогается.

Такие механизмы необходимо вырабатывать. А это – не одномоментный акт.

Это – кропотливая, изнурительная работа с политиками, лоббирование, если уместно здесь такое слово.

Ситуация чеченского народа такова, что нужно использовать ЛЮБУЮ возможность лоббирования. Сайд-Эмину ПРЕДЛОЖИЛИ такую возможность на очень высоком уровне, по достоинству оценив его титанический труд. Но – не в такой форме, в какой он добивается. Быть может, не всё сегодня в силах Совета Европы.

Сайд-Эмин добивается либо письменных гарантий рассмотрения чеченского вопроса с позиций международного права – либо «мотивированного отказа». Но ОТКАЗА – НЕТ! Есть ПРИГЛАШЕНИЕ К ДАЛЬНЕЙШЕМУ СОТРУДНИЧЕСТВУ, к дальнейшей разработке!

На мой взгляд, важнейшей победой Сайд-Эмина как раз и является ОТСУТСТВИЕ ОТКАЗА И ПРЯМОЕ ПРИГЛАШЕНИЕ К ДАЛЬНЕЙШЕЙ РАБОТЕ.

Это – серьезный подход. Да, бюрократический. Да, медленный. Но какие альтернативы, если Сайд-Эмин «закроется и будет ждать смерти»?

Здесь, на мой взгляд, может быть несколько очень противоречивых продолжений.

Самое оптимистичное: медленное угасание чеченского героя Сайд-Эмина Ибрагимова привлечет внимание широкой общественности. На этот процесс «привлечения внимания» уйдет некоторое время. На процесс «будирования» депутатов – еще уйдет время. На организационные мероприятия – тоже.

Предположим при этом, что найдется кто-то, обладающий опытом и знаниями Ибрагимова, чтобы отвечать на какие-либо вопросы правового характера, возникающие в процессе. Итак, чеченский вопрос будет через некоторое время поставлен, увы, без С-Э. Кто проведет Трибунал? Как он будет проводиться? Всё покрыто мраком тайны.

Самое пессимистичное: смерть правозащитника будет замолчана, чеченский вопрос – постепенно уйдет с повестки дня.  

А если Сайд-Эмин Ибрагимов ухватится за протянутую ему соломинку, выйдет из голодовки, станет сотрудничать с теми, кто ему это предлагает, и создавать вокруг себя группу единомышленников? Изнуряя себя до изнеможения – но не голодом, а работой на пределе своих возможностей и за пределом их? Будируя общественность – но не бессильным страданием в голодовке, а силой своего Слова? Не конфронтируя, а – помогая осознать случившуюся катастрофу и вместе ища выход?

Поверьте, Сайд-Эмин, и Вы это знаете лучше, чем кто-либо, – что кропотливая работа по продвижению Ваших столь нам всем необходимых идей, – это Голгофа физического и духовного страдания ничуть не меньше, чем голодовка, но гораздо результативнее. Ваш интеллектуальный потенциал необходимее Вашего преждевременного ухода.

Я уж не говорю о малых сих, беженцах, которые еще долго будут нуждаться в Вашем прямом заступничестве – как адвоката в судах. Вы можете себе представить, сколько людей Вы еще подвергнете риску смерти, ибо, отстранившись преждевременно от этого мира, вы и их тоже бросаете без защиты?!

Вы посмотрите – медленно, с опаской, но чеченский вопрос продвигается! Даже в этом, сегодняшнем заседании – предложено ускорить процедуру рассмотрения дел  Европейским судом! А если бы ни Вы, ни кто-либо другой этот вопрос не будировали?!

Вы мотивируете отказ выйти из голодовки тем, что в 2005-м Вас обманули: дали «бумажку», а потом «благополучно» отстранились. И сам г-н Куджиков это признал.

Но и ситуация 2007-го – не та, что была тогда. Между 2005 и 2007 необратимо встали убийства Анны Политковской и Александра Литвиненко (страшный прецедент применения Россией «грязной бомбы» за границей страны, в сердцевине Запада!). И Ширака сменил Саркози. Всё это – необратимо. Недовольство российским режимом нарастает.

А Вы не заметили, что сейчас европолитики себя ведут с Вами честнее? Они не дали гарантий – возможно, это было бы дальнейшим этапом сотрудничества? Главное – Вы приглашены к сотрудничеству, и это нельзя не использовать!

Вы считаете, что выход из голодовки и сотрудничество были бы Вашим поражением? Я считаю иначе. Мне больно и обидно, но Вы своим решением преждевременно уйти собственноручно даете им мощнейший козырь, который они себе запишут в победу. И наоборот, Ваше сотрудничество с ними – это подлинная победа. Вы оказались сильнее простой бюрократии: Вы выдержали неимоверные физические и духовные страдания, но не умерли, а выжили – назло врагам!!

Вместе с тем, обращаюсь к политикам, заседающим в высоких кабинетах: вы по-прежнему считаете чеченский вопрос, в том виде, в каком он сформулирован Сайд-Эмином Ибрагимовым, – его личной позицией по региональному конфликту, хотя и заслуживающей внимания и дальнейшей разработки, – а не Вопросом цивилизационного значения, который может определить всю дальнейшую судьбу Западной цивилизации – и не только ее? Я переформулирую этот вопрос в более понятных терминах как вопрос поколения: как добиться, чтобы международные законы, принятые в ХХ веке, реально действовали?