Без права переписки

Лариса Володимерова, Амстердам, для CHECHENPRESS, 27.07.06г.

1.

Статья Дана Дорфмана «Заметки о писателях и О добре и зле» призывает к ответу.

Никак не могу согласиться, что добро слабей зла («Зло, это сильное чувство. Оно всегда сильнее добра... Добро - вещь в себе. Оно обязано быть скромным, блеклым»). Добро свершается скромно, отчего оно лишь заметней. Кроме того, всегда ориентируясь не на массовый спрос, а на сделанное для Литературы (как для науки), я считаю Фета крупнейшим поэтом. И не отношусь серьезно к литературоведению на уровне неаргументированных понятий «мне нравится»... Множество «и».

«Многие из наших собеседников, во всяком случае, давних, знают, скажем, Ларису Володимирову, которая живет в той же Голландии, что и героиня «Пилюль счастья». Совпадение, даже в деталях – поразительное, ну, разве что, конец романа – ужасен. У Ларисы все не так плохо, муж ее, слава Богу, не умер, да и она пока с ума не сошла и я ей не желаю ничего плохого, хоть она в некоторых эпизодах ведет себя более чем странно. Будем надеяться, что все обойдется и у нее все наладится».

Спасибо автору за пожелания. Моя фамилия пишется с полногласием: володей – в старой транскрипции – жизнью. Точно ту же ошибку вы найдете в упоминаниях тезки, - но ее детектив впереди. Пока же я отреагирую на упрек Дорфмана.

Со Светланой ШеНбрунн (чью фамилию так назойливо исказил Дан) мы лично знакомы еще по Израилю, и хотя я с трудом пролистала «потрясший» Дана роман, к прозаику не имею претензий. Мой роман «Замок», многократно опубликованный и переведенный, назван так без отсылки к Кафке, а сюжет поверхностно совпал с незаконченным романом выдающегося верлибриста Геннадия Алексеева о покойной певице (о Вяльцевой?). Певица – героиня и блистательной прозы М.Шишкина, к которому я апеллирую, - нельзя же всех упрекать в плагиате, тем более, что и Шенбрунн (о нацизме Гитлера), и Шишкин (о фашизме Кремля) прежде всего тематически  очень серьезные авторы, а это все искупает.

Живя в режиме СNN, я не читаю «прозу» с таким количеством лишних слов, как в «Пилюлях счастья». Литература должна быть вкусной и плотной, жизнь в ней воссоздана – по примеру божественного. А школьные сочинения на «отлично» и журналистика вялы, поверхностны, - для них есть класс и газета.

«Я уверен, что Светлана Шербрунн знает Ларису Володимирову и знает хорошо. Потому что часть Володимировой в романе безусловно есть».

Дина Рубина, много дальше отстоящая от Прозы, чем «С.Шербрунн» (особенно в ее крепких рассказах), но-таки написавшая проникновенные путевые заметки, обратилась к Голландии: « - А знаешь... – вдруг сказала я, - неохота уезжать отсюда...». - Так милости просим! Права была З.Шаховская: «Писать в эмиграции – это создавать в пустоте. Нет или почти нет издателей, нет или почти нет читателей. Молчание окружает писателя-эмигранта». Правда, она не имела в виду маскульт и продажность.

У каждого слова должны быть (есть!) вкус, запах и цвет. Их полифонические сочетания рождают оттенки и смыслы, свой философский язык. Фраза в художественном произведении не работает по прямой; космическая музыка (сфер) вступает в реакцию с индивидуальным прозрением. Стих объемнее прозы. Поскольку два мира ритмичны, возникает поэзия (в прозе – и сама по себе). В ней властвуют созвучия, переборы, но если для рядового читателя требуется педалирование, то для настоящего - достаточно намека на грани, плюс эмоциональный момент. Роль читателя – продлить, дополнить произведение, оно всегда будет разным и зависит от двух сторон (кто-то слышит мельчайшие звуковые нюансы, а не просто октаву и гамму), читатель завершает путь автора. Ритм стиха и дыхание (автора – и читателя) взаимоподчиняемы и взаимозависимы: кроветок. Есть и третья составная – колебания слова, вызывающие цветовые, звуковые ассоциации. Грузинское религиозное многоголосье восходит к-, сливается с полифонией стиха-молитвы.

