В трассирующих очередях

Лариса Володимерова, Амстердам, для CHECHENPRESS, 03.10.06г.

Сразу несколько грустных поводов для этой статьи. Фашисты пополнили планируемый расстрельный список, – сюда входят наши друзья. Несгибаемый, честный Стомахин. Замечательная журналистка Людмила Евстифеева. Разве что по старой памяти – С.Ковалев... И уж совсем для меня сомнительно – официальная Ганнушкина.

Следователь сдал Стомахина. Впрочем, без списков и приговоров уходят политзэка... Умер писатель, соавтор ЧП, журналист «Аналитики», «Критики» Юрий Тола-Талюк. Вечная память.

Эта потеря обрушилась на активную правозащитную организацию – Нижегородское общество жертв коммунистического террора, возглавляемое еще одним борцом с произволом власти, – Владимиром Пантелеевым, – и объединяющее настоящих, смелых людей, являющих нам образец.

До сих пор примером не стала Европа. Еще немного – Страсбург, Гаага утратят былое влияние, но альтернативы им нет. С приходом России в Совет Европы затруднены оргвопросы, касающиеся свобод. Ждем зал для подготовки Общественного Трибунала. Запросили зал и в Гааге, на что премьер-министр личной подписью удостоверил: ознакомился с нашими планами и материалами, благодарит... за стихи. Между тем, наше время, пытки, концлагеря – проза жизни и ад.

Масоны когда-то пришли к тому, что нужно ждать взросления и морализации общества, а перевороты бессмысленны. Из-за внедрения в окружение Путина «наших» людей бомбу в Кремль бросать невозможно; между тем, история обычно показывает, что внедряли их – тоже враги... В тематически близком и только что повторенном фильме 90-го года призывают «брать Зимний». Раскачивать общество изнутри – верный и пройденный путь, но в отношении России – путь всегда временный, ради смены правителя, но не режима.

Между тем, основным остается принятие международного закона о неприменении пыток, о запрещении деспотии.

- Спекуляция Путина с Shell, в строительство которой иностранцами вбуханы средства, и проведение через месяц выборов в Нидерландах и Штатах охладят показную любовь к ФСБ.

У стран Кавказа свои отношения, а между тем я позволю себе, в преддверии затеваемых Кремлем бомбежек, сказать слово о Грузии. Я застала великую грузинскую интеллигенцию, была гостьей Ниты Табидзе, читала за знаменитым овальным столом, в пастернаковской комнате штудировала «Лит.Грузию», следов которой на русском практически нет в интернете, – а ведь это был ведущий художественный журнал. Непревзойденный, наряду с итальянским, грузинский кинематограф; мужское многоголосье и общая музыкальность народа; широта и гостеприимство. Лет 15 я дегустирую лучшие вина мира, но ни с чем не сравню вкус тех особых, грузинских.

Но чтоб открыть глаза россиянам на происходящее, достаточно было вовремя описать, почему именно погиб кумир их Сергей Бодров. Обвал начался из-за взрыва ущелья с другой стороны: по команде Кремля.

...В противовес Грузии, которой я желаю только победы и независимости, должна вспомнить еще одну нашумевшую летом «республику». В погранзоне Карелии я постоянно проводила по полгода с 70-го. Инцидент кавказцев с карелами не просто был спровоцирован, – нельзя забывать, что советской властью ссылались в Карелию уголовники, бывшие фашистские старосты и убийцы со сроком за 20. Вокруг Ланденпохьи и Сортавала раскиданы хутора и поселки, в которых десятилетиями вы не увидите трезвым ни женщины, ни мужчины, ни часто – подростков. Высок процент даунов, зашкаливает количество детских домов и интернатов для ребят-инвалидов. Я встречала школьников, никогда в жизни не видевших магазинных игрушек. Одну Любу-Ассоль, до 15 лет спавшую на днище глиссера, я привезла в Эрмитаж, в Петербург. Ассоль рыдала, мучаясь недержанием, и убедила срочно отправить ее домой – контрабандой ловить лосося, пушнину. Для завершения документальной картинки, отец этой девочки, действительно звавшийся Федором и отсидевший за убийства четверть века инвалид без руки и ноги, как-то утром проснулся в моторной лодке на вершине скалы посреди Ладоги. – «Отцом Федором овладел тоскливый ужас. Он понял, что слезть вниз ему никак» (Ильф и Петров). Свидетельство для карелов слишком типично.

Эта земля была отдана властью на откуп, как бы в отместку за то светлое прошлое, которое было при финнах. За привычку трудиться на совесть, строительство крепких семей и взаимовыручку. Последний проблеск искореняемого народа – вековечная надежда на то, что «финны нас завоюют», Карелия вернется к своим. Так что удивляться обиде и зависти нищих, несчастных людей, которым нечем торговать даже на рынке...

Власть сознательно разжигает национальную рознь. От рогозинской «Родины» и  КПРФ (вебмастер загнал своих в черную рамку) – до скинов (см. первый адрес этой статьи). Власть оболванивает карелов и подвергает планомерному геноциду малые народы. Повсеместно плодит сирот и интернаты (чего стоит рядовое постановление: двое детей Светланы Бахминой, мальчики 5 и 9 лет, в течение 6,5 лет обречены воспитываться без матери!).

