Вопросы отпали сами собой

Илья Мильштейн, Грани.Ру, 27.12.06г.

Конечно, спросить можно было и по-другому. Например, так: а не стыдно ли вам, господин военный министр? Но, во-первых, политическая журналистика не предполагает столь интимных вопросов; во-вторых, было бы по-настоящему интересно, если бы Сергей Иванов поименно назвал своих врагов, а не замкнулся в недобром молчании. Поэтому коллеги из "Коммерсанта" формулировали тему долго и витиевато.

В итоге вопрос прозвучал так: "Высказывались предположения, что так называемое дело Сычева и то, как оно подавалось в средствах массовой информации, это была попытка дискредитировать вас. Кроме того, вы обменивались резкими заявлениями с Главной военной прокуратурой. А после смены генпрокурора и главного военного прокурора все как-то сошло на нет. Как вы считаете, это была целенаправленная кампания?"

Врагов своих министр обороны, к сожалению, не назвал, уволенных прокуроров поминать не стал тоже, но в целом охотно откликнулся на просьбу прокомментировать "так называемое дело". Говоря современным языком, повелся. Выяснилось, что финал истории с рядовым Сычевым - счастливый, поскольку "в конечном счете все естественным путем успокоилось после решения суда", который "все объективно исследовал, наказал виновных, ситуация выяснилась более или менее до конца, и многие вопросы отпали сами собой. Пережили - и идем дальше".

Пережили и идем дальше... Честно признаюсь, я несколько раз перечитывал эту фразу, медленно постигая ее смысл. Представлял себе лицо Иванова в этот момент. Его неповторимую улыбку, когда губы брезгливо кривятся, а глаза смотрят куда-то вбок. Вспоминал разные другие выступления вице-премьера на заданную тему. И все равно "до конца" не мог понять, как ему удалось произнести эти слова.

Вот ведь что, оказывается, случилось: инцидент с рядовым Сычевым стал переживанием для Иванова - в том, разумеется, смысле, что министра попытались дискредитировать. Но вопросы "отпали" (хороший глагол, сразу напоминающий о том, что отпало у жертвы неуставных отношений), и министр, выстоявший в схватке с таинственными врагами, душой устремлен в будущее. Все кончилось хорошо. Естественным путем успокоившись.

Повторюсь, вопросы насчет стыда и совести в нашем деле являются непрофессиональными. То есть глупыми и безрезультатными. Задающий их расписывается в своем полном неумении беседовать с начальством. "Клиента" надо разговорить при помощи вопросов удобных: это азы журналистики. Однако к тем же азам относится и строгое следование фактам. И здесь, по-моему, не только у Иванова, но и у интервьюеров что-то не заладилось.

Скандальное дело Андрея Сычева началось вовсе не в тот момент, когда о трагедии призывника стало известно обществу. Кромешный садизм в российской армии - явление повседневное, к которому Иванов причастен лишь в той мере, в какой противится военной реформе и отмене призыва (впрочем, изо всех сил). Скандал начался в тот день и час, когда Иванов впервые раскрыл рот в связи с событиями в Челябинском танковом училище и произнес свои удивительные слова: мол, министр находился высоко в горах, ему не докладывали, а раз не докладывали, значит ничего серьезного там нет.

К тому моменту в Челябинске уже вовсю работали военные прокуроры. Про мальчика, который остался без ног и половых органов, знала вся Россия. И страна буквально ошалела, услышав "про ничего там нет" из уст кандидата в преемники.

Иными словами, попытку дискредитировать министра обороны предпринял сам Иванов. Эту разнузданную клеветническую кампанию он с успехом вел и в дальнейшем, злобно полемизируя с прокурорами и при помощи своих штабных шестерок запугивая семью Сычева, как раньше кошмарил родственников несчастной Светланы Беридзе, задавленной его сыном. Зачем ему все это понадобилось - загадка. Пустых и лицемерных соболезнований вполне хватило бы в обоих случаях, чтобы скандалы закончились, не начавшись. И вот об этом - о непонятной демонстрации садистских наклонностей - я бы Иванова спросил. Конечно, в предельно мягкой форме, сочувственно глядя в глаза и заранее радуясь любому ответу. Потому что это тоже было бы по-настоящему интересно.

Там еще много любопытного, в этом интервью. Про "Рособоронэкспорт" и Авиапром. Про отравление Гайдара, в связи с которым, по мнению министра, "ни о каком покушении говорить не приходится". Про убийство Литвиненко, по поводу которого "можно строить сотни версий", а верной окажется какая-нибудь самая неожиданная. Типа инопланетян, как легко догадаться. Про Иванова-преемника и Медведева-конкурента. И вот эта милая деталь: у них с первым вице-премьером "есть даже общие какие-то черты характера - такая легкая ирония, например". Да, это точная самооценка: легкий, веселый, светлый человек. С божьей росой во взоре.