Чеченский дневник – 7

(Записки Обозревателя)

Андрей Новиков, независимый аналитик, для Чеченпресс, 04.10.05г.  

Мы продолжаем публикацию «Чеченского дневника» Андрея Новикова. Автор – активный участник демократического движения 80-х, член группы «Доверие». В 90-х годах прошлого века работал политическим обозревателем в «Литературной газете» и еженедельнике «Век». Из неопубликованных заметок сложилась книга – политический дневник эпохи первых лет Второй чеченской войны. Особого внимания заслуживают политические прогнозы автора, большинство из которых подтвердились с течением времени.

*********

12 июня

…Сразу после окончания еще  первой чеченской войны мою знакомую остановил в Рыбинске верзила с оттопыренными ушами и громадными, как у нетопыря, ручищами. «Что вам нужно?» – спросила она, потом подняла глаза вверх и узнала одноклассника. Одноклассник работал в рыбинском ОМОНе и только недавно вернулся из Чечни с кучей бабок и награбленных золотых изделий. «Пойдем со мной, Танька, озолочу!» – говорил он ей. Как она потом мне рассказывала, ей едва удалось сдержать себя, чтобы не плюнуть ему в рожу. Это все равно, что предложить в качестве подарка золотой зуб из Бухенвальда или абажур, обтянутый человеческой кожей.

Нагло лгут те, кто называют это войну гражданской. Это типично колониальная война.

Для гражданских войн характерна ярость идеалов, чистота пролитой крови, когда смотрят в глаза противнику, а не на его карман.

Здесь же – кровь, смешанная с г…ном. Мародерство, грабеж, нажива как главные стимулы воевать.

Послушайте самих военных, они, не стесняясь, говорят: наши ребята жизнями рискуют, ДОЛЖНЫ ЖЕ ОНИ ЧТО-НИБУДЬ ВЗЯТЬ.

Дух наживы царит во всем. Солдаты ставят у колонок посты и продают (!) местным жителям воду. Продают даже трупы. У самих трупов выворачивают карманы и дотошно, как койоты, шарят в карманах. Омоновцы выносят из домов цветные телевизоры, видео, грузят на машины, отправляют в российскую глубинку…

Кто объяснит мне: причем здесь Березовский? Причем здесь газопровод? Одного этого мародерства достаточно, чтобы создать экономическую основу войны. Я не знаю, сколько автомобилей чеченцы украли в Москве и переправили в Чечню. Но я представляю себе объем тех ценностей (золотых изделий, телевизоров, денег, вынутых из трупов и пленных), которые хлынули в Россию во время наступления федеральных войск. 

Во время гражданских войн всегда думают о будущем. В Чечне наши воюют и грабят так, словно никогда больше не собираются возвращаться. (Это понятно: грабитель редко когда возвращается на место преступления.)

Если бы было иначе, не превращали бы в крошево городские кварталы. Не поджигали бы нефтяные скважины, не оставляли бы после себя ненавидящих российскую армию чеченцев. Собственными глазами видел и слышал в октябре прошлого года, как российский генерал докладывал: уничтожен кирпичный завод, принадлежащий Басаеву; уничтожен нефтяной завод и т.д. Братцы, скажите, зачем армии-освободительнице кирпичные заводы уничтожать, дома взрывать, ВЕДЬ ОНА ОСТАВАТЬСЯ НАМЕРЕНА, РЕСПУБЛИКУ ОТСТРАИВАТЬ! Да ни черта никто не собирался ни оставаться, ни отстраивать. В том-то все и дело.

Вот почему я уверен: это последняя война. После нее нечего строить. Нечего возводить. После нее только уходить. Навсегда…

21 июня

Вошло уже в банальную аналогию, что локальные войны в равной степени вели и ведут и Америка, и Россия. В действительности это глубоко не так. Последнюю войну американцы вели во Вьетнаме в 60-х годах. После Вьетнама у них войн не было: были ВОЕННЫЕ ОПЕРАЦИИ.

Стоит пояснить отличия войны от операции. Операцией называется военное действие, строго рассчитанное во времени и пространстве, имеющее строго определенную цель и прекращающееся сразу после достижения этой цели. Примеры военных операций – захват американскими десантниками генерала Норьеги на Гренаде в 1983 году; бомбардировки Ливии в 1991 году; участие вооруженных сил США в конфликте Сомали в 1992 году; бомбардировки НАТО Югославии в 1999 году. Ни одна из этих операций не перерастала в затяжную войну – даже при неудачном исходе, как в Сомали. (Напоминаем, Дневник писался автором в 2000-м году, еще до начала затяжных военных кампаний США в Афганистане и Ираке. – Ред.)

