Через общую победу к общей свободе

Лариса Володимерова, для CHECHENPRESS, 23.07.07.

Активист и координатор антимилитаристской программы «Екатеринбургского движения против насилия», постоянно помогавший М.Трепашкину делом и обвиненный юристом Л.Косик в вымогательстве у него денег, - Глеб Эделев в феврале сообщил, что его группа проводит акцию к годовщине 23 числа в Чечне. На плакатах было написано: «Война в  Чечне  преступление, ПОЗОР  России»,  «Чеченцы  имеют  право  на жизнь, свободу и независимость», «За Вашу и Нашу  Свободу»,  «АРМИЯ  -  школа рабства и насилия», «АРМИЯ В РОССИИ: убийства,  издевательства, садизм», «Долой призывное рабство!», «Призывная  армия  - царство беспредела»,   «Защитим  Конституционные  права  военнослужащих»... Я тогда обратила внимание: вот реальные правозащитники, осознавшие, что нет свободы России – без независимости Чечни, нет покоя Трепашкину – без нашей общей победы. Существует прочная связь, давно понятая и адвокатом Трепашкиным.

Как подтвердил Европейский суд, М.Трепашкин посажен по российскому беспределу в тюрьму, его пытаются убить за то, что он обнаружил и начал разоблачать причастность властей к терактам в целях развязывания войны. Не смотря на прямую и постоянную угрозу для собственной жизни, М.Трепашкин выбрал путь активного сопротивления правительству и, понимая, что окружен вертухаями, играл на их поле по чужим правилам – против дьявольского произвола. Непреклонная, целенаправленная, юридически выдержанная борьба  адвоката ничего общего не имеет с тем, как ее преподносит продажная часть окружения, и суть остается прежней: какие бы ошибки ни совершали такие юристы, как Косик, -  но сам М.Трепашкин и его истинные сторонники героически противостоят судебному беспределу, тоталитарному режиму Путина в условиях Гулага.

Я не буду останавливаться на стукачестве той части юристов и российских правозащитников, о которых писала в десятках статей и которые занесены в нашу черную книгу, но приведу две фразы из опубликованного письма Л.Косик, направленного против М.Трепашкина лично: «Поскольку Кузнецов ссылается на Трепашкина и утверждает, что это их общее мнение, о том, что я являюсь агентом спецслужб и закладываю своих клиентов - делать нечего, придётся затевать тяжбу, возможно не только с Кузнецовым, но и с Трепашкиным – о защите чести, достоинства и деловой репутации. О том, что Трепашкин распространял сведения о моей, якобы, причастности к спецслужбам, у меня уже скопилось достаточно данных. Kosik».

Председатель «Комитета Трепашкина» М.Кригер любезно предоставил следующее письмо Михаила Ивановича, которое хотелось бы процитировать, чтобы привлечь к идее внимание спонсоров.

«Елене Санниковой, Ларисе Володимеровой, Ольге Конской.

Уважаемые писательницы, издательницы и просто женщины, обеспокоенные добротой человеческих отношений на Земле! Обращаюсь к вам с просьбой - предложением.

Суть такова.

1. ФСБ, военная прокуратура и их судьи так торопились отвести меня от дела по взрывам домов, лишить статуса адвоката, что совершили в отношении меня ряд преступлений, гораздо более тяжких по сравнению с теми, которые они сфабриковали мне.

Теперь они понимают, что с моей стороны может последовать ответный удар. Я могу подробно рассказать, как они преступно фабриковали мне свое шизофреническое обвинение. Для предотвращения таких действий с моей стороны они:

А) всячески перекрывают мне доступ к СМИ;

Б) распространяют ложную «грязь» обо мне через сообщения депутатам, в СМИ и т. д.;

В)  заперли меня за 2200 км от Москвы в условия строгой изоляции. При этом еще в 2005 году они, не скрывая, заявили здесь сотрудникам ФСИН и прокуратуры, что по отношению ко мне они  «столько наворочали», что теперь путь один: «либо мы его здесь (т. е. в Нижнем Тагиле) похороним, либо всех нас посадят». Об этом писалось в местных Интернет-изданиях, но должное значение этому не было придано. Знают об этом мои защитники Косик, Бровченко, Кузнецов. И до сих пор здесь витает мнение, что живым меня отсюда
до дома не выпустят (спросите у Косик Любови Борисовны).

Один из путей моей безопасности - это «побольше написать о преступной фабрикации моего дела» и шизофреническом обвинении до моего освобождения.