Показатель истинности в литературе – отклонение от первоначального замысла, тот момент, когда слово начинает вести автора (соответственно, и умного читателя) за собой, раскрывая глубины, недоступные человеческому сознанию и управлению. Те светлые дебри, которые в изумлении созерцаемы русскими классиками. Текст ведает, что ему нужно, открывая иные пласты. Именно этот поток интуиции и мерцающий (при хрустальной внутренней логике, жестких сцеплениях и законах) результат я бы обозначила как философский язык, - а не то, что в филологии общепринято. Это не поток сознания, и доступно в редкие моменты, обычно в конце – лакмусового - проявления произведения. Гаспаров, явно так и не понявший Мандельштама, но все же успевший продвинуться вглубь «системы», обозначал этот спектр как «сближение слов по звуку и вслушивание в получившийся новый смысл» у поздней Цветаевой. Выготский приближался к смыслу, рассказывая об общении как обобщении отражаемой действительности, - так и меня занимает кристаллическая решетка синтеза. Процесс мысли, совершающейся в слове и за его реальным пределом. Вот почему нужна тишина, чтобы вслушаться – и передать. Очень мало кто может управлять тем состоянием, которое само управляет автором и произведением в верхней точке. Отклонение от замысла застигло врасплох и выдающегося филолога А.Соломоника («Семиотика», «Некоторые выводы и обобщения»), – а ведь это в идеале должно быть началом исследований. Изучение проявления совершенно новой сущности, ипостаси (материи и философии), - не катарсис и не оргазм, хотя на психофизическом уровне это и пересекается.

Впрочем, сказал Вадим Жук:

«Всё. Извините. Спокойно читайте Донцову. Что я, ей Богу, полез к вам с Гомером своим».

...Теперь о том, что В-ва «в некоторых эпизодах ведет себя более чем странно. Будем надеяться, что все обойдется и у нее все наладится» ( - и почему, уважаемый Дан, «Не надейтесь!», - как в анекдоте).

Гитлер то, о чем зашла речь, называл «унижающей химерой совести». Она утеряна у продажных правительств, но не у политзаключенных. Взгляды всех гуманистов похожи ( – направленность фильмов Николая Горячкина «По дороге к храму. Жизнь и судьба отца Александра Меня» или Юрия Самило – о преподавании слепым детям, – примеров не счесть). Что напомнил мне список погибших и раненых в романе Шишкина «Венерин волос»?.. Перечень сожженных Сталиным чеченцев - и ту женщину, которую опознали по опаленной косе. Только что писали так про Шамиля Басаева: оказалось, не горят рукописи, протезы и борода. Правда, я верю, что не сгорел и Басаев. Талантливая и честная журналистка Надежда Банчик морально меня поддержала: «Спасибо за столь совершенное Слово, что после него уже другие слова излишни», - я этим горжусь. Сколько добрых советов приходит, Дан Дорфман; сколько в мире прекрасных, мужественных людей!

Так вот список Шиндлера... Шишкина... оттеняет цифры погибших детей и пытаемых в документальном издании Майрбека Тарамова «Преступления века в Чечне». Разве ж Вы помните, как по прямому приказу Кремля в 99-м были расстреляны мирные гуманитарные коридоры? А правительства западных стран это знают прекрасно! Для них собраны КГБ документы – те же, что есть у меня. Запланированная бойня с предварительной пристрелкой на местности, хладнокровное уничтожение, – да нет, реки кипящей крови, пепел стучит в мое сердце! Мародерство русских солдат, выполнявших бесчестный свой «долг» - и торговля убитыми. Для вас это цифры – а для нас лица и души. Разве можно сравнить сегодняшний честный призыв израильтян к мирным ливанцам – покинуть арену войны, чтобы не было лишних жертв, а оставшиеся будут приравнены к воинам, - и требование Кремля к чеченским детям и женщинам пройти через «коридоры» (оставшиеся  приравнивались к боевикам!)?! Загон беспомощной толпы на две дороги, где удобней было сразу всех разбомбить, а снайперам - добивать!

