Юкико – доброе сердце

Тина Брюссель, для CHECHENPRESS, 17.07.06г.

Когда она позвонила ко мне и сказала: «Я – Юкико Кикучи, японка,  интересуюсь чеченскими беженцами», я подумала, надо же, эта модная тема дошла и до страны восходящего солнца! Дело в том, что у меня уже был  определенный опыт общения с различными «правозащитниками» и «свободными журналистами», которые видят в чеченской теме только средство для получения гранта и толчка карьеры.

- Я слышала, что в Брюсселе будет презентация книги Султана Яшуркаева,  и хотела бы присутствовать. У меня много чеченских друзей в Польше, Австрии, но в Бельгии никого не знаю, - продолжает Юкико.

Имя С.Яшуркаева магически подействовало на меня, и я пригласила девушку, предложив остановиться у меня.

Юкико оказалась обаятельной девушкой, очень коммуникабельной и трогательно искренней в своем отношении к Чечне.

- В 2004 году я впервые познакомилась с чеченскими беженцами в Баку в детском центре, - рассказывает девушка по дороге от вокзала к моему дому. - Я  помню, как я стеснялась, когда чеченский мальчик, хорошо танцующий лезгинку, приглашал меня танцевать. Потом мне сказали, что его зовут Имран, и у него в голове остался осколок от разорвавшегося снаряда.

Девушку потрясла история, рассказанная Айшат, беженкой из Катар-Юрта, о том, как ранили ее сына Имрана  во время бомбардировки их села. Пятеро детей не успели добежать до подвала и упали, настигнутые осколками от разрыва бомбы. Имран был ранен в голову, и у него были повреждены кисти рук. Село было блокировано русскими и никого не выпускали, и только на второй день разрешили вывезти раненных.

Имрану сделали несколько операций в Ингушетии, он долго лежал в реанимации.

Юкико решила свою дипломную работу в Университете посвятить теме беженцев войны и стала искать другие контакты с чеченцами. Шесть недель она провела в Польше в лагере беженцев Луково, затем, вместе с некоторыми из них перебралась в Австрию.

- Весной 2005 года, я услышала, что Имран нуждается в операции на голову. Тогда у меня тут же возникла идея открыть фонд помощи. Я обращалась к сотрудникам ООН, и летом два раза ездила в Баку обследовать Имрана. Потом выслала документы врачу госпиталя при университете Хиросаки, находящийся в моем родном городе Хиросаки в префектуре Аомори. Доктор Окума  посоветовал сделать Имрану операцию в Японии.

Юкико открыла фонд Имрана для пожертвований, чтобы вывезти мальчика в свою страну.

- Через этот фонд денежных пожертвований, я надеюсь на то, что японцы узнают больше о войне, о беженцах, а также об их культуре. Наверное, японцам достаточно трудно представить себе, кто такие «беженцы». Общаясь с беженцами повседневно, не только я помогаю им, а также они помогают мне. Но, к сожалению, у них мало прав и свобод, которые мы,  японцы, имеем как само собой  разумеющееся. То, что мы можем предложить им в качестве помощи, это, например, нашу медицину, которая на самом высоком уровне в мире. Это один из способов поддержки беженцев мира.

В мозге Имрана остается осколок разорвавшегося снаряда, но это не создает прямой угрозы его жизни или помех мозговой деятельности, (чтобы жить и учиться, как и другие.) Однако, у него отсутствует часть кости черепа, что делает возможным напрямую наблюдать импульсные сокращения мозга под тонким слоем кожи головы. Из-за этого у него есть ряд ограничений в занятии спортом. Если оставить все как есть, то нет никаких гарантий, что он не потеряет жизнь из-за малейшего удара или др. повреждения головы. На данный момент у него нет никаких отрицательных симптомов, поэтому было решено поставить пластику на поврежденный участок головы, не извлекая осколка.

- Считают, что Япония холодно относится к беженцам, но я горжусь тем, что моя родина имеет возможность исполнить одно мое желание, - спасти жизнь одного мальчика. Я очень рада, что таким образом я могу связать свою родину с остальным миром. Я хочу, чтобы японский народ осознал свою способность внести свой вклад в мир. А начать действовать я предлагаю с нашего проекта.

Мы долго разговаривали с Юкико, затем приехал ее друг поляк с чеченским именем Герихан, с которым они вместе работали в польском лагере Луково. Они смотрели фотографии, которые привез Герихан и вспоминали по именам своих чеченских друзей. Юкико научилась там делать ч1епалгаш, хинглаш и, конечно, жижиг-галнаш, а Герихан знает немного чеченских слов, что позволило ему приветствовать моих сыновей и задать традиционные вопросы «могаш-парг1ат».

Иногда, отдавшись власти мыслям о происходящем с твоим народом, приходишь в такое состояние, что хочется крикнуть: «Эй, вы, 6 миллиард человек! Зачем вы пришли на эту землю, если не умеете слышать друг друга, видеть слезы друг друга?» Но, встречая таких людей, как Юкико (слава Богу, их немало), я убеждаюсь, что мы не одиноки в этом мире. Доброе сердце девушки налаживает мосты между душами далеких друг от друга людей, таких разных и таких одинаковых.

Через несколько дней Юкико прислала сообщение:     

«Здравствуйте!!

Вчера у нас была пресс-конференция в Токио. Хасан Баиев не успел получить документы, так что не смог приехать в Японию.

Японские СМИ плохо знают о Чечне, поэтому вопросы были простыми. Завтра в г.Иокогаме, послезавтра в Токио у  нас будут выступления. Мальчик будет танцевать. 18-го мы поедем в мой родной город в Хиросаки. Там опять будет пресс-конференция. Приглашены в мою начальную школу. 21-го Мальчик будет лежать в госпитале. Операция будет 27-го. 3-4 недели он будет в госпитале.

Несколько телеканалов за нами бегают. Хотят создать документальную передачу. Газеты и журналы, конечно, много берут интервью и будут еще.

Вчера мальчик с отцом пошли в мечеть в Токио. Наш японский журналист Шамиль, который принял ислам, повез их туда. Шамиль был в Чечне.

От Юкико, из жаркой Японии»