То, что есть сейчас в публикациях, лишь не более 10% от истории дела. Мелочи! До сих пор мое дело не знает никто, ибо все отмахиваются и довольствуются имеющимися крохами. Поэтому я и кричал: «Ищу своего Эмиля Золя!», чтобы она написал подробнее, без искажений и так, как когда-то известный писатель описал дело Дрейфуса (1898г., статья «Я обвиняю»). Но не нашел пока такого!? А ведь моя борьба с убийцами из ФСБ РФ идет уже 12 (!) лет. Однако вернусь поближе к теме обращения.

... «Как мог», я небольшими заметками о сути приговора, преступно
сфабрикованного спецслужбами и военными, писал, и эта информация есть. Правда,  ее очень мало по сравнению с тем, что следовало бы показать людям, и она разбросана по сайтам.

Я думаю, что было бы читабельным и полезным для меня выпустить срочно сборничек этих информаций... Туда включить мои заметки с сайтов Ларисы Володимеровой, Сергея Кузнецова и других касательно фабрикации «разглашения» мною «гос. тайны России» и одного патрона (подброс пистолета и хранение других патронов - это отдельный «детектив»). Можно добавить еще:
- сам приговор,
- мою надзорную жалобу,
- комментарии по приговору (когда-то В. Новодворская в числе первых
назвала мое обвинение шизофреническим),
- письма Глюкманну и Буковскому,
- обращения ОК, Шаклеина (по теме) и я еще напишу порядка 5 заметок...

С величайшим уважением, М. И. Трепашкин. 13 июня 2007 года».

Мне хотелось бы ответить Михаилу Трепашкину, что все переданные им материалы скрупулезно собираются и публикуются, вопрос о книге рассматривается. Все его статьи, публиковавшиеся на сайтах Чеченпресс, «Аналитика» и правозащитном сайте Russianlife, вошли в 4 и 5 тома собрания сочинений Л.Володимеровой, изданного в Германии (представлены на сайтах). Были также вопросы по поводу участия в деле Трепашкина голландца Арьяна Эркеля ( - приславшего отписку) – и бывшей с ним в плену в 2004 году Мириам Евиковой ( - найти ее не удалось).

Поступило сообщение, что Михаил Трепашкин героически, в условиях одиночного заключения, поддержал мою голодовку в защиту политзаключенных и против оккупации Чечни. Понимая меру совершенного им подвига – и пользуясь случаем, я хочу, поблагодарив Михаила Ивановича, призвать всех наших сторонников категорически воздержаться от сентябрьской голодовки и включиться в очень важную для всех нас международную акцию. Для чего уже сейчас нужно обратиться к местным властям и потребовать разрешения на проведение в сентябре пикетов и демонстраций, нацеленных на свержение тоталитарного режима Путина, прекращения оккупации и геноцида в Чечне, на свободу политзаключенных.

Нет смысла напоминать читателям, что состояние здоровья таких пзк, как Трепашкин, Талхигов, Стомахин, Александров, Алексанян и ряда других безвинных жертв тирании – в постоянно возрастающей опасности. Мы должны  помнить и то, что власть ответственна за удар, наносимый их близким. Как недавно писала Е.Санникова, состояние здоровья Бориса Стомахина ухудшилось перед этапом: «Не знаю, удастся ли добиться того, чтобы его хотя бы немного подлечили
перед этапом, и чтобы увезли не слишком далеко (у него одинокая престарелая мама-инвалид, в далекий лагерь она просто не доедет на свидание). Очень обнадеживает сообщение из ПАСЕ. Неплохо бы напоминать им фамилии ПЗК, у которых состояние здоровья - критическое. Давление общественности могло бы, наверно,  ускорить  этот процесс. А то очень уж они неторопливы».

Критической мы считаем и ситуацию Заурбека Талхигова, недавно давшего интервью «Таймс».

Подробно описал условия сходного тюремного существования и М.Трепашкин:

«В камере-одиночке я теперь не один».
(Сенсорная депривация в действии).

После 3-хмесячного пребывания в одиночестве в глухо законопаченном каменном мешке – камере № 13 ПФРСИ ФГУ ИК-13 у меня появилось подселение. И теперь я не могу уповать на то, что в отношении меня применена пыточная сенсорная депривация. Сейчас, помимо меня, в камере пребывают 2 паука (дело рисковое, если найдут паутину – мне грозит карцер), 1 рыжий таракан-пруссак удлиненной формы и с очень подвижными длинными усами, а также 2 таракана черного цвета, почти круглой формы с укороченными усами «а ля Гитлер». Зовут последних Гестаповец и ФСБэшник из-за черной формы и особой подлости (ночью залезают в коробку и поедают печенье). Так как в камере жуткая тишина, то ночью я слышу перемещение их по камере. А как бывший акустик, то я могу отличать, где и кто из них перемещается. Утром безошибочно нахожу их укрытия.

