Прошу внимания: политзаключенный Юрий Журилов

Лариса Володимерова, для CHECHENPRESS, 30.07.07.

Прежде всего - два сообщения, не требующих комментария. Получен ответ на Обращение международных правозащитников к главам государств и организациям (перевод с английского):

«Уважаемая госпожа Володимерова!

Председатель Баррозо поручил мне ответить на Ваше обращение, которое Вы прислали ему в числе других в начале этого года.

Позвольте сообщить, что Европейский Союз пристально следит за вопросами законности, демократии и уважения к правам человека в России. Мы поднимаем темы, вызывающие у нас обеспокоенность, в рамках нашего двустороннего диалога, в том числе в рамках консультаций по правам человека, которые проходят каждые полгода. Индивидуальные случаи, такие как случаи господ Трепашкина, Данилова и Сутягина, были упомянуты нами в этом контексте. Поэтому мы не можем принять Ваш аргумент, что энергетические отношения ЕС с Россией приводят к игнорированию нами вопросов прав человека.

Что касается убийства Александра Литвиненко, обращаю Ваше внимание на заявление страны-председателя ЕС от имени ЕС от 18 июля.

С уважением, Гуннар Виганд и.о. директора по делам Восточной Европы, Южного Кавказа и среднеазиатских республик, руководитель отдела по отношениям с Россией, политике северного направления и ядерной безопасности.

Европейская комиссия
Генеральное управление внешних связей
Rue de la Loi 170 (CHAR 10/104)
B - 1049 Брюссель
тел. (32-2)296.31.10
факс (32-2)296.75.21
электронная почта: Gunnar.Wiegand@ec.europa.eu .

Мы благодарим Европейский Союз и г-на Баррозо - и верим, что внимание к российским политзаключенным в неотложном будущем станет значительно «пристальней».

Второе сообщение, касающееся всех читателей: в рамках интернет-проекта «Кандидат против преемника» проводится электронное голосование по выбору единого кандидата в президенты РФ от оппозиции на выборах 2008 года.

Проголосовать можно здесь.  Поддержите Владимира Буковского!

И, наконец, основная тема сегодняшнего разговора: представляем читателям и организациям нового политзаключенного. Знакомьтесь: Юрий Журилов.

Справка: Журилов Юрий Владимирович, родился 16 мая 1960 в г. Кировограде Свердловской области,  гражданин РФ, отбывает наказание в ФГУ- ИК-54 ПКТ. Адрес 624400, Свердловская обл. г. Новая Ляля.  Ранее отбывал наказание (около 2 лет) в ИК-2.  Признан виновным в совершении преступления предусмотренного ст. 228 ч. 4 УКРФ, - 8 лет с отбыванием в ИК общего режима и конфискация имущества. Подельница - Селянцова Ольга Александровна. Кассационным определением сроки снижены до семи лет л.с. с отбыванием наказания в ИК общего режима, затем снизили еще на два года.

В ПКТ ИК-54 Ю.Журилов был переведен после акции протеста в ИК-2, когда 9 февраля 2006 года  17 арестантов  вскрыли себе вены. В местных газетах написали (как будто такую версию дала в своем интервью областная Уполномоченная Мерзлякова Т.Г.), что арестанты якобы  протестовали против прекращения показа телесериала «Зона». Сами протестанты эту версию опровергают.

Услышав фамилию Мерзляковой, печально известной «представительницы ПАСЕ» по прославившемуся пытками концлагерю ИК №13, где охраняют Трепашкина, - я обратилась в Межрегиональный центр прав человека - Уральское отделение ООД «За права человека», к координатору В.А. Шаклеину. Владимир Андреевич рассказал:

«Признателен за вопросы по Журилову. Сам я о нем ничего не знал до обращения Л.Пономарева, а затем Валерия Абрамкина 10 мая 2007 г. - помочь Юрию Владимировичу Журилову в его юридической защите против действий  ГУ ФСИН Свердловской области, любыми методами пытающейся его «заглушить». Упрятать в тюрьму, чтобы не показывал пример другим заключенным - бороться с произволом и пыточными условиями  жизни заключенных, отказывающихся «сотрудничать» с администрациями ИУ. Направляю Вам информацию, полученную от Валерия Абрамкина. Сам я вчера получил информацию о новых ультимативных угрозах администрации ИК-54 в  адрес Журилова, «с требованием отзыва моего заявления в генпрокуратуру о привлечении руководства к уголовной ответственности».

Цитируем письмо известного правозащитника, автора неизменно востребуемых в условиях Гулага книг, В.Абрамкина:

«Есть  основания полагать, что Журилов Ю.В. подвергается незаконным преследованиям со стороны руководства ФГУ ФСИН по Свердловской области за обращения и жалобы, направленные им официально в Администрацию Президента Российской Федерации, прокуратуру и  другие органы государственной власти.

