Чайка по имени прокурор

CHECHENPRESS, Отдел писем, 17.11.06г.

(Свобода Лова вместо свободы Слова. Особое обращение Группы «Доверие» в связи с выступлениями в Государственной Думе генерального прокурора России Чайки и главного опричника России министра внутренних дел Рашида  Нургалиева)

В то время, когда в Москву прилетает президент Америки Джордж Буш, в лефортовском суде разворачивается последний акт судилища над изможденным Борисом Стомахиным (- обвиняемым лишь в публикации своих  критических мыслей в газете «Радикальная  политика»), а президент Шариков, аферист и проходимец, надев наушники на свою козлиную голову, стреляет по мишеням  зеленого цвета в новом  здании ГРУ, на котором его должны еще повесить, – так вот, в это самое время случаются следующие события.

Киллер и палач Нургалиев, министр внутренних дел Российской Педерации, опричник и предатель своего татарского народа, ставшего первой жертвой русской империи, требует у законодателей в Государственной Думе «ужесточить наказание за экстремизм». Он требует закрыть интернет-сайты, начать процессы над инакомыслящими людьми, не согласными со строем аферистов и проходимцев.

А ему помогает другой опричник, по фамилии Юрий Чайка.

Знаете ли вы Чайку по имени Джонатан Левингстон? Такая чайка парит высоко в небе, улетая оттуда в соседние измерения, общаясь с небесными силами и обозревая из четырехмерного пространства землю и море. Она слышит шум прибоя на берег.

Есть другая чайка, питающаяся мертвыми телами. Бросается на израненных и рвет с них куски мяса, кричит и бьет крыльями в Государственной Думе, как летучая мышь. Эту чайку зовут Генеральный прокурор России. Она требует ужесточить наказание всего лишь за издание оппозиционных интернет-сайтов, за высказывание своего мнения, попирая конституцию России.

Эта чайка по имени Генеральный прокурор откусила, как стервятник, у изможденного  молодого человека Бориса Стомахина кусок мяса и бросила его в ложу государственной думы, на платье Эллы Памфиловой. Памфилова поправила косу и с отвращением сожрала кусок упавшего мяса. Все остальные нетопыри, выродки,  домовые Государственной Думы, домовые и думовые, дубовые и осиновые, бесы и оборотни бросились на правозащитника и стали откусывать у него по частям тело.

Им помогал и вертел хвостом шакал Володя.

А  на сцене – перед  депутатами – растекались мозги Анны Политковской, застреленной десантником или офицером ГРУ. Лакал кровь шакал Володя, набивала себе рот мясом Элла. Как дворовый пес, Жириновский ползал и тоже пытался оттяпать кусок мяса. Все праздновали убийство свободы слова.

Чайка призывает нас запретить экстремизм в интернете. Судить за пропаганду нероссийской точки зрения. Это напоминает брежневские времена, когда судили за «клевету на общественный и государственный строй». Тогда описывали пишущие машинки и представляли правозащитные листки покушением на советскую власть. Когда в поезде плевали в лицо Елене Боннэр и Сахарову.

Что означает слово «экстремизм»? Оно означает «крайний». Насыщенный. Радикальный.  Но крайняя точка зрения будет всегда, особенно, когда центр захватили государственные террористы, пытающиеся выдать свой курс за правильный. Все же остальные точки зрения отсечь, свести к общему месту, к банальности, профанируя их. А за высказывание слишком убедительной, умной полемики судить.

Экстремизм – это метафора свободы слова в условиях несвободы слова. Попытка донести  свою неординарную точку до читателей, слушателей, зрителей будет всегда. Не только интернет-сайты, но и каналы цифрового телевидения, самодеятельные радиостанции, печатные и размещенные на дому станки скоро начнут пропаганду взглядов, критикующих российскую власть.

Подонки Рашид Нургалиев и Юрий Чайка пытаются заменить СВОБОДУ СЛОВА другой свободой – СВОБОДОЙ ЛОВА. Нагло используют «административный ресурс» государства для того, чтобы заткнуть рот экстремистам-оппозиционерам.

Они требуют приравнять издателей интернет-сайтов к террористам, физическим экстремистам, все более раздвигая понятие экстремизма. (Так раздвигают только ноги  при задержаниях ОМОНом. Но ведь есть те послушные, которые раздвигают ноги сами.) Сотни и тысячи проституированных журналистов охотно пляшут под дудку власти, когда судят их коллег.

Я общался к журналистам некоего города Рыбинск, членам СЖ, и ни один не поставил  подпись под протестом против убийства  Анны Политковской. Все предали свободу слова. Пошли и хрюкнули стаканчик водки. Ни один член Союза журналистов не возмутился произошедшим. Никто не возмутился судом над оппозиционером Стомахиным.

Российские журналисты – это подонки.

Последняя надежда свободных людей – интернет. Там не требуется типография и  регистрация в Минюстиции Российской Педерации. Там честные люди излагают свою точку зрения.

Но что такое интернет?

Это средство связи. Такое же средство связи, как телефон, телеграфный провод, почта. При умелом использовании это средство превращается в средство массовой информации. Но при умелом использовании и телеграфное сообщение, и почтовое отправление, и телефонный звонок превращаются в средство массовой информации. Значит ли это, что нужно вырубить все мобильные телефоны, закрыть все отделения связи, поставить стражу на телеграфе, откуда неизвестный экстремист дает отправления в разные организации и потешается над педеративным режимом, сложившимся в России?

Мы, диссиденты, будет использовать любое средство для распространения своих взглядов. Попутный ветер, почтового голубя, почтовую марку, перекладного коня. Никогда  не поймать чайку по имени Джонатан Левингстон!

Да здравствует свобода!

Аллах Акбар!

Авторы – Вероника Котэ и Андрей Новиков (к этому заявлению присоединились также многие другие граждане, проживающие в г. Рыбинске Ярославской области)

Мы все также присоединяемся к коллективному требованию освободить Бориса Стомахина и закрыть позорный процесс.

Рыбинскпресс, 15 ноября 2006.