Лето также принесло организованный коммунистами на Украине погром крымских татар. Журналистка без тени духовности и человечности, представляющая Россию и за рубежом Татьяна Александрова (как Чечню «представляет» Кадыров), комментировала постсовковый сюрреализм: он неисчерпаем. Будни озвучились песней, предваряющей сериал «Обреченная стать звездой»: мы не будем себя тревожить вопросами, постараемся сосчитать до десяти, если случайно коснемся крыши... По ТВ прозвучала загадочная формулировка: Генпрокуратура уйдет в Москве в преисподнюю (имелось в виду здание над плавуном). К сожалению, президента не смыло с мыса Доброй Надежды во время вояжа, как многих, – но все еще впереди.

Как писал прекрасный верлибрист Геннадий Алексеев, «и нелюди / думают что они люди / вот в чем опасность-то / для людей!». И ему вторил Галич: «Похуже Мамая – свои!».

Поэты – предсказатели на словах... Напомню я и Пастернака: «Откинув лучший план, Я ехал с волокитой, Дорога на Беслан Была грозой размыта...».

Мы всюду по-прежнему видим врагов. И напрасно. Как поддерживали израильтяне чеченцев! И чем мы ответили на страницах даже ЧП – до сих пор еще самого свободного, прогрессивного, по моим наблюдениям, сайта. Примерно так же отреагировала Инна Ходорковская на «отсутствие» помощи с запада, – а ведь сколько людей в разных странах бескорыстно и искренне ей помогают все годы, не жалея себя и подвергая опасности!

Цитируя Юлию Латынину, «Мы видим, что исламские страны четко распадаются на две группы. Одни – это те, которые двигаются по пути модернизации, их ВВП растет на 10 – 12 % в год, и другие – те, которые двигаются по пути истории о том, что нам Аллах завещал воевать с неверными». Фанатизм мало общего имеет с истинной верой. Прежде всего, мы должны сохранить (оставить в живых) настоящих и будущих прихожан, – тех, кто не слепо, но осмысленно следует Корану или любой святой Книге, до которой дорос, как философ и патриот.

Я перечитала В.Максимова: можно лишь за ним повторить. Еще в 1977-м он вспоминал, как хамелеон-Евтушенко после «Бабьего яра» поддержал-таки резолюцию об израильской «агрессии». Максимов свидетельствовал: «Все ужасы и преступления гитлеризма бледнеют перед почти  шестидесятилетней практикой мирового «ГУЛага».

И Максимов привел анекдот, в котором на вопрос учителя, как такой Гитлер, школьник 21 века отвечает, что это мелкий тиран эпохи Сталина.

Знал бы он про 21-й наш век! Про укрепление кгб и его проникновение во все структуры лагеря социализма или Австрии – с победившей соцпартией... В.Максимов провидчески объяснял, почему запад так боится установления демократии в порабощенных странах: когда они откроют архивы, миру станет известно, кому и в какой валюте платили за услужливую прогрессивность. Максимов предсказывал – но до сих пор слишком рано: «Ваша эпоха кончилась и второй Нюрнберг у порога!»

Одна «австрийская русская» мне рассказывала сквозь слезы, как недавно тайком пробралась в Грозный, чтобы вывезти оттуда задержавшегося сынишку из семьи свежих беженцев... Когда в Грозном их сверху бомбили, чеченские дети кричали ей, парализованной страхом: «Ложись! Ведь летчик сверху не видит, что ты – русская!».

В Австрии эта женщина, совершившая подвиг, полюбила чеченца, который над ней издевался – исключительно потому, что прошел две войны и русских прощать не умеет. Последней каплей в работе правозащитницы стал страшный, показательный случай: ее собственный сын тонул на глазах того спасенного мальчика... Мальчик ему не помог. – Он тоже еще не умеет прощать!

Вера не должна учить мстить. Двумя годами позже Максимова, Геннадий Алексеев писал: «Говорили: / будь осторожен / жди выстрела в спину!/ говорили: /будь начеку /жди коварного выстрела в спину!//он все оглядывался/ был наготове// и вот результат: /его убили /выстрелом в лицо».

Иногда я общаюсь с чеченцами, чаще – с мужчинами. Мне бы хотелось сказать, что, даже если это везение, до сих пор мне встречались прекрасные люди: мудрые, сдержанные, с природным аристократизмом, удивительным тактом и чувством за окружающих, чужой боли и радости. Все мне встречавшиеся, независимо от достатка, помогают своим соотечественникам и мало думают о личной выгоде (как бы в противовес рядовому российскому хамству). Тем не менее, я хочу пожелать много большей активности народным массам: собирайте документацию, помогайте общему делу, оставайтесь верны памяти ушедших и пропавших без вести. Пожалуйста. Весомо каждое ваше свидетельство.  

А ведь умные люди – писатели. В.Максимов в книге сказал: «Для меня слово «коммунизм» было и остается синонимом слов: «реакция», «мракобесие», «фашизм». И с тем, что связано с этим словом в 20-м веке.

В коренные, фундаментальные перемены русских я не поверю. Ничего для них не изменится, пока все не отнимут у бизнесменов, или не обнищают запасы, или не произойдет наконец передел мира. Да, столица наверняка вернется в Санкт-Петербург. Президент предложил жилье возвращенцам – и позже дверца захлопнется. Но вся перспектива прозрачна.

Я надеюсь на вынужденную необходимость прозрения Запада. На объединение духовных лидеров и общие переговоры. На масонскую и разнообразную-организационную спаянность. На то, что добро побеждает даже в надсмотрщике, если он был когда-то способен сопереживать. На то, что религия и искусство нас возвышают. На то, что нам придется смотреть в глаза детям, для которых мы строили будущее. На наш генофонд. И на то, что мы учимся. А примеры для подражания у нас – высшей пробы.