Антитеррор и терроризм – сиамские близнецы

Андрей Новиков, независимый аналитик, для CHECHENPRESS, 21.03.06г.

Америка тратит ежегодно на свое разведывательное сообщество (ЦРУ, АНБ и другие разведывательные организации) десятки миллиардов долларов – цифра, сопоставимая с военным бюджетом этой же страны. Само ЦРУ представляет собой организацию, предназначенную не только для сбора и анализа информации, но и выполнения специальных, в том числе силовых операций: чем она отличается от российского ПГУ – внешней разведки, с недавнего времени не имеющей собственных силовых структур (за исключением небольших), то есть собственных спецназов и собственных вооруженных сил.

ЦРУ США имеет в своем распоряжении самолеты, подводные лодки, корабли, все виды оружия (за исключением разве что ядерного); несколько десятков различных спецназов, предназначенных для различного рода операций, а кроме того – массовую пенитенциарную систему, совершенно незаконные тюрьмы, разбросанные по всему миру, в которых уничтожаются люди.

То есть де-факто ЦРУ – это маленький Пентагон и маленькое СС, способное проводить в различных уголках мира операции,  то ли разведывательные, то ли карательные, то ли совершенно армейского профиля. Я между ними не вижу разницы.

Может возникнуть вопрос, чем же является вообще ЦРУ: разведкой, оперативной структурой, или вооруженными силами? Военным специальным (диверсионным) ведомством? Мне кажется, подошло бы другое сравнение. ЦРУ – это СС нового типа, сочетающий в своей деятельности карательные и военные операции. Во всяком случае, это оперативная стратегическая разведка, способная, действующая в обход американским законам, способная  проводить, не маскируясь, карательные операции по всему миру.

Самое ужасное, что у этой разведки появились собственные концлагеря, в которых пытают и убивают, причем не маскируясь, пленников, обвиняемых в терроризме. Но давайте подумаем, для чего это делать? Если кто-то обвиняем в терроризме, то его могут судить на территории Соединенных  Штатов и приговорить к смертной казни. Генерала Норьегу судили в США и приговорили к пожизненному заключению, хотя он не американский гражданин и  преступления совершал не на территории Соединенных Штатов. (Это, кстати, удивительное свойство американской Фемиды – судить неамериканцев по американским законам, хотя они были захвачены в их собственных странах, обороняясь против американских солдат). Но если так, то почему не судить тогда в Америке по американским законам захваченных в Афганистане талибов? Или почему в  Афганистане не организовать процесс против талибов и сторонников Аль-Кайды? Для чего их содержать в секретных тюрьмах и медленно уничтожать?

А для чего российские ОМОНы, позвольте спросить, имеют свои базы и маленькие концлагеря для уничтожения особо тяжких преступников? (А может быть – просто нелояльных граждан). Что мешает этих преступников судить открытым судом? Для чего ФСБ убивает подозреваемых  террористов и  подсыпает яд в чай Анне Политковской? Зачем он свозит подозреваемых на  базы и уничтожает их там? Да потому что Правды боятся! Не в силе Бог, а в правде.

Что касается  американской разведки, то – действуя по всему миру – она по всему миру создает свои концентрационные лагеря. Из Абвера она становится СС. Из собственно Разведки – темным Орденом, повергающим в ужас мир.

Америка редко кому объявляет войны (между прочим, вы помните, чтобы Ираку она войну объявила?) Но специальные операции она ведет постоянно. И ведет с помощью армии, имя которой – ЦРУ. С помощью морских котов, которых она высаживает на побережье всех стран. Она пытает и убивает миллионы людей ежегодно.

Собственно говоря, понятие «разведка» здесь возвращено к изначальному, армейскому смыслу: напомню, что в армии «разведкой» всегда называли не лазутчиков, а диверсантов. Разведка – это передовой отряд армии, вступающий в бой. Отсюда выражение «разведка боем».

