Отдайте льдины медведям, а патриотам их деньги!

(«Мертвое пространство» ничем не лучше «мертвых душ»)

Андрей Новиков, независимый аналитик, для CHECHENPRESS, 03.10.06г.

Памфлет

По Радио России выступает психбольная. Она говорит дословно следующее:

- Извольте уважать нас за то, что мы производим кислород для  Европы.

Психбольная часто бывает в Берлине. Наверное, она там лечится. Порой ее привозят на Радио России выступать.

Я спрашиваю: в чем причины российского патриотизма в отношении ресурсов (территориальных – в том числе), поскольку ими торгуют.

Постоянно слышится: не отдадим Курилы, не отдадим Чечню, не отдадим Аляску, не отдадим кузькину мать!.. По поводу кузькиной матери не знаю, но вот об Аляске я мини-опрос в свое время провел в Рыбинске. Спрашивал: вы как считаете, американцам Аляску стоит отдавать?

- Не-а, – говорили мне рыбинцы, глазом не моргнув, – не стоит. Куда им Аляска-то?

Если бы я задал им вопрос, нужно ли отдавать Северный полюс, предположим, белым медведям, или Антарктиду пингвинам, ответ, я думаю, был бы тот же. Не отдавать! Куда им! Зажрались они там! Медведи-то эти. На льдинах. А русский человек – он все худеет и худеет. Чем он хуже медведей-то? У нас-то и льдин почти не осталось. Все продали!

Вообще классический русский вопрос: «не отдать ли нам…» подразумевает такой же классический национальный ответ: «А на хрена?..». Может, нам это и не нужно, но все равно пусть стоит, В ХОЗЯЙСТВЕ СГОДИТСЯ. (Кстати, живой пример: я выбрасываю исписанные стержни, всякие пластмассовые коробки, бутылки, а отец… все это собирает. Я спрашиваю: для чего? – Ответ: в хозяйстве сгодится. Мать поэтому говорила мне не раз: отец у нас хороший, хозяйственный у нас отец-то. ОН ГОВНА ТАК ПРОСТО НЕ ВЫБРОСИТ.)

Обо всем этом часто думаешь, вспоминая Курильские острова. Ну, открыли мы их. Ну, «наши» они, «наши». И что из того, что «наши»? Мы же их ни обработать не можем, ни освоить. Отдать их в аренду Японии – нам же в выгоду.

- Да как можно, это же нашенская территория!

Весь, как я уже убедился, пафос русского патриотизма сводится к оперированию пространством. Пространство для русского священно. Пусть там кола даже не вбито, технологии нуль, все равно: НАШЕ, не-от-да-дим!

Помните, как у Плюшкина: эко вы, барин, хватили! Чтобы я вам мертвые души задарма отдал? Да ни за что!

«Мертвое пространство» ничем не лучше чичиковских «мертвых душ». Нельзя владеть тем, что ты не способен даже оценить.

Философские корни «нашизма», мне кажется, в том, что пространство для нас, русских, является чем-то вроде «коллективной частной собственности». Это рудимент неразвившегося частнособственнического инстинкта, выдаваемый за «национальные интересы», «исторические завоевания», «общенародное достояние». Мы, как дети, хватанули в свое время полпланеты и теперь не знаем, что делать с этим мертвым, обезличенным, оторванным от реального времени Пространством.

При Александре III Российская Империя достигла гигантских размеров, которых не имела ни одна Империя в мире, даже империя Чингисхана, ибо включала в себя Польшу и Аляску. Никому было непонятно, зачем России такая чудовищная протяженность. И «государственник» Александр не понимал. В конце концов, он продал ее, хотя мудрый русский принцип «в хозяйстве сгодится» оказался здесь более применим: вскоре на Аляске нашли золото. Но ведь нашли-то американцы, для нас это был просто кусок дерьма, непонятно для чего существующий.

Я иногда с ужасом думаю, что было бы, не продай царь Аляску. А было бы вот что:

а) революционное восстание эскимосов против белых медведей с последующим созданием форпоста СССР на границе с Канадой;

б) «канадская война» вместо «финской»;

в) появление на Аляске бараков, колючей проволоки, совхоза «Задница Ильича» и рыбхоза «Светлый Член Коммунизма»;

г) последующее спаивание в течение десятилетий революционных эскимосов, не исключено, вместе с белыми медведями. В широком смысле: «белое солнце пустыни». И опять спаивание.

д) в дальнейшем: выезды съемочных групп ОРТ и РТР на Аляску с сакраментальным вопросом: не продать ли нам «кусочек Родины».

В общем, Аляска была бы Курилами-II. Я даже сомневаюсь, нашли бы там золото. На хрена нам золото, если у нас Родина есть. «Пространственный патриотизм» часто индифферентен к тому, что составляет содержимое Пространства.

Честно говоря, я не знаю ничего более ужасного, чем владение Пустыней. Мы никогда не имели то, чем владели. Мы были рабами пустынных пространств. Мы не знали, что с ними делать.

Отдайте же острова японцам, льдины – белым медведям, эскимосам – юрты, а «патриотам» – их деньги. За Родину, за мать. Ибо все «патриоты» всегда приторговывают Родиной: факт, не нуждающийся в комментариях.