Чеченский дневник – 5

(Записки Обозревателя)

Андрей Новиков, независимый аналитик, для Чеченпресс, 01.10.05г.

Мы продолжаем публикацию «Чеченского дневника» Андрея Новикова. Автор – активный участник демократического движения 80-х, член группы «Доверие». В 90-х годах прошлого века работал политическим обозревателем в «Литературной газете» и еженедельнике «Век». Из неопубликованных заметок сложилась книга – политический дневник эпохи первых лет Второй чеченской войны. Особого внимания заслуживают политические прогнозы автора, большинство из которых подтвердились с течением времени.

*********

23 февраля 2000

Непонятно, почему говорят о «сепаратизме Чечни». Сепаратизм – это дробление, обособление. В случае с Чечней мы имеем скорее империалистический этнос, ориентированный на расширение своего присутствия. Разве вторжение в Дагестан или сложный союз с Ингушетией – «сепаратизм»? Разве «сепаратизм» вторжение в Ставрополье?

Когда-то легендарный имам Шамиль имел статус духовного лидера сразу трех народов: Ичкерии, Ингушетии и Дагестана, а «черкесами» назывались все горцы Северного Кавказа. Нельзя не видеть, что современная «Чечня» – могущественная (хотя так и не родившаяся) имперская общность на Северном Кавказе (подобно той, которая по другую сторону хребта существует в виде Грузии, также объединяющей очень разные народы). Лишь благодаря экспансионистской политике России этот северокавказский суперэтнос так и не смог родиться в XIX веке. Распад же русскоцентричной Империи в конце XX века, естественно, на мой взгляд, создает предпосылки для рождения единого вайнахско-дагестанского региона. В каком-то смысле даже попытки Москвы «переключить» процесс формирования этого суперэтноса с «воинственной» Чечни на «мягкую» Ингушетию (известная идея ОВР: «Аушев вместо Масхадова») говорят о том, что мы имеем дело с очень серьезным процессом на Северном Кавказе. (Что касается Дагестана, то там имеют место два фактора, препятствующие этому процессу: коммунистический режим и собственно этнической полицентризм, который, конечно, тоже мешает планам «чеченских империалистов». Но выдавать это за «профедеральное» движение дагестанцев против чеченцев вряд ли можно.)

Рождение любого нового суперэтноса происходит в крови и грязи, сопровождается диким национализмом и религиозным экстремизмом. И монголы в ордах Чингисхана, и гунны в отрядах Атиллы, и викинги, и германцы, и славяне – все новые суперэтнические системы были подвержены «экстремизму». Кем были, к примеру, наши воинственные предки – славяне, нападавшие на Византию? Террористами! Бандитами! Византийские историки отмечают необычайную свирепость славян к пленным, которых подвергали изощренным пыткам. (Кстати, речь идет не о «воинственности» в бою, как у германцев, а именно о бытовой, ментовской жестокости; я думаю, наши русские и сербские ОМОНы восходят еще к тем славянским временам.) И во что это бандитское государство «Русь» вылилось? В огромную цивилизацию.

Чеченский пассионарный империализм – это реальность, с которой следует считаться. Легче всего их объявить террористами. Но чем больше мы будем их уничтожать, тем больше у них будет повода для возрождения. Я не удивлюсь, если Басаева когда-нибудь в будущем будут считать «чеченским Олегом», эпическим героем древней Чечни, противостоявшей византийским устремлениям России.

14 марта

Что делать с Чечней?

По первому каналу выступает Степашин: если бы Чечня находилась бы от нас в тысячах километров, пусть отделяется, но она – середина Северного Кавказа, мы не можем от нее отгородиться.

Вот она, формула русского неоимпериализма: мы не можем от нее отгородиться! В самом деле, в отличие от западных империй, имевших колонии и метрополию, русская империя все «колонии» содержала внутри себя. Они пожирали Россию изнутри, и Россия не могла их отделить. Отсюда – неизбежность повторения русского неоимпериализма. Империя вынуждена была воспроизводить себя как дурной сон. Из него невозможно было проснуться.

Но я хочу пойти дальше и спросить: а была ли в такой империи Метрополия? Был ли центр? Ведь сама «Россия» прессовалась столетиями из точно таких же «метрополизированных колоний». Она вся состоит как бы из «геополитического пресс-папье»: и Казань, и Ярославская область, и Сибирь. Спрессованные колонии образуют картон Империи. Но стоит этому «картону» размокнуть, исчезает, расползается сама имперская метрополия. И нет уже никакой России! (Ну, разве что Москва – опричнина, в которой все особенно сжато, спрессовано; но ведь и Москва не вечна.)

Итак, я утверждаю, что русская империя в силу своего характера не имеет демократического решения. Она обречена воспроизводить себя, но и воспроизведя себя, она обречена «размываться» изнутри...

Вы спрашиваете, что делать с Чечней? – А я спрашиваю: что делать с Россией?! Я хочу предложить очень простой способ решения «чеченской проблемы» – уничтожить саму Россию. Потому что другого выхода все равно нет.

(Продолжение следует)