В большинстве государств мира разведслужбы сочетают элементы шпионской и силовой деятельности, хотя упор делается, пожалуй, все-таки на информационную разведку. И только в ЦРУ США и еще в израильском Моссаде мы видим ситуацию иного рода: разведка подразумевает действия, равные войне. (Замечу, что если разведка «начинает воевать», это признак вступления данного государства в войну. Так было и с советской, и с нацистской разведкой накануне Второй мировой войны.) Агенты ЦРУ в одиночку или группами, или даже очень большими группами (до полка, дивизии включительно) способны проводить силовые операции, эквивалентные военным действиям. Если это не война, то что?

Не нужно думать, что Центральное Разведывательное Управление произвольно присвоило себе не свои функции. Дело в том, что сама концепция внешней политики Соединенных Штатов в послевоенное время, и прежде всего политика «глобализма», делала упор на ежеминутном участии Америки в любом конфликте Земного шара, где бы он ни происходил. Нужно заметить, что Америка в силу просто своего геополитического положения (положение «острова», отделенного океаном от других районов планеты) не имеет возможности постоянно применять свою армию. Последнее масштабное применение армии состоялось во Вьетнаме. Последнее (немасштабное) – в Сомали в 1992 году. Авианалеты на Ирак и Югославию применением армии назвать трудно. Очень часто применение авиации сопровождалось действиями лишь небольшого спецназа, решавшего конкретные задачи без участия больших армейских сил. Эта схема «авиация плюс спецназ», видимо, в определенных случаях все чаще будет заменять непосредственно войсковые наземные операции. (В принципе, ошибкой Вьетнама было то, что была развернута слишком большая наземная война. То же самое относится к советской войне в Афганистане.)

Любопытно заметить, что сама структура американской армии построена на преобладании в ней сил быстрого развертывания. Корпуса морской пехоты. Морские же пехотинцы и части «коммандос» привлекаются для осуществления специальных операций. Вообще, Америка очень мало где воевала «на полную катушку» с максимальным и затяжным использованием своих сухо-путных сил. Большинство ее войн – это десантные войны или специальные операции.

Повторяю, это связано во многом с геополитическим положением Соединенных Штатов и с их желанием доминировать в мире. Слова «спецназ», «специальные операции» – американского происхождения. Спецвойска существовали и в армиях других государств, но только в США им стало придаваться первостепенное значение. Только в Америке спецоперации и спецслужбы приобрели такой размах, что они начали заменять классическую армию или образовывать с нею некий симбиоз (феномен «коммандос»).

Стоит заметить, что в СССР тоже пытались пойти по этому пути.

Правда, были созданы – на правах отдельного вида войск – Воздушно-десантные войска (аналог американского Корпуса морской пехоты, также имеющего отдельный статус и составляющего отдельный вид войск в армии США). Однако стратегического вида войск из ВДВ не появилось: сейчас их вообще упразднили и слили с сухопутной армией. Постепенно они превратились в какое-то полукарательное подразделение, которое применяют в войнах типа чеченской (напомню, что американская морская пехота воюет везде: например, в 1983 году она свергла правительство Гренады во главе с Норьегой). Наверняка наша «десантура» уже забыла, когда в последний раз с парашютом прыгала…

Русский КГБ  тоже развивался абсолютно иначе, чем американское ЦРУ. «Внешних спецназов» у его первого главка (Первого главного управления – Службы внешней разведки) никогда не было, за исключением одного, кажется – «Вымпел». Знаменитая группа «Альфа» создавалась как антитеррористическое подразделение. Потом они были соединены, и в сегодняшнем так называемом  Центре специального назначения ФСБ мы видим соединение террористов и контртеррористов. Удивительно, не правда ли? 

Контртеррористические террористы? А мне удивительно, что они так проводят операции. Людей рубят – щепки летят. Вообще, в КГБ всегда был упор на «полицейщину»: спецопераций в мире нуль (ну разве там своего же Троцкого по голове ледорубом, или там какого-нибудь зарвавшегося писателя – отравленным зонтиком пырнуть). А так все больше «внутреннего чекизма»: вот, например, отряды СМЕРШ организовать в собственных лесах, это мы запросто – в этом нам равных нет.