В июле 2006 г. в Управление Администрации Президента Российской Федерации поступило обращение от осужденного Журилова Ю. В., в котором сообщалось   о грубейших и систематических нарушениях прав человека в ПФРСИ учреждения ФГУ ИК-2  ГУФСИН по Свердловской области ФСИН  России. Это обращение было передано в Совет при Президенте Российской Федерации  по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека (далее Совет).

В августе 2006 г. Председатель Совета Э.А. Памфилова поручила мне (исх. № А60-9-695 от 29.08.2006) проверить информацию (в пределах имеющихся у меня возможностей), которая содержалась в  обращении осужденного Журилова Ю.В.,  оказать ему необходимую правовую помощь и т.п. Нельзя утверждать, что все  факты, приведенные в обращении Журилова Ю. В., были официально признаны в ходе проверок, проведенных ФСИН России совместно с Минюстом РФ и прокуратурой области в ноябре 2006 г. Но важно отметить, что ПФРСИ, о нарушениях в котором писали Журилов и другие осужденные, было закрыто, отменены некоторые постановления по дисциплинарным наказаниям, хотя никто из должностных лиц официально наказан не был. Но вполне можно предположить, что эта и последующие проверки, вызвали неудовольствие у руководства ГУФСИН, и соответствующее необъективное отношение к жалобщикам, на которых обрушился вал дисциплинарных наказаний. Журилова Ю.В. перевели в ПКТ ИК-54, потом продлили  ему срок пребывания в ПКТ, непрерывно наказывают  в дисциплинарном порядке по самым мелким поводам, под надуманными предлогами отказывают в свиданиях  с родными и т.п. А теперь решили и вовсе от него избавиться, сделав представление о переводе его в тюрьму.

Я знаю Юрия Владимировича более 15 лет, у меня сложилось впечатление, что это человек правдивый и стойкий, согласитесь, что  для сообщения фактов, содержавшихся в обращении, направленном официально (через цензуру) Президенту РФ, человеку, находящемуся в неволе, требуется большее мужество. Кроме того, ему уже под пятьдесят лет, он болен туберкулезом. Перевод в тюрьму может привести к ухудшению здоровья. Поэтому помочь ему — наш долг. Надеюсь, что суд учтет все эти обстоятельства и вынесет справедливое решение.

Директор РОО «Центр содействия реформе уголовного правосудия», член Совета при Президенте Российской Федерации  по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека  В.Ф. Абрамкин».

Отрывок из письма Ю.Журилова – В.Абрамкину:

«Сейчас у меня новый срок. Я знаю, что после 10-летнего перерыва, проведенного на свободе, все изменилось или должно было измениться, в системе. Но столкнулся с теми же методами, издевательством, пытками и унижениями, наряду с этим были убийства.

Я в колонии уже 3-й год, за это время при мне много комиссий приезжало. Каждый месяц проводят экскурсию для учащихся абитуриентов. И вообще, много подобных мероприятий, которые показывают лишь положительную сторону зоны, ту сторону, которая скрывает, видимо, весь беспредел, произвол и беззаконие. Сюда даже приезжала ваш председатель Элла Александровна Памфилова. Не сомневаюсь, что ей показали лишь то, что было запланировано. А именно: Зоновский музей, колледж, институт, выборочный, подготовленный отряд и наконец (достопримечательность зоны) – живого крокодила. И на этом проверка была закончена. Или я ошибаюсь, может Памфилова знает о том, что здесь происходит? Сомневаюсь в этом. Так как при всем, что здесь происходит, невозможно признать состояние колонии удовлетворительным.

Буду описывать суть реальной жизни колонии, того, что администрация всячески скрывает от комиссий, от заинтересованных в этом людей.