Таким образом, в камере я уже не один. Есть флора. Хотя и микро. Появляется и фауна. Вчера меня завели в 6-ую прогулочную камеру. Там треснут бетонный пол. В одном месте после дождя позеленела земля – появился полумиллиметровый мох. А в другом – через трещину вытянулась (чтобы вылезть хотя бы чуть-чуть наверх) одна травинка, на длинном белом стволе которой я насчитал аж три маленьких зеленых листочка, размером где-то по 2-3 мм.

К сожалению, это все мои контакты за 3 месяца  с окружающим миром, флорой и фауной. Остальное – темные высокие стены, колючая проволока, решетки, сетки, электрический свет вместо солнца. Маленькие «прогулочные дворики», а точнее «прогулочные камеры» и такая же, а то и меньше камера содержания. Двигаться почти негде. Вот она типичная сенсорная депривация, приведшая немало лиц в мире к умопомрачению и другим заболеваниям психики человека. А меня еще постоянно пичкают по рекомендациям врача Корневой лекарствами, о которых прямо в инструкции по применению записано: «Вызывают изменение психики» и т.д. Так и стремятся выбить из колеи.

Защитники, откликнетесь на ситуацию!
28 мая 2007 года. М.И. Трепашкин».   

Месяцем позже Михаил Трепашкин писал:

«В блоке №38 (или Пост №38) СИЗО-1 гор. Екатеринбурга, где сейчас меня удерживают, на камерах висят таблички «Осуждён к пожизненному заключению. Менее трёх человек в камеру не входить». Вот такая публика сидит в моём окружении. Морально мне тяжело сидеть в таких условиях. Но реально сдвинуть процесс никто не сможет; я беспомощен против беспредела властей. Надеюсь, что процесс в Европейском суде по правам человека всё же состоится, и описанные мною обстоятельства давления на психику будут учтены.

Мне невольно вспомнилась одна история моей борьбы с уголовным бандитизмом в 1992-1993 гг., которая напрашивается на сравнительный анализ.

В микрорайоне Карачарово в Москве члены одной местной ОПГ (организованной преступной группировки) решили взять «под крышу» директора одного из крупных предприятий Москвы с огромнейшей годовой прибылью. Они забрали указанного директора фирмы с завода на другом конце города и на автомашине «Мерседес-600» доставили к себе в офис. Очень культурно встретили, накрыли «поляну» (стол с угощениями), мирно беседовали о бизнесе. Во время этих культурных посиделок привезли какого-то побитого «коммерсанта» и спрашивают старшего: «Что с ним делать? Он нам платить отказыватся!» Речь шла об обычном рэкете ОПГ. Старший отвечает: «В обработку!» «Коммерсанта» подвесили и на весу стали бить его как грушу на тренировке по боксу. Вскоре он был весь красный от крови. Душераздирающие крики, обильно текущая кровь (его еще и порезали) произвели на директора сильное впечатление, он был в шоковом состоянии от увиденного, его трясло. А старший в ОПГ и спрашивает: «Надеюсь, ты будешь нам платить исправно?». Разве мог директор возражать? Хотя у него была на предприятии мощная МВДшная охрана и ФСБшное оперативное обслуживание.

Вот таким же бандитским путём уже новые - властные - беспредельщики 2000-х годов, путинской России, давят на мою психику, чтобы не защищал интересы людей, если они не угодны чиновникам, стоящим у власти.

М.И. Трепашкин, 27 июня 2007 года».

Процесс в Европейском суде состоялся и выигран. Поразительно, что гестаповские пытки, издевательство над тяжело больным человеком, многолетнее одиночество его пятерых малолетних детей – и родных материально оценено... в 3000 евро. Смешные деньги для Запада.

Но самое главное, что Европейский суд в очередной раз показал свою непредвзятость, свободу от поставок нефти и газа. Кому, как не Франции, подавать пример тем, кто с протянутой рукой стоит перед Путиным! Хочется верить, что и суд Гааги не захочет теперь отставать.

Особенно важным нам это кажется в преддверии Трибунала.