«Венерин волос»: «По-чеченски ребенок – «малик ду», это переводится как «ангел есть». Ангел есть, но ребенка-то нет. А был ли ребенок?.. А как же! Я бы сама отдала ему жизнь.

Героиня романа считала, должно быть, как мой оппонент, что «если где-то на этой земле раненых добивают прикладами, значит, необходимо, чтобы в другом месте люди пели и радовались жизни». Но это не пир во время чумы! Не тот песок, в который зарылась интеллигенция, удирая от призывов о помощи. Какой же песок?! Это прах. (Е.Ермолин в «Континенте» 127 говорит, будто литература для Шишкина – это способ перевести страдание одних в наслаждение других (читателей, автора)... - Шишкин настолько правдив и конкретен, что после него мне прозу писать не понадобится: в этом веке он скажет за нас!

Отец в романе констатирует с горечью: «Россия – никакая не великая, а просто очень большая рабская страна и должна быть немецкой колонией, и что если уйдут немцы, мы все друг друга здесь перережем, перегрызем друг другу глотки». Ведь это о вас, молчаливые! Вот точка несовпадения с т.н «демократами», - я не только против войны, ЗА независимость Кавказа и всех, кто желает свободы, любой ценой. Я против конкретных тиранов, а ведь Путина перекрасят и снова поставят во власть, - и тем более прав герой Шишкина: «Как это позорно и унизительно, что порядок и освобождение русским могут дать только немцы!» Почти год назад, 11 сентября (!) 2005 года, я записала в «Аль-Каеде»: «Тем не менее, происходящий в эти дни сговор с правительством Путина, дележ власти и капитала лишь обостряют мою позицию».

Перераспределят. Сговорятся. Не все осознали, как Шишкин: «стыдно жить богато в нищей стране и при этом еще хвастаться своим богатством». Запродали отца и сына, - а тянутся к вам. Запад фиксирует мощный спад российской экономики и прогнозирует скорый развал страны. Это на руку всем, но к сожалению – прежде всего россиянам, рабство которых исконно, соборность стадна, отставание беспросветно. Запад прозрачно ведет свою линию, одна из которых – та, что глава ОБСЕ, министр иностранных дел Бельгии Карел де Гюхт удовлетворился вестью о гибели Шамиля Басаева (а я вспомнила рассказ очевидца о Шамиле в европейском костюме, очень идущей ему белой рубашке, - счастливым и стриженным: как дорого любое свидетельство о человеке!)… «Смерть Басаева сама по себе является хорошим делом», — говорится в специальном  заявлении де Гюхта. Позор для Европы! Смерть любого человека – беда. Израиль, готовый для спасения двух солдат идти до конца, исповедует священное: ценна каждая жизнь. Только в Израиле я, несмотря на теракты, чувствовала такую защищенность: мы знали, что нас не оставят! Другое дело, прав С-Э. Ибрагимов: не отрегулированы еще в мире законы, по которым после каждого похищения не начиналась бы бойня.

Не сомневаясь в высочайшем уровне тактики, технологий, точечных попаданий и успехе Израиля, я, зная реалии, уточню: ползучая и многолетняя война терактов, ставшая домашней, привычной – настолько, насколько может ею быть вообще жизнь под взрывами, в бомбоубежищах, при постоянной опасности – где бы то ни было, - одна война разрядилась другой, справедливой – такой, как бывает война. Точно пишет Михаэль Дорфман: «Что касается Ирана, то на самом деле Ирану с Израилем нечего делить. Иранцы давят на Израиль, чтоб оказать давление на США... Игаль Кармон из МАМРИ считает, что за Ираном стоит Москва». Я тоже писала, что за Ираном не может не быть Москвы, и что ряд громких акций (таких, как похищение своих дипломатов) – прелюдия к саммиту.

Евросоюз будет переигран Россией в Совете Европы. Нельзя способствовать усилению нынешнего СНГ, будь то экономика или лишь пропаганда. ФСБшники взяли Европу, и лучше всех это известно Израилю, - когда террористы сидят среди вас, разомкнуть цепочку можно двумя путями: физическим ослаблением врага (тех, кто за исполнителем) – и мирными переговорами. За первым – второе.