В зоне существует 16 отряд из числа осужденных, выполняющих всю грязную работу. Эти осужденные живут на отдельном положении. В зоне промеж осужденных их называют «убойным отделом» в связи с тем, что они по указанию оперативников Благодарева, Немшинова, Такидзе и зам по БОР Симаненко избивают осужденных, невзирая на присутствие начальников отрядов. Эти же осужденные выбивают явки с повинной, издеваются, пытают и унижают. Эти же осужденные 16 отряда дежурят на всех пропускных вахтах, в ШИЗО и других объектах, где должны выполнять работу контролеры. Когда в зону приезжает комиссия (о ней знают заранее), в зоне по указанию администрации идет тщательное приготовление к встрече комиссии. Устраняются все видимые недостатки и противозаконные действия. С пропускных пунктов (вахт) сразу убирают осужденных, выполняющих работу вахтеров. В производственной зоне опечатывают нелегально действующие цеха (создается видимость, что объекты недееспособны). На самом деле в этих цехах изготавливают ширпотребные изделия из материалов, поступающих от родителей осужденных в виде гуманитарной помощи. Под давлением осужденных должностных, осужденные пишут своим родителям, чтобы они присылали материалы. Лак, краску, дорогостоящий камень, оргстекло, лес и тому подобное. Привозили в виде гуманитарной помощи. В виде такой помощи производятся все ремонты в жилой зоне, а также всех существующих объектов. Все это происходит таким образом. Завхозы – старшие дневальные отрядов из числа осужденных по указанию администрации читают все приходящие осужденным письма, из содержания которых узнают о благосостоянии их родителей. После чего создают осужденным невыносимые условия содержания и проживания в отряде. Заставляют мыть туалеты, чистить снег, мести – выполнять беспрестанно самую унизительную и грязную работу. Прикрываясь законными требованиями режима содержания. Вынуждают осужденных, чтоб они писали родным о том, чтобы те привозили материалы в виде гуманитарной помощи. А если осужденные отказывались выполнять требования, считая, что с ними поступают вопреки закону, то их сажали в ШИЗО за отказ. Администрация знала о действиях завхозов и всячески их поддерживает.

На производстве работают по 16, 5 часов в сутки с 7.30  утра до 1 часа ночи, спят по 4 часа в сутки. Труд не оплачивается. Здесь придумали, чтобы осужденные сами  писали заявление, что добровольно желают выполнять хозяйственные работы. На работающих по таким заявлениям не составляют наряды выработки, они работают без права техники безопасности на станках, рейсмусах, деревообрабатывающих пилах, штампах и тому подобное. Ответственность за травматизм никто не несет. Люди отпиливают себе пальцы, получают увечья, и все безнаказанно.

В ширпотребных цехах (нелегальных) труд не оплачивается, весь изготовленный ширпотреб поступает высокооплачиваемой администрации, а впоследствии раздается в виде подарков приезжим комиссиям и т.п.  Здесь все взаимосвязано, рука руку моет, страдают лишь наши родители, загоняя на последние деньги втридорога закупаемый материал, переживая лишь о своих детях-осужденных, которых загоняют здесь в безысходное положение и все формально  в рамках закона добровольного содействия и помощи. И никому нет дела, как добивается это добровольность. Тех, кто пишет жалобы на беззаконные действия администрации, уничтожают морально, подговаривают осужденных (петухов), а те обхаркивают жалобщиков, плюют в лица, после чего жизнь, и без того невыносимая, становится адом. Их презирают все осужденные. Все это создается оперативниками.

Все, что я написал выше, - общая картина видимости жизни осужденных, что я могу подтвердить бесконечными фактами при разбирательстве (тщательном).  А пока в более подробном описании я расскажу о жизни зоны, о беспределе, творящемся в зоне Федерального значения, находящейся в центре столицы Урала, г. Екатеринбурге, где все сходит с рук.

Начну по порядку с самого прибытия осужденных. Каптерка-вещсклад.

По приходу у осужденных производят обыск в каптерке - контролер совместно с осужденными из числа должностных работников карантина. Вещи забирают почти все, в каптерке имеется журнал «якобы добровольной сдачи вещей вновь прибывшими осужденными в доход освобождающихся и малоимущих».  О добровольной сдаче вещей вновь прибывших заставляют расписаться под угрозой издевательств и оскорблений. Эти вещи впоследствии оказываются на должностных осужденных.