Война – нечто принципиально иное, чем операция. Она более растянута во времени, предполагает, как правило, количественно большее применение военной силы (хотя это не всегда так: широкомасштабной может быть и операция, как, например, в Югославии), но самое главное – она выходит за рамки заранее поставленных целей.

Войны, в отличие от операций, не развиваются от А до Я. Они имеют другую логику. Часто развитие войны приводит к отказу или корректировке политических целей (примеры: Вьетнам, Афганистан и другие, включая Чечню). В исключительных случаях военные, используя свой авторитет, способны даже произвести политический переворот (примеры: Наполеон, Гай Юлий Цезарь).

Не разобравшись с этими азбучными истинами, мы никогда не поймем отличие «наших» локальных войн от «ихних»; почему «они» (американцы) за месяц справились с Югославией, у которой были мощнейшие вооруженные силы и военный союз с Россией, а «мы» (россияне) уже пять лет не можем справиться с маленькой Чечней, у которой есть только «бандформирования».

Напрасно Путин пудрит всем мозги, доказывая мировой и российской общественности, что у него имеется план войны. У войн не бывает планов. Напрасно он говорит о «контртеррористической операции» (термин, кстати, очень сомнительный: частица «контр» не эквивалентна «анти» и может означать такое же, только встречное действие. То есть буквально Путин говорит не об истреблении терроризма, а о встречном терроризме). Так вот, ни о какой ОПЕРАЦИИ БОРЬБЫ С ТЕРРРОРИЗМОМ речи не идет. Неизбежно начнется диверсионная «война после войны», как в 95-96 гг., и российские войска опять будут выведены. Это случится неизбежно, и, как мне кажется, совпадет с уходом Путина.

«Операция» – закончится. Война (долгая, изматывающая, на десятилетия, с вторжением чеченцев в Ставрополье, Дагестан) – останется. Потому что никому не нужно побеждать в этой войне. Потому что в такой войне вообще невозможно победить.

Я не знаю, кто окажется ОПЕРАТИВНЫМ победителем. Федералы возьмут Грозный. Потом его возьмут боевики. Потом опять федералы, и опять боевики. Потом возьмут Москву. Потом освободят и опять возьмут… Это на самом деле кадры «Невозвращенца». Гражданской войны. Внутреннего Вьетнама, внутреннего Афганистана – как угодно.

В 95-96 гг. была «партия войны». Был Куликов, Грачев. Все это есть и теперь. Война – это политический перфоманс с выходом на сцену тех, кого «не ждали». И Лебедь тогда был, и теперь он будет.

Все будет то же самое, что и было. Не будет одного: ОПЕРАТИВНОЙ ВОЙНЫ СО СТОПРОЦЕНТНЫМ УСПЕХОМ. Не надо играть в НАТО. В своем доме бомбами не швыряются.

1 июля

Вчера, выходя из дома, я стал свидетелем сцены, которая потрясла меня не меньше, чем Заратустру встреча с «самым безобразным человеком».

…Невзрачный, высохший, похожий на мумию человек отделился от толпы. Приблизился, как тень. Назвал по имени.

- Объясни, как понимать то, что ты пишешь о Чечне? Ты там был?

Стеклянные глаза, не мигая, смотрели из-под бесцветных бровей.

- Я не был в Чечне. Но я был в России. И мне этого достаточно.

Передо мной стоял контрактник. Человек, знакомый еще со школы, всю жизнь проживавший в одном со мной доме.

- Там НЕТ мирного населения. Там ВСЕХ надо убивать. ВСЕХ. Ты понял? Всех!

В стеклянных глазах клокотала ярость. Смотрел на него из невесомости. Как во сне, рука нетопыря схватила за лацкан пиджака, рывком тянула куда-то вбок; вторую отводил для удара в сторону.

- Ты оклеветал сотни советских людей. Ты должен за это ответить.

Так и сказал: СОТНИ СОВЕТСКИХ ЛЮДЕЙ.

Тысячелетие уже не слышал это выражение. «Советскими людьми» называли когда-то учителя представителей общественности. Теперь их нет. Они другие. И только он,   последний советский человек, вставший из могилы, напившийся крови, обретший вторую жизнь, – только он называет себя так.

…Ночью приснился сон: мертвец-зомби волочет красное истлевшее знамя на Кавказский хребет. Из старых и новых могил вслед ему встают такие же нетопыри: с отрезанными головами и членами; земляными лицами… В небе гортанно каркает черная птица, в которой узнаю Проханова. Койот с лицом Путина бежит впереди них.

- Кто вы?

- Мы – последние советские люди. Последние люди великой империи.

(Продолжение следует)