Вот почему напрашивается параллель между Чечней и Израилем. Обе страны ведут освободительную войну, ярлыки терроризма здесь никак не приемлемы, - мы не можем судить бойцов, отдающих жизни, и их руководство. Но мы обязаны разъяснять ситуацию гражданам других стран, прогнозировать и стараться в максимально короткий срок помочь привести Землю к миру.

Для этого нужно пересмотреть права человека. Обновить Конвенции, установить надзор за реальным их соблюдением. Запретить – объявить вне закона! -  коммунизм, фашизм и тоталитаризм. Ввести санкции для практикующих пытки. – Провести Нюрнбергский суд.

Последовательный миротворец С-Э. Ибрагимов размышляет о создании механизма сдерживания террора. Я тоже об этом пишу, и считаю: политикам с этим не справиться. Только в объединении международных духовных лидеров, гуманистов мне видится выход. В непреклонности нашей борьбы, в ее последовательности и гласности. Вот нам конкретный пример. По сообщению правозащитника В.Пантелеева, «Польский сейм принял закон, согласно которому в Польше будут опубликованы списки явных и тайных агентов коммунистических спецслужб. Через три месяца после вступления в силу нового закона, в открытой печати будут опубликованы списки (имена, даты рождения и адреса) всех имеющихся агентов. Согласно этого закона, работодатель имеет право разорвать трудовое соглашение с работником, если факт его сотрудничества с коммунистическими спецслужбами будет установлен, домовладелец может отказать агенту в жилье и т.д... Если взять Россию, то таких "социально нечистоплотных лиц", по которым давно плачет крематорий, не менее 30 миллионов».

У меня нет сомнений в «запачканности» большинства выдвигаемых кандидатов, будь то демократы или комсомольцы, неважно. Но если это политзэка (и не Лимонов, - не путать его с нацболами), то в перевернутом мире появляется оправданная надежда: человек за решеткой получает возможность переосмыслить, обогнать свое время, оторваться от сиюминутного. Несломленный – проникается милосердием, видит шире и вдаль. Вот почему мы надеемся на МБХ, выдвигая альтернативу правящим алкашу или педику... И хотя не может не насторожить благодарность заключенного запроданному Сванидзе, или то, что его правозащита упорно обходит Чечню и Кавказ вообще, - но одновременно понятно, что все это делается за спиной самого Ходорковского - очень сильного, мудрого и наверняка хорошего человека. Я уж не говорю о глубокой симпатии к Лебедеву, Трепашкину, Стомахину и всем тем, кто себя так достойно вел за решеткой! (Про пытку тяжело больного Трепашкина 35-градусным морозом вы знаете, а не менее больной Лебедев отсидел 6 суток ШИЗО лишь за то, что дал печенье соседу в бараке! Как Ходорковский, - за чай). Но уже утешает и то, что Примаков - все больше смахивает на Брежнева, Черномырдин – борется с возрастным синеватым румянцем, - да и вообще Время работает на всех несчастных России, включая и нас.

Слишком трудно ориентироваться, когда Грибоедова-дипломата (Иран – это Персия) ничем не могут напомнить его коллеги, уничтоженные в Ираке, а Путин вдруг мельком «соглашается» с адвокатами МБХ, готовясь пойти конем, по Каспарову, а то и дать задний ход, убирая в тень своих дружков да Устинова. Путин даже признал по ТВ «право на безопасность Израиля»!.. Но есть верный ориентир: это вечные ценности. И нельзя игнорировать то, что ряд «признаний» в разнообразных терактах вызван обменом на деньги для вооружения, - не принимаю на веру. И что химгаз (из Норд-Оста?), накануне испытанный в Чечне россиянами, заставит задыхаться умиротворенную Европу. Как и неведомые болезни, ниспосланные на детей... И что Вторая ливанская (назвала б войну для арабских стран – Устрашающей) для меня – Вторая чеченская, освободительная – и уже до конца. Но какой с меня спрос: Бориса Стомахина обвинили по двум статьям, в т.ч. - призывы к изменению основ существующего государственного строя. Так вот это ко мне - и ко всем друзьям и соратникам!

