А. Закаев: «Переговоры – это взаимный компромисс»

CHECHENPRESS, Отдел СМИ, 22.07.06г.

Агентство DAYMOHK предлагает вниманию читателей интервью с Министром иностранных дел ЧРИ Ахмедом Закаевым.

* * *

DAYMOHK: В последнее время, с публикацией в наших СМИ Манифеста «За мир в Чечне» появилось много суждений на эту тему. В первую очередь хотелось спросить у вас: было ли содержание данного Манифеста одобрено Президентом ЧРИ?

Ахмед Закаев: Да, вначале этот документ прошел проверку в правовом отделе Администрации Президента ЧРИ и был лично заверен главой Администрации Умаром Дакаевым. Хотел бы добавить, что, как глава МИД ЧРИ, я подотчетен только Президенту и согласовываю с ним все политические вопросы. 

Однако после публикации Заявления Администрации Президента  многих сложилось впечатление, что он критикует некоторые положения Манифеста. В частности в Заявлении сказано о «непродуманности некоторых формулировок»

Наоборот, я бы сказал, что само заявление Администрации грешит непродуманностью формулировок и излишней эмоциональностью. Возможно, сказывается отсутствие опыта в политической работе авторов данного заявления. Только президент ЧРИ может давать оценку работе внешнеполитического ведомства. Однако, это все частности. Заявление Администрации – это, в основном, ответ на обращение директора ФСБ Патрушева, который выступил с очередным пропагандистским фарсом, предложив бойцам Вооруженных сил ЧРИ «амнистию».

В Манифесте говорится о готовности ЧРИ к мирным переговорам с Россией. Приведу цитату: «мы заявляем, что необходимы срочные действия для мирного урегулирования конфликта как единственного условия прогресса и стабильности во всем регионе».

Руководство ЧРИ никогда и не утверждало, что мы готовы отстаивать нашу государственную независимость только вооруженным путем, отвергая напрочь путь политических переговоров. Другими словами, мы совсем не против мирного завершения войны. Все наши президенты-шахиды: и Джохар Дудаев, и Зелимхан Яндарбиев, и Аслан Масхадов, и Абдул-Халим Садулаев – неоднократно заявляли, что проблему российско-чеченских отношений невозможно решить путем войны, что необходимо политическое урегулирование путем переговоров. Это наше отношение к проблеме войны остается неизменным, потому что оно не противоречит ни нашей Конституции, ни тем более нашей религии.

Другое дело, что теперь мы не будем больше «напрашиваться» на переговоры, потому что Россия такие заявления принимает за нашу слабость. А то, что в Манифесте сказано о необходимости мирного урегулирования конфликта, адресовано лидерам западных держав, участникам саммита «большой восьмерки» в Петербурге. Хотя, конечно, мы не делаем из этого тайны: с нашими предложениями могут ознакомиться и руководители России, страны, против которой мы ведем национально-освободительную войну.

Вы считаете, что условия для мирного завершения российско-чеченской войны созрели?

Это очевидно каждому, кто судит о ситуации на Кавказе не по пропагандистским штампам, распространяемым российским телевидением и газетами, а по реальному положению дел. Мы доказали всему миру, в том числе, в первую очередь, и Москве, что военной силой и репрессиями нас не задавить. Да, конечно, в последнее время мы понесли горькие утраты в руководстве Сопротивления, погибли Президент Абдул-Халим Садулаев, Вице-президент Шамиль Басаев. Но наши моджахеды воюют не ради личностей, каким бы высоким авторитетом они не пользовались в народе, а ради святых идей. Добровольцев в ряды наших Вооруженных Сил привлекают не имена, а идеи, и в этом – несокрушимость нашего Сопротивления. Если бы это было не так, то наша вооруженная борьба закончилась бы еще в 1996 году, когда стал Шахидом (инша Аллах!) первый президент ЧРИ Джохар Дудаев.

Нельзя ли более предметно уточнить, в чем вы видите появление реальных условий для мирных переговоров с Россией.

Судить о появлении реальных условий для мира можно только в привязке к целям, которые каждая из сторон преследует на войне. Наши лидеры с первых лет восстановления государственной независимости Чечни заявляли, что для чеченского народа суверенитет – не самоцель, а средство обеспечения безопасности и процветания страны и ее населения. В начальные годы Второй войны Путин как-то заявил, что для Кремля неважен статус Чечни, главное – чтобы Чечня не служила плацдармом для врагов России. То есть, и у России на первом месте стоял вопрос безопасности.

Теперь мы должны спросить: добились ли обе стороны своих целей на этой войне? Ответ очевиден: нет. К сожалению, наши Вооруженные Силы пока не могут в полной мере обеспечить безопасность населения ЧРИ, подвергаемого российской военщиной многолетнему целенаправленному геноциду, убийствам, пыткам и похищениям. Страна разрушена, лежит в руинах. Но и Россия с каждым годом оказывается все дальше и дальше от обеспечения своей безопасности, поскольку война давно уже перекинулась практически на весь Северный Кавказ, и в этом году, уже непосредственно на территории самой России, созданы два фронта ВС ЧРИ – Уральский и Поволжский.

Таким образом, мы видим, что военный конфликт не приближает, а отдаляет обе стороны от тех целей, для реализации которых и начались военные действия. И поэтому логическим и единственно верным решением для обеих сторон является политический путь, путь политических решений. Мы это понимаем, как, безусловно, это понимают и ответственные за судьбы своей страны российские политики. Дело за малым: осталось преодолеть амбиции и, исходя из реального состояния дел и интересов наших народов, приступить к переговорам о мире. Мы всегда готовы к миру, потому что знаем, что такое война.

Хотел бы задать наиболее обсуждаемый в чеченских СМИ вопрос: означает ли формулировка «переговоры без предварительных условий» готовность руководства ЧРИ поступиться государственным суверенитетом Чечни?

Думаю, что ни у кого нет оснований подвергать сомнению преданность чеченского руководства идее независимости. И никто не может питать такие сомнения относительно президента Докки Умарова и его предшественников на этом посту, отдавших свои жизни за свободу нашей Отчизны.

Болезненная реакция некоторых наших деятелей на любую мирную инициативу общеизвестна и легко предсказуема, однако это не тот случай, чтобы они так расстроились, почувствовав угрозу войне. Манифест, о котором мы ведем речь, не «мирный план» и даже не правительственная декларация. Этот документ был составлен и опубликован в связи с конкретным политическим событием – саммитом «большой восьмерки», и адресован, как я уже говорил, лидерам западных держав.

Готова ли чеченская сторона к каким-либо компромиссам, если мирные переговоры с Россией все же состоятся?

Если две стороны приступают к переговорам, ставя жесткие и прямо противоположные по смыслу условия, то сами переговоры – изначально пустая затея, напрасная потеря времени. Переговоры двух воюющих сторон всегда предполагают какой-то взаимный компромисс. Иначе это не переговоры, а обмен ультиматумами. Что касается нас, то мы вполне готовы обсудить с российской стороной такое политическое наполнение нашего суверенитета, чтобы в максимально допустимой нашей Конституцией и нашими религиозными убеждениями степени учесть и соблюдать законные интересы Российской Федерации.

Спасибо за обстоятельные разъяснения.

Спасибо за вопросы.