Отряд карантина. В первый день прибытия в карантин все без исключения проходят так называемую прописку, придуманную работниками карантина и одобренную оперативниками. Прописка заключается в следующем: вечером работники карантина загоняют всех этапников в раздевалку, бьют палками, ногами и кулаками всех прибывших, раздевают всех догола, заставляют надеть повязку и кричать о любви к администрации и режиму содержания, после чего заставляют засовывать руку по плечо в унитаз-толчок. Заставляют целовать толчок  или прибитую на дверях туалета табличку с изображением писающего мальчика. Тех, кто отказывается выполнить это, избивают до беспамятства и сажают в ШИЗО, где содержат неограниченное время, по году и больше. Остальных, прошедших вышеописанную мной прописку, подвергают дальнейшим унижениям и издевательствам. Заставляют под физическим воздействием писать явки с повинной о преступлениях совершенных и не совершенных, ими так называемых (висячек), о значении которых работникам карантина поставляют информацию оперативники, которые плотно сотрудничают и оказывают взаимную помощь оперативникам МВД Свердловской области.  Тех, от кого конкретно нужно признание по запросу оперативников, подвергают пыткам и изощренным избиениям и методам. А именно: бьют деревянным молотком (киянкой) и палками по пяткам и ступням до тех пор, пока не лопнет кожа, а когда подошва вспотеет и от жара высохнет, на ноги начинают лить из пластмассовой бутылки ледяную воду, боль невыносимая и синяков нет. Если такая процедура не развязывает язык, то они могут затолкать в задницу черенок от лопаты или пластиковую бутылку, а после объявить на всю зону опущенным. Пытают также сном, вернее не дают несколько суток спать, ставят возле стены и так держат, пока не вырубаются и не дают нужные показания. Изощренные пытки спортом, приседанием, отжиманием. Так здесь, в карантине, выбивают явки с повинной, после чего дают подписать заявление о добровольном признании, как раскаявшегося. Кроме этого, в пятницу весь карантин загоняют в баню, включают кипяток и держат в помывочной по 5 часов. Сердечники и больные вырубаются от жары, их выволакивают, обливают холодной водой и снова затаскивают в помывочную. В карантине все целый день стоят на ногах, от чего почти у всех распухают ступни. МСЧ-зоны на это никак не реагирует, т.к. все врачи и начальник МСЧ выполняют указания оперчасти. Жаловаться врачам бессмысленно.

В понедельник вновь прибывших, прошедших карантинную прописку, распределяют по отрядам. В отрядах все тоже самое. Вновь прибывших в отряд держали отдельно от остальных осужденных, живущих в отряде. Они – вновь прибывшие - подвергаются издевательствам со стороны должностных осужденных, так называемых «красных». Те вышибают из прибывших явки с повинной; даже если они уже написали явки в карантине, их все равно пытают и требуют написания еще других преступлений. С понедельника до понедельника, - ровно неделю, их заставляют беспрерывно мыть туалеты, чистить скеч, выполнять самую грязную работу в отряде. Тех, кто отказывается, с помощью администрации сажают в ШИЗО. Издевательствам и беспределу – нет конца.

В зоне существуют отряды ВПО и СУС. Я не буду рассказывать о том, насколько не выносимо содержание в этих отрядах. Коснусь лишь того, как туда сажают. Сначала осужденного закрывают в ВПО под распоряжение, где его бьют (по указанию оперчасти) работники ВПО из числа осужденных, так называемые «бригадиры». Бьют палками ночами. Ломают челюсти, руки, ребра. Заставляют писать признание в попытке побега или же признаться в том, что агитировал массы к беспорядку. Потом эти признания уносят к оперативникам, которые составляют формальный профучет. И оформляют осужденных в отряд ВПО. Тем самым оперативники создают видимость своей работы, а осужденный содержится под распоряжением отдельно от отряда, пока не заживут побои.  После этого его переводят в ВПО. Основная масса вообще не знает, за что их закрыли в ВПО. Никаких комиссий не вызывают. Прокурору жаловаться боятся, т.к. после жалоб администрация, руками заключенных, создает такие условия, что жизнь кажется адом. Да и прокурор не решает все беззаконные действия, хотя видит при обходе несоответствия с законным содержанием. Здесь в ВПО так же вышибают явки с повинной по указаниям оперативников, которые закрывают под рассмотрение тех или иных осужденных (фамилии которых я сообщу при разбирательстве и предоставлю необходимые документы). У нас так же забирают разрешенную законом литературу, кодексы УК ЦПК и УИК. Забирают и из посылок».

- - - - -

Свидетельства Юрия Журилова (которого с полным правом можно признать политзаключенным) о беззакониях в российских концлагерях печатаются с продолжением. Мы не зря начали материал с ответа г-на Баррозо. «Омбудсмен» Мерзлякова, отвечающая за произвол в районе концлагерей Свердловской области, до сих пор представляет ПАСЕ. Любопытным в этой связи нам показалось и письмо председателя правления СПО СО (Союза правозащитных организаций Свердловской области) В.Попова, поддержавшего юриста Л.Косик, которая задерживала на месяцы или вовсе не предоставляла по назначению документы, передававшиеся на волю Михаилом Трепашкиным. Достаточно привести фразу «защиты» Попова: «Как сотрудник Т.Г. Мерзляковой могу сказать, что...».

Высоко оценивая роль и самоотверженность части российских правозащитников и журналистов, мы призываем объединиться и не поддаваться на провокации ФСБ. От вас напрямую зависит жизнь политзаключенных. Такие несгибаемые борцы за свою и чужую свободу, как М.Трепашкин, З.Талхигов, Б.Стомахин, Ю.Журилов, являются всем нам примером нравственности, чести и стойкости.

Мы надеемся, что голоса их услышат в ПАСЕ!