Думая о личной ответственности и просто вине перед униженными-оскорбленными, я обратилась к корням. Сергей Юрьенен написал «Суоми» о предках. Владимир Яременко-Толстой, потомок Льва Николаевича, добивающийся его церковной реабилитации, приступил к воспоминаниям на немецком. Не менее драматичную историю родословной расскажу вам и я.

2.

В №78 библиотечного «Нового литературного обозрения» помещена статья Абрама Рейтблата о философе Нилусе, где указано, что у С.А.Нилуса и Н.А.Володимеровой был общий сын. Электронная версия упустила данные био- , и я списалась с автором материала, который любезно прислал мне свое исследование и познакомил с немецким ученым, так же знатоком архивов Нилусов и Володимеровых, Михаэлем Хагемайстером.

Володимеровых-Рюриковичей, по дворянской линии, осталось в мире лишь пятеро (мои мама, дети, я – и Michel Wolodimiroff  в Вене, приезжавший знакомиться тому лет десять назад). Как говорит герой Юрьенена (заодно владельца полного звукового собрания моих стихов), «Знаешь, это мало что значит, редкую фамилию носил ты в этой жизни или распространенную... Хотя бы даже такую уникальную, как наша». - Важно – как ее донести.

Мои тетя и дядя – по отцу Карповы (Володимеровыми были родные сестры - их мама и моя бабушка). Мать Нилуса – дворянка Карпова. И той Н.А.Володимеровой, о которой я расскажу, был Нилус кузеном и мужем.

По сохранившимся открыткам, которые мой прадед Николай Матвеевич Володимеров присылал из Харбина в первые годы 20-го века, я написала роман «Соучастие» (художник – Алиса Володимерова). По другой линии мой прадед - личный психиатр Сталина, главный врач Госпиталя, заместитель главного хирурга армии Владимир Семёнович Левит (был при Сталине во время предсмертной болезни безвыездно). Еще один пра – знаменитый раввин Герц Лурье (Солженицын, «Двести лет вместе»; из Гомеля лет 15 назад к нам с бабушкой приезжали за фотографиями для музея Лурье). В Гяндже покоится дед под приглядом имама, - ученый-хирург Гасан Касумов, о нем снят фильм в Ленинграде в 30-е годы.  

И вот есть документы, что не по прямой, но мы связаны с Нилусом, обнародовавшим «Протоколы сионских мудрецов». Именем Нилуса совершались погромы. На его философию идеологически опирался Гитлер. Общие данные Гугля: Нилус - пропагандист «чудовищного документа, который сыграл роль в кровавых преступлениях погромщиков, который вооружил руки убийц и которым Гитлер и его расисты пользуются для осуществления дела ненависти и преследований». С Нилусом носятся неофашисты Европы, России. Вышел его шеститомник (М., 2005).

По воспоминаниям о Нилусе современника, «это была сильная личность, человек блестящий, талантливый музыкант, художник и писатель. Говорил он необыкновенно интересно, взгляды его были глубоки и оригинальны. Его чисто русская душа — нараспашку, с сердцем восторженным, искренно открытым, была готова любить всякого. Идеализировал он кого только мог, при этом попадался, разочаровывался, но был неисправим».

Ему самому перепали чудные родственники. Отец с дядей миллионы нажили картами, пили, скандалили, сиживали в Петропавловке, были судимы... Еще двадцатилетним студентом-юристом Сергей (1862-1929) влюбился в кузину (1844-1932), бывшую вдвое старше его, хотя кое-где даты варьируются. – Соседка по имению, Наталья Афанасьевна жила с парализованным туберкулезником-мужем: Александр Николаевич Володимеров, отец четверых их детей, не давал ей развод.

Пунктиром: перед рождением сына Сергея, С.А.Нилус и Наталья Афанасьевна уехали во Францию. Долгое время Сергей Александрович писал прошения царю, пока не добился в 1896 признания сына с присвоением ему личного дворянства. Затем связь любивших оборвалась на четверть века.