Вопрос в том, появятся ли у ФСБ неформальные тюрьмы вроде ЦРУ. Или может быть уже появились?

Вот почему, собственно, мы и проиграли «холодную войну»: ОНА ВЕЛАСЬ НЕ АРМИЯМИ, А СПЕЦСЛУЖБАМИ. Наши спецслужбы не стали тем, чем стали американские: у них не появилось силовых подразделений.

Американское же ЦРУ за пятьдесят лет своего существования превратилось черте во что. Это можно сравнить с вырастанием органов нападения у какого-нибудь пресмыкающегося: лапы, панцирь, зубы, хвост-молот, увеличение массы – и вот уже перед нами карнозавр, готовый разорвать в клочья любого.

Американская армия давно уже не применяется в конфликтах – применяется разведка. Американцы, по сути, изобрели новый способ воевать – не вступая в войну.

Концепция «специальных операций» была принята в США где-то в 1970-х, после неудачной войны во Вьетнаме. Постепенно доля специальных операций (осуществляемых иногда и с участием армейских сил «коммандос» и морской пехоты) превратилась из вспомогательного средства в главный силовой инструмент американской внешней политики. Сегодня посылка в горячую точку планеты американского спецназа более эффективна, чем авианосца. Спецвойска Америки можно приравнять к высокоточному оружию, а силы быстрого развертывания (корпус морской пехоты) – к атомному оружию.

Не бомбы и ракетные удары, а спецназы или даже отдельные агенты решают сегодня кризисную ситуацию в мире. Следует признать, что мы вступили в новую эру, где больше не ведутся военные действия в традиционном смысле слова, нет классических армий, нет военных бюджетов, военных плацдармов и военных инфраструктур. Есть спецслужбы, непосредственно занимающиеся военными операциями. Есть мир, непосредственно приравненный к войне и в то же время не являющийся войною. Изменилась в корне природа войны.

Америка и ее ЦРУ дают нам великолепный пример такой державы, которая давно уже не вступает ни с кем в национальную войну, но ежегодно и, возможно, даже ежедневно осуществляет в мире специальные операции, эквивалентные большой войне. За последние сорок лет ЦРУ США были проведены сотни специальных операций, во время которых были уничтожены тысячи человек и десятки неугодных политических деятелей. Такое не сделал ни военно-морской флот США, ни их ВВС. Это сделали их спецслужбы.

Америка стоит во главе новой экспансии во всем мире. Она ведет войны, не объявляя их. Она свергает правительства, не завоевывая их государственные территории. Она присутствует в каждой точке Земного шара, не покоряя его. Это война без войны.

То, что называется сегодня терроризмом, представляет собой злую гримасу этой специальной политики США, вывороченной наизнанку. Терроризм – это точно такие же специальные операции, только направленные непосредственно на гражданские объекты.

Опасность терроризма состоит в том, что он представляет собой не классические военные действия, а специально организованные действия, организуемые и совершаемые непосредственно в контексте гражданской жизни (кстати, отсюда вытекает невозможность бороться с террористами как с военным врагом). Это новый тип войн XXI столетия. Но если мы исходим из этого определения, то должны признать и то, что начало терроризму как организованному явлению было положено специальными операциями. В сущности, терроризм – это «анти-ЦРУ». Если признается факт наличия «невоенных войн», которые ведет ЦРУ, то должен признаваться и факт точно таких же анти-войн, осуществляемых международными террористическими центрами. Спонтанный терроризм в истории человечества известен давно, но организованный терроризм стал возникать после того, как появились спецоперации ЦРУ. Именно ЦРУ распространило на весь мир практику организованных операций как средство ведения войны нового типа. Террористам ничего не оставалось делать, как перенять эту практику.

Я думаю, что соревнование террористических и антитеррористических центров в мире теперь будет продолжаться очень долго – до тех пор, пока не будет создано, возможно, какое-то «оружие тотального действия», аналогичное атомному, которое разрушит монополию разведки.