С.А.Нилус, окончивший Московский университет и владевший языками, служил в судебных органах на Кавказе, жил во Франции, в итоге вернулся на родину. В Санкт-Петербурге попал в монархически и религиозно настроенный круг, и в результате странствий по русским монастырям, скитам, архиерейским домам и религиозным общинам издал книгу «Великое в малом и антихрист как близкая политическая возможность», в которой изложил сошедшее на него, некогда атеиста, божественное просветление. В 1902-м книга Нилуса стала известна окружению Николая II, которое, дабы приблизить «просветленного» ко двору и сделать его духовником царя, устроило брак Нилуса с фрейлиной Е.А.Озеровой (1854-1938), бывшей также  значительно старше. – Из-за прошлого Нилуса, осуществился лишь брак.

После кончины  А.Н.Володимерова, их общие с Натальей Афанасьевной дети промотали состояние и выгнали мать из дому. Это были: Александра (графиня Татищева – затем Плотникова, после революции жила в Ленинграде), Прасковья (Хрулова), Юлия (Теплова), Святослав (правый депутат Думы, член «Союза русского народа», женат на Хрущевой). Разоренная, старая, брошенная, Н.А.Володимерова обратилась за помощью к Нилусу, в то время женатому, и он вторично пришел ей на помощь, проявив себя очень достойно.

...Мемуары выглядят так: «Нилус уехал с молодой женой в Оптину Пустынь, сюда же прибыла его сожительница – образовался "menage a trois". Странное содружество поселилось в домике, за оградой скита, втроем посещая церковь и бывая у старцев. Потом произошла какая-то темная история – и они Оптину покинули» (Митрополит Евлогий).

 
Во втором ряду сидят справа налево С.А. и Е.А. Нилусы, Наталья Афанасьевна Володимiрова. Надпись на обороте: «21 мая 1927 г. Чернигов». Снимок сделан в день именин Е.А. Нилус. На заднем плане на открытой веранде виден застланный белой скатертью стол (см. следующую фотографию).

Девичья фамилия Н.А.Володимеровой – Матвеева. Ее мать либо из рода Нилусов, либо из рода Карповых (фамилия матери С.Нилуса). Вот свидетельство моей мамы, О.Н.Володимеровой:

«Дочь Н.А.Володимеровой и ее первого мужа, Александра, была замужем за графом В.С. Татищевым. Эта фамилия  у меня на слуху с самого детства, она постоянно произносилась в семье, еще при моей бабушке. (Как и фамилия Аничковы, - это к родне отношения не имеет, а просто они были самыми близкими соседями по имению и в добрых отношениях). Любопытно, садовник их оранжерей, дядя Вася в войну работал садовником в нашем госпитале, я его хорошо знала, а для мамы (мать О.Н., то есть моя бабушка Тамара Николаевна Володимерова, была главным хирургом госпиталя, - сейчас это здание гимназии на ул.Восстания в Санкт-Петербурге; дошла до Берлина и расписалась на Рейхстаге; умерла в 1946) это были интересные разговоры и воспоминания с ним. А дочь Аничкова, Елена Николаевна, психически нездоровая, после революции нищенствовала по России и регулярно приходила к нам на улицу Радищева в Ленинграде к бабушке, жила, кормилась, а для нас, не добрых детей, это всегда было развлечение... Из детства фамилии Татищев и Аничков прочно остались в голове!). Годы Александры ты не указываешь, но думаю, что это д.б. то поколение. Уж раз я углубилась в собранные сведения по  НАШЕЙ ветке из Исторического Архива, то напишу:

   - мой прадед Матвей, 1817 г.р., получил домашнее воспитание, вступил в Гренадерский полк Принца Оранского, служил 5 лет, с 1861 по 66 гг. – мировой посредник во Пскове, награжден орденом Святого Станислава 3-й степени, Бронзовой медалью на Владимирской ленте за войну 1853-56 гг., жена Боровская Глафира Мих. Да, отчество  Матвея д.б. Ефимович – это имя последнее в нашем Родословном дереве – родился в 1768г.
   - мой дед Николай Матвеевич, 1865г.р., воспитывался в частном учебном заведении (рано осиротел, и его опекали какие-то очень богатые люди), кончил тверское Кавалерийское Юнкерское училище, служил в армии до 1890 г., с 91 г. - земский нач. в Порховском уезде, еще ранее – Лейб-Драгунский Курляндский полк.
- несколько фраз «для души» из Архивных документов, в Москве: «древний, благородный, дворянский род» (Володимеровы),
- в 1680 г. «Великий Государь Царь и Вел. Князь Федор Алекс. всея великие и малыя и белыя России Самодержец»... жалует (нашему пра-пра-пра) и «его детям и внучатам, - и… отдаю... правнучатам...» земли, имения, деревни, 120 душ и т.д. «за мужественное и храброе свое в воинских делах стояние»... «сию нашу государственную милость»...
   - «От Великих Государей Царей Великих князей Иоанна Алексеевича и Великия княжны Софии Алексеевны...- боярину Петру Вас-чу Шереметьеву... отдаю полковника Максима... в сотоварищи... за многие службы и в дни старости»...в 1700 г. от царства Петра Алексеевича».

Сражались за царя и Отечество. Погибали в боях. Награждались. Во все времена. Начиная от первого в родословной (но кто-то ведь был до него?): сидит воин возле своего замка на реке Шелонь, имя ему – Немир Володимеров, рожден в 900-м году. «Немир»... Провозвестник войны. – Умирали за родину, уничтожались в погромах, истончались и мерзли в блокаду, сидели и гибли при Сталине. Все мы братья и сестры, – за каждым стоят поколения.

Нилус был заключен на Лубянке. В тюрьме его пытали, кидали в карцер, где больной сердечной недостаточностью философ задыхался. В ответ Сергей Александрович объявлял голодовки. Чекисты неоднократно грозились его расстрелять. Он не отступался от веры.

...Незадолго до отъезда Сергея Александровича из Чернигова Троицкий монастырь был закрыт богоборческой властью.

«Треугольник» Н.А.Володимеровой и Нилусов славен «не только» тем, что философ совершил два добрых поступка – усыновил незаконнорожденного Сергея и в старости приютил его мать. Духовную эстафету переняла и Елена Александровна: овдовев и справив девятины, она вернулась в Чернигов и, давая уроки иностранных языков, 4 года содержала Наталью Афанасьевну, умершую в 1932-м.

Я благодарна ученым, которые интересуются нашим прошлым: Абраму Рейтблату, dr. Michael Hagemeister (Frankfurt – Oder), dr. Peter Beringer (Salzburg) и всем другим. Нилус был прав: Антихрист явился. Каждый из нас, пассивный и робкий – антихрист. Борис Хазанов, поместивший и Христа, и Агасфера, как двух сыновей одного народа, в Освенцим, перечеркивает эту тему.

Ничего, что фамильные захоронения на Волковом всегда под угрозой: вдруг расширят могилу Ульяновой, матери Ленина!.. Хорошо, что я не взорвала Примакова из номера Бовина в гостинице Иерусалима: мы находились за стенкой и сталкивались на ступеньках. Правильно, что я уже ничего, кроме статей, не пишу: возможен лишь Реквием. История – без купюр. Без переписки.

А что желают вам в день рождения?.. Мне – успехов в борьбе. Нас же много, международных: кроме названных, Топорковы – и сёстры Литау, Адлан Худин – и журналисты ЧП, интеллигенция – за вычетом официальной правозащиты. Так что, «как ни смешно» - Шендерович. – Тут всех не назвать!

До реституции нам не дожить – как до того, что, наверное, все вернется к одному языку, когда будет, параллельно Гейтсу, создан общий словарь – переводчик всех языков. Вот тогда зазвучит эсперанто. Мы снова станем родными.

Меня раздерут на цитаты (ведь растаскивают стихи, а не сюжеты). Но я не учила размеров, а мысли носятся в воздухе. Зато мне известен прямой путь к любимой и вечной Военно-Грузинской дороге, и через горы – от Ерушалаима к Бейт-Лехему (в Вифлеем и обратно).

Как могла, я